Мэтр на учебе - Лисина Александра - Страница 20

— Кто тебя знает, — проворчал, скорее по привычке, старик, так и не повернувшись. — Если до утра доживу, может, и поверю.

— Тогда спокойной ночи, — попробовав выпечку и найдя ее вполне сносной, благожелательно откликнулся я. — И спасибо за пирожки.

Нич на это ничего не ответил, притворившись спящим, а я неторопливо доел поздний ужин и хлебнул воды из прихваченного из умывальни кувшина. Затем потянулся, снял халат и, прежде чем забраться под одеяло, кинул быстрый взгляд на неподвижно лежащего таракана: огромный, черный, с длиннющими усищами, кончики которых свисали с края подушки и походили на жесткую проволоку. Набегался он сегодня отменно. И устал, наверное, не меньше меня. Да еще и в комнате прохладно, чего он до сих пор почему-то не заметил…

Задумчиво покрутив в руках халат, я укрыл им спящего учителя. После чего забрался под одеяло и, блаженно вытянув гудящие ноги, прикрыл глаза. И, уже проваливаясь в сон, неожиданно услышал:

— На здоровье, Гираш…

— Невзун, встать!

Неохотно приоткрыв один глаз, я вопросительно уставился на мастера фон Бердена, который, судя по цвету кожи и перекошенной физиономии, потратил немало усилий для того, чтобы меня разбудить. Вон как стоит — весь набычился, растопырил пальцы, будто собирается меня придушить, плечи вздернул к самым ушам; морда красная, распаренная, от самого чуть ли не пар валит…

Подумаешь, чуток задремал. Ему же лучше было: я не доставал его назойливыми расспросами.

— Адепт Невзун!

— Я прекрасно вас слышу, господин фон Берден, — невозмутимо откликнулся я, закинув ногу на ногу и одновременно открыв второй глаз. — Просто настолько глубоко задумался над лекцией, что побоялся упустить важную мысль.

— Какую?!

— Не поверите: я размышлял над причинами, приведшими к разделению магов на светлых и темных. Мне кажется, это не совсем правильно с точки зрения…

— Да вы храпели на весь класс! — яростно прошипел преподаватель, нависая надо мной карающей десницей Совета.

Я?! Не может такого быть…

Я оскорбленно выпятил нижнюю губу.

— Это была звуковая материализация сложного мыслительного процесса, находившаяся в прямой зависимости от его интенсивности.

— Неужели? — ядовито переспросил мастер фон Берден. — Тогда, судя по интенсивности звука, вы у нас просто гигант мысли!

Я застенчиво улыбнулся:

— Спасибо.

— Невзун, да вы… — Светлый едва не задохнулся от злости. — Вы просто… да поднимитесь наконец, когда с вами разговаривает учитель!

Мигом сделав скорбное лицо, я послушно встал и кротко взглянул на взбешенного мага.

— Полагаете, это улучшит наше взаимопонимание?

— О чем была сегодняшняя лекция, Невзун?! — почти прорычал он, не увидев в моих глазах ни малейшего раскаяния.

Я сосредоточенно наморщил лоб.

— А вы не могли бы сформулировать вопрос попроще? Нельзя же с ходу ошарашивать бедного адепта столь сложным заданием.

— Что? — опешил мастер фон Берден, отступив от меня на шаг. — Невзун, вы забыли, какой у меня предмет?!

— Нет, — серьезно ответил я, оказавшись на перекрестье изумленных взглядов, и с умным видом пустился в пространные разъяснения: — Согласно расписанию, вы ведете у нас основы рунной и заклинательной магии, а также основы магического моделирования. Вчера мы начали разговор о моделировании и рассмотрели основные способы начертания заклятий. Сегодняшнее занятие должно было быть посвящено рунам. Однако в начале урока вы долго рассказывали о заклинательной магии, а потом перешли к истории ее возникновения и ее отличиям от рунной, а затем еще полчаса говорили о мэтрах и мастерах, подведя нас к мысли о принципиальной разнице между нами. Я, если честно, затруднился с ответом на ваш последний вопрос, поскольку не смог сразу определиться, чего в вашем рассказе было больше: истории, теории рунной или все же заклинательной магии? Но, может, вы подскажете, где я ошибся?

Преподаватель на мгновение замер, а потом снова недобро прищурился.

— Издеваетесь, Невзун?!

— Ни в коем разе, — поспешил заверить я, на всякий случай выпрямившись, чтобы сравняться ростом с фон Берденом. — Просто докладываю о своих наблюдениях и, исходя из возникших противоречий, задаю встречный вопрос.

— Ах докладываете… — Во взгляде светлого появилось обещание мучительной смерти. — Сколько букв рунического алфавита вам известно?

Я вопросительно приподнял бровь.

— Основных или дополнительных?

— Основных! Хотя бы… — неожиданно запнулся преподаватель, а потом с подозрением уставился на невозмутимого меня. — Откуда вы знаете о дополнительных рунах?

— Отец считал, что у меня должно быть разностороннее образование, не задавленное рамками общеобразовательной программы, — пожал плечами я. — Поэтому он позволил мне самостоятельно изучить в оригинале «Древние руны» магистра Буральдино.

У мастера фон Бердена сперва округлились глаза, потом раскрылся рот для какого-то глупого вопроса, вроде того, откуда у старшего Невзуна мог взяться оригинал фундаментального труда знаменитого некроманта, копиями которого сейчас пользуются все до единого маги. Но светлый вовремя вспомнил, каким именно способом мэтры добывают ценные книги, и неопределенно хмыкнул.

— Смело с его стороны… Что вы поняли из этого трактата?

— Исходя из исследований мэтра Буральдино, в рунном алфавите, в том виде, в котором он до нас дошел, — счел нужным уточнить я, — в настоящее время выделяют тридцать основных рун, разбитых на три порядка в зависимости от уровня воздействия, и около пятидесяти дополнительных.

Во взгляде преподавателя промелькнула искорка неподдельного интереса.

— Вам они знакомы?

— Разумеется, — хмыкнул я. — Это знание не является запрещенным.

— Очень любопытно. А вам известно, адепт, почему произошло такое разделение?

— Конечно. Основные руны называются так потому, что, будучи нарисованными в одиночку или же рядом с рунами своего порядка, всегда обладают одним и тем же значением. Тогда как дополнительные руны, напротив, способны это значение или исказить, или поменять на прямо противоположное.

Например, руна гадья, о которой я так долго толковал Лиурою и всю красоту которой он, кажется, так и не понял до конца.

— Верно, — с легким удивлением отозвался светлый. — Хотя схем, которые описывали бы воздействие дополнительных рун на основные, до сих пор создано очень мало.

Я с умным видом кивнул.

— В книге мэтра Буральдино имеются записи о двухсот двадцати шести таких схемах. Но они учитывают воздействие всего одной, максимум двух дополнительных рун, при условии, что количество основных рун в общей схеме не превышает десяти.

— Да, — с сожалением согласился со мной мастер фон Берден. — Но даже для десяти основных рун он проверил далеко не все возможные комбинации.

Угу. У него на это просто не хватило времени — конкуренты, знаете ли… Не просто же так его книжица заняла почетное место в моей личной коллекции редкостей?

— Кстати, Невзун, — окончательно позабыл о своем раздражении фон Берден. — Раз уж вы у нас оказались столь просвещенным в этом вопросе, не могли бы вы напомнить классу положительные и отрицательные стороны рунной магии?

Я чуть не поморщился. Тьфу… на какую чушь я должен тратить свое драгоценное время!

— Плюсы: рунная магия общеизвестна, доступна и может быть использована даже адептами-первокурсниками. Минусы: она сложна в понимании, требует прекрасной памяти и безукоризненной точности в начертании символов.

— Именно, — тонко улыбнулся светлый, кинув на притихшую аудиторию торжествующий взгляд. — И поскольку она доступна вам уже сейчас, то следующий час мы посвятим изучению простейших рун, чтобы с завтрашнего дня вы могли самостоятельно передвигаться по академии, не привлекая для этого завхоза или старших товарищей.

Я удивленно повернул голову.

Раньше к рунам приступали только к концу первого полугодия! Ученики должны были сперва научиться их рисовать, прежде чем пытаться использовать! С какого перепугу Совет дал добро на этот эксперимент?! Хотят, чтобы кто-нибудь убился по неосторожности?!