Подвиги Геракла. После похорон (сборник) - Кристи Агата - Страница 46

Мистер Коул вцепился в Эйми, его глаза лихорадочно блестели.

– У меня было видение – совершенно необычайное видение. Я просто должен вам о нем рассказать.

Мисс Карнаби вздохнула. Она боялась мистера Коула и его видений. Были моменты, когда Эйми решительно считала этого человека сумасшедшим.

И иногда эти его видения очень ее смущали. Они вызывали в памяти некоторые откровенные места из той очень современной немецкой книги о подсознании, которую она читала перед приездом в Девон.

Мистер Коул заговорил возбужденно; глаза его блестели, губы подергивались:

– Я медитировал, размышлял о Полноте жизни и Высшей радости Единства, как вдруг, понимаете, мои глаза открылись и я увидел…

Мисс Карнаби собралась с силами; она надеялась, что увиденное мистером Коулом будет отличаться от того, что он видел в прошлый раз: то был, очевидно, свадебный обряд древних шумерских бога и богини.

– Я увидел… – мистер Коул наклонился к ней, тяжело дыша, и глаза у него были (да, действительно) совершенно безумные, – пророка Илию, спускающегося с Небес в огненной колеснице.

У мисс Карнаби вырвался вздох облегчения. Илия – это намного лучше, против Илии она не возражала.

– Внизу, – продолжал мистер Коул, – стояли алтари Ваала, сотни алтарей. Голос крикнул мне: «Смотри, запиши и будь свидетелем того, что увидишь…»

Он остановился, и мисс Карнаби вежливо пробормотала:

– Да?

– На этих алтарях лежали жертвы, связанные, беспомощные, в ожидании кинжала. Девственницы, сотни девственниц, юных, прекрасных, обнаженных девственниц…

Мистер Коул облизнул губы, и мисс Карнаби покраснела.

– Потом явились вóроны, вороны Одина, прилетели с Севера. Они встретились с воронами Илии и вместе с ними закружились в небе. Они слетали вниз и выклевывали глаза жертвам, слышались вопли и скрежет зубовный, и Голос воскликнул: «Узрите жертвоприношение, ибо в этот день Иегова и Один заключают кровное братство!» Затем священнослужители набросились на свои жертвы, они подняли кинжалы, они расчленили их тела…

Мисс Карнаби в отчаянии вырвалась от своего мучителя, изо рта которого уже текла слюна в порыве какого-то садистского наслаждения…

– Извините, можно вас на минутку? – поспешно окликнула она Липскома, мужчину, жившего в сторожке, который впускал гостей в «Зеленые Холмы» и который по воле провидения проходил мимо. – Скажите, вы не находили мою брошь? Должно быть, я уронила ее где-то на территории.

Липском, равнодушный к красотам и свету «Зеленых Холмов», проворчал в ответ, что не видел никакой броши. Не его дело ходить и разыскивать потерянные вещи. Он попытался отделаться от мисс Карнаби, но та шла за ним, болтая о броши, пока не оказалась на безопасном расстоянии от разгоряченного мистера Коула.

В этот момент сам Пастырь вышел из Большого загона, и мисс Карнаби, ободренная его благожелательной улыбкой, рискнула высказать ему свое мнение: не думает ли он, что мистер Коул немного… немного…

Пастырь положил ей руку на плечо.

– Вы должны отбросить Страх, – произнес он. – Идеальная Любовь отвергает Страх…

– Но я считаю, что мистер Коул безумен. Эти его видения…

– Пока что, – ответил Пастырь, – он смутно видит сквозь стекло своей плотской природы. Но настанет день, когда он обретет Духовное Зрение – лицом к лицу.

Мисс Карнаби смутилась. Конечно, если выразить это в таких словах… Она решилась высказать меньший протест.

– В самом деле, – сказала женщина. – Почему Липском всегда так ужасно груб?

И снова Учитель улыбнулся своей божественной улыбкой.

– Липском, – сказал он, – верный сторожевой пес. Он грубый – примитивная душа, – но преданный, безгранично преданный.

Пастырь зашагал дальше. Мисс Карнаби увидела, как он подошел к мистеру Коулу, остановился и положил ладонь на его плечо. Она надеялась, что влияние Пастыря изменит размах его последующих видений.

Во всяком случае, оставалась всего неделя до Осеннего праздника.

В день перед праздником мисс Карнаби встретилась с Эркюлем Пуаро в маленькой чайной сонного городка Ньютон-Вудбери. Эйми раскраснелась и запыхалась еще больше обычного. Она глотала чай и крошила пальцами булочку.

Пуаро задал несколько вопросов, на которые мисс Карнаби отвечала односложно. Наконец он спросил:

– Сколько людей будет на празднике?

– Думаю, сто двадцать. Эммелин, конечно, и мистер Коул – он действительно очень странный в последнее время. У него бывают видения. Он описал мне некоторые из них, они очень своеобразные… Я надеюсь, очень надеюсь, что он не безумен. И еще будет довольно много новых членов, почти двадцать человек.

– Хорошо. Вы знаете, что надо делать?

Последовала секундная пауза, а потом мисс Карнаби сказала довольно странным голосом:

– Я знаю, что вы мне говорили, месье Пуаро…

– Très bien![27]

– Но я не сделаю этого, – ясно и четко произнесла Эйми Карнаби.

Эркюль Пуаро смотрел на нее с изумлением. Мисс Карнаби встала. Ее голос звучал громко и истерично:

– Вы послали меня шпионить за доктором Андерсеном. Вы заподозрили его во всевозможных грехах. Но он чудесный человек – Великий Пастырь. Я верю ему всем сердцем! И я больше не собираюсь шпионить для вас, месье Пуаро! Я – одна из овец Пастыря. Он хочет обратиться к миру с новым посланием, и отныне я принадлежу ему телом и душой. И я сама заплачу за свой чай.

И с этими последними словами, несколько разрядившими напряжение, она шваркнула на стол один шиллинг и три пенса и выбежала из чайной.

– Nom d’un nom d’un nom[28], – произнес Эркюль Пуаро.

Официантке пришлось дважды повторить вопрос, пока он не понял, что она принесла ему счет. Сыщик поймал заинтересованный взгляд неприятного на вид человека за соседним столиком, покраснел, заплатил по счету, встал и вышел.

Он лихорадочно соображал.

Снова Овцы, собравшись в Большом загоне, пропели ритуальные вопросы и ответы.

– Вы готовы к Жертвоприношению?

– Готовы.

– Завяжите глаза и протяните вперед правую руку.

Великий Пастырь, величественный в своих зеленых одеждах, двигался вдоль линии ожидающих. Пожиратель капусты, одержимый видениями мистер Коул, стоящий рядом с мисс Карнаби, в экстазе охнул от боли, когда игла пронзила его плоть.

Великий Пастырь остановился возле мисс Карнаби. Его руки прикоснулись к ее предплечью…

– Нет, вы этого не сделаете!

Слова невероятные, беспрецедентные. Борьба, гневный крик. Зеленые повязки с глаз долой – и перед присутствующими предстало невероятное зрелище: Великий Пастырь бился в руках одетого в овечью шкуру мистера Коула, которому помогал еще один адепт.

Профессиональным тоном недавний мистер Коул быстро говорил:

– …и здесь у меня ордер на ваш арест. Должен предупредить вас: все, что вы скажете, может быть использовано против вас как доказательство в суде.

Теперь у входа в Большой загон возникли другие фигуры – фигуры в синих мундирах.

Кто-то крикнул:

– Это полицейские! Они уводят Пастыря! Они арестовали Пастыря!

Все были в шоке, в ужасе… для них Великий Пастырь был мучеником, страдающим, как все великие учителя, от невежества и преследований внешнего мира…

Тем временем детектив-инспектор Коул осторожно упаковывал шприц для подкожных инъекций, выпавший из руки Великого Пастыря.

– Моя храбрая коллега!

Пуаро тепло пожал руку мисс Карнаби и представил ее старшему инспектору Джеппу.

– Первоклассная работа, мисс Карнаби, – сказал тот. – Мы без вас не справились бы, это факт.

– О боже! – Мисс Карнаби была польщена. – Столь любезно с вашей стороны сказать так… И я боюсь, знаете ли, что мне это доставило большое удовольствие. Волноваться, играть свою роль… Иногда я очень увлекалась. Я действительно чувствовала себя одной из этих глупых женщин.