1917. Февраль – для элиты, Октябрь – для народа! - Кремлев Сергей - Страница 10

Впрочем, по мере увязания Временного правительства в сетях Вашингтона Шифф, как и другие влиятельнейшие евреи Америки, проявил к развитию «сотрудничества» явный интерес, о чём 30 июня (13 июля) 1917 года сообщал в Петроград уже другой Бахметев (Бахметьев) – Борис Александрович, посол Временного правительства в США.

Упоминавшийся ранее Лорис-Меликов наивно уверял в 1916 году в своей записке в МИД, что в Америке обнаруживается «подчас поразительное невежество американцев даже лучшего класса» относительно ситуации в России. Однако не надо было быть царём Соломоном, чтобы понять, что связи российского еврейства и американского еврейства были настолько естественно широки, что те в США, кому это было надо, отслеживали ситуацию в Российской империи как минимум не хуже, чем спецслужбы самой империи.

Вряд ли мы когда-либо сможем узнать из документов, насколько разветвлённой, осведомлённой и мощной была разведывательная сеть США в дореволюционной России, однако простой логический анализ убеждает в том, что её тогда не могло не быть. И она была. В серии фильмов «Россия – Америка. Дуэль разведок» советско-российский американист Светлана Червонная вскрыла лишь то, что оказалось доступным, и даже вскрытое даёт картину масштабного внедрения спецслужб США в Россию начала ХХ века. Но многое ли раскрывается даже через век после событий в такой тонкой сфере, как шпионаж, особенно – политический? Тем не менее известное из одних лишь российских архивов убеждает в том, что США располагали в царской России как агентурой, поставляющей информацию, так и агентурой влияния. Всё это вместе готовило почву для такого будущего, которое должно было стать прибыльным для США и плачевным для России.

В период между двумя войнами- русско-японской и мировой, внимание США к России лишь усиливается, в том числе по линии политической и экономической разведки. Недаром избранный в 1912 году президент США Вудро Вильсон видел будущую Россию «демократической, прозападной и открытой американским инвестициям». Вильсон был всего лишь агентом правящей элиты США, но именно поэтому его видение будущего основывалось на прочном фундаменте точного финансового и политического расчёта «верхов» Соединённых Штатов.

В 1988 году вышла в свет монография Анатолия Уткина «Дипломатия Вудро Вильсона». Сама по себе эта тема крайне интересна, ибо Вильсон стал тем президентом США, который готовил Первую мировую войну, курировал её вначале как «нейтрал», а затем, придя в Европу, завершил войну как вершитель судеб западного мира. Именно дипломатия Вильсона совместно с дипломатией английского министра иностранных дел сэра Эдуарда Грея водила за нос дипломатию кайзера Вильгельма, подводя Германию к войне. Тем не менее Анатолий Уткин считал, что в период перед Первой мировой войной Вильсон, его «серый кардинал» «полковник» Мандель Хауз и вообще американская дипломатия были якобы поглощены «идеей „союза трёх“», который должен был строиться «по расовому принципу, исходя из мнимой близости народов – членов „германской семьи народов“». Имелся в виду якобы замышляемый Америкой «союз» США, Англии и Германии, которые якобы и должны были полюбовно произвести новый передел мира.

Ничтоже сумняшеся Уткин – вслед за сонмом обильно проработанных им западных авторов – утверждал, что «союз США, Англии и Германии с возможным подключением Франции и Японии – вот тот идеальный союз, которого добивался Вильсон», что «Вильсон не предвидел критического развития европейской ситуации», что «известие о начале войны пришло к Вильсону неожиданным», что он сказал сидящим за столом родственникам: «Невероятно, это невероятно» – и что «полковник Хауз питал немалые надежды на англо-германский компромисс буквально до тех пор, пока кайзеровская Германия не объявила мобилизацию»… Уткин уверял, что «с самого начала мирового конфликта – с августа 1914 года – Вильсон добивался союза, а не столкновения трёх „центров белой расы“ – США, Англии и Германии».

При этом Уткин «забывал» напомнить, что именно в преддверии Первой мировой войны – 23 декабря 1913 года – была создана Федеральная Резервная система США, которой предстояло финансировать скорую мировую бойню, невозможную без конфликта Антанты и Германии.

Уткин писал также, что США уже не смотрели на Францию как на великую державу и «практически никогда» не рассматривали Россию «в качестве участника проектируемой грандиозной коалиции».

Во всём этом верным было одно – сообщение о выводе за скобки Франции и подчёркивание полного игнорирования Америкой интересов России и будущего России. Причём последнее могло быть реализовано Западом и Америкой лишь при овладении ресурсами и экономикой России и установлении над ней политического патронажа.

ПРИМЕРНО за полтора года до начала Первой мировой войны – 14 марта 1913 года – в № 61 большевистской газеты «Правда» была опубликована статья Ленина «Наши „успехи“». В ней автор с цифрами в руках разоблачал лживость заявлений министра финансов Коковцова о якобы «подъёме» российской экономики за последние годы и одновременно провёл показательную параллель именно с Соединёнными Штатами.

Ленин писал:

Это была политическая пропаганда, но основана она была на официальной царской промышленной статистике. И пропаганда, и статистика били царизм наотмашь и наповал. Становилось ясно, что утверждения о том, что царская Россия якобы динамично развивалась и быстро догоняла мировых лидеров не подтверждаются цифрами и фактами. Россия развивалась, но так, как это надо было не России, а иностранному капиталу!

В мире капитала к началу ХХ века обострилась борьба за рынки, однако стоило ли России пытаться завоёвывать заморские рынки сырья, если объективно ей надо было отвоёвывать у иностранцев свой собственный рынок? Например, рынок льна… Вот что писал промышленник и банкир Михаил Рябушинский уже в эмиграции:

Однако оказалось, не так просто было это сделать. Даже могущественные в царской России братья Рябушинские, начав «льняной» проект в 1908 году и затратив много усилий, смогли сосредоточить в своих руках к 1917 году не более 18 процентов российских льняных фабрик. Слишком мощным было противодействие иностранных конкурентов, прочно обосновавшихся в Российской империи, как в собственном доме – если не лучше, чем в собственном.