Заточенная в Золотой Клетке (СИ) - "АlshBetta" - Страница 67

В тот же момент Эдвард почувствовал, как очередной спазм отпустил его, и с готовностью ухватился за спасительный воздух, набирая его полные легкие и задыхаясь от этого же. Он зашелся кашлем, хватаясь руками за голую землю, и утопая в забвении…

Но улыбка появилась на его лице, едва это случилось. Они помогли ему. Его Белла и его Изабелла, его прекрасные девочки помогли ему! Они не позволили его убить! Он жив…

- Я люблю вас! – шепнул Эдвард, улавливая минутку между лихорадочными вздохами. – Я очень сильно вас люблю, Белль и Белла!

Он снова набрал в грудь воздух, и быстро встал, желая до очередного спазма добраться до дома, пусть этот прошел, но ведь истерика подразумевает в себе несколько подобных вещей.

Садясь в машину, он снова обвел это чудесное место взглядом, и вспомнив про то, как хоронил здесь Изабеллу, снова ощутил першение в горле. Тане кажется было и вовсе все равно, что происходит, она была так глубоко в боли, что, откинувшись на сиденье, она зарыдала, не замечая ничего вокруг.

Эдвард сомневался, что в состоянии сейчас вести машину, но понадеявшись на милость Всевышнего и своего ангела-хранителя, Изабеллу, вырулил с поляны, молясь, чтобы он добрался до дома более менее в нормальном состоянии.

Ведь его ждет Белла!

Его маленькая Белла Свон!

========== Глава 33 - Взаимопомощь ==========

Эдвард затормозил у дома так резко, что шины машины взвизгнули, оповещая о его приезде. Он только что отвез Таню на самолет, и теперь всеми силами пытался добраться до дома, прежде чем снова впадет в истерику. Ему нужно лекарство, а его лекарство это Белла и спиртное. Эти два понятия смогут заглушить его боль, которая снова поднимается в нем волнами, напоминающими цунами. От боли в его глотке снова образуется этот ком с рыданиями, не дающий ему дышать, спазм.

Он хлопнул дверью машины, выходя на свежий воздух, который, кажется, немного прочистил его мозги, давая им возможность мыслить.

Белла ждала его, нервно постукивая пальцами по деревянной поверхности полированного, кухонного стола. Едва Эммет привез ее, как она засела здесь и никуда не желала уходить до самого приезда Каллена. Мари, видя это, спровадила всех домработниц, и, угостив девушку чаем, ушла сама.

Белла, сидя, словно на иголках, смотрела в потолок, и пыталась найти там ответ всем этим событиям, так внезапно набросившимся на неё и Каллена, словно камнепад или метеоритный дождь. Откуда эта Таня? Эдвард же говорил, что она исчезла после рождения дочери? Неужели она вернулась?…

Господи, что же она почувствует, когда поймет, что её дочь мертва? Что скажет Эдвард? Что будет с ним самим? Все эти мысли терзали сердце девушки вновь и вновь, и, мучаясь сомнениями, она уже не могла спокойно усидеть на месте, так что она принялась бродить по мраморным полам, ежесекундно поглядывая на дверь, и следя за каждым звуком в этом доме.

Все чувства, ранее спрятанные в ней, выходили наружу, а беспокойство зашкаливало. Она снова и снова ловила себя на том, что боится за Эдварда, боится его потерять, и готова растерзать каждого, кто сделает ему больно. Кажется, его наклонности по отношению к её персоне передались и самой Белле. Теперь она чувствовала себя не беспомощным котенком, как вчера, когда Эдварду пришлось собирать её по кусочкам, а мудрой, кровожадной львицей, которая в состоянии защитить то, что ей дорого, и не позволить никому отнять это у неё. Снова две параллели сознания проступали в ней, и она отчетливо видела, где начинается и кончается каждая. Сильная сторона тоже имеет свои слабости, стоит только Эдварду захотеть причинить ей боль, и она рухнет словно пирамидка из кубиков. Но он ведь этого не сделает, правда?

А что касается слабой стороны, то защита от Каллена, его любовь и забота прекрасно ощутимы ею, и она сделает все от неё зависящее, чтобы сберечь их. Она хочет показать ему настоящую себя и свои чувства, если у неё конечно получится.

И внезапно в её мысли вклинился визг шин, искореживших подъездную дорожку к особняку. Не теряя времени, Белла вскочила из-за стола и кинулась к входной двери, распахивая её настежь, и выбегая на улицу.

Она заприметила черную блестящую машину Эдварда ещё утром, когда они отправлялись в лунопарк, и поэтому теперь со всей уверенностью мчалась именно к ней в ночной тиши.

- Эдвард! – прокричала она, увидев его, замеревшего у двери машины и стоящего к ней спиной. – Эдвард!

Он обернулся, услышав свое имя, и Белла увидела его лицо, искаженное от боли и на слезы, которые непрерывно текли по его щекам.

- Господи… - воскликнула Белла и преодолела высокую зеленую траву, разделяющую подъездную дорожку и клумбу с цветами, желая поскорее добраться до Эдварда. Трава была острой, и Белла почувствовала, как листья растения впиваются ей в кожу, но девушке было не до этого.

- Что ты делаешь? – сквозь слезы спросил он, видя, как Белла приближается к нему через травяную ограду, и, протягивая руки, что бы поймать её.

- Иду к тебе! – воскликнула Белла и, схватившись за его руки, наконец, оказалась на земле, напротив Эдварда. Она секунду смотрела на него, заглядывала в изумрудные глаза, в которых искрились водопады страданий, а потом крепко обхватила его шею руками, прижимаясь к нему, и надеясь, что это близость сможет помочь ему лучше, чем любые слова.

Руки Эдварда тоже прижимали к себе Беллу, не желая отпускать. Они сдавливали материю её платья, в которое она была одета, но девушке было все равно.

- Все хорошо, я здесь! – прошептала она, становясь на цыпочки что бы дотянуться до его уха. – Я с тобой!

- Со мной… - прохрипел Эдвард, подавляя очередной приступ рыданий, и запуская руки в волосы Беллы, наслаждаясь их запахом. Её запахом.

- Где Таня? – спросила она, не переставая поглаживать руки и спину Эдварда.

- Таня в аэропорту… - прохрипел, с новыми рыданиями, Эдвард.

- Хорошо, хорошо, не важно! – чувствуя, что не нужно сейчас поднимать эту тему, она отстранилась от Эдварда, протянув руки к его лицу, и вытирая его слезы. Теперь её сердце сжималось от боли за него, от бессилия собственных действий. Если ранее были ситуации, когда она могла ему помочь, или будут в будущем, то сейчас она не могла ничего сделать. Вернуть ему Изабеллу она не в силах. Если бы могла, наверное, даже отдала бы свою жизнь за неё, что бы он был счастлив.

Столько раз она видела его страдания, его метания между прошлым и настоящим, он снова и снова, как она сама, возвращался в памяти в тот решающий момент, терзаясь и гадая, как бы мог все изменить. Но время не вернешь и, следовательно, ничего и не изменишь. Она уже поняла это, а Эдвард - нет. Может быть, он понял на подсознательном уровне, но в практическом он все ещё живет иллюзией. Если бы она была в силах помочь ему, если бы могла переубедить. Но может быть, она недооценивает себя? Или недооценивает собственные страхи?

Она вспомнила разговор с Эдвардом, когда он вернулся от полиции, которая пришла за ней:

«- Ну что они сказали? – спросила она.

- Сказали, что у меня будут проблемы! – таинственно улыбаясь и слегка нахмурившись, произнес Эдвард.

- И что сказал ты? – не выдержала она тогда, решая, что ей придется отправиться с Чарли, с этим ненормальным человеком, который так жестоко поступил с ней.

- Что мне плевать! – хмыкнул Эдвард, и тогда подойдя к Белле через всю комнату, со всей нежностью и заботливостью произнес следующие слова, глядя ей прямо в глаза:

- Запомни, милая, никому и никогда я не отдам тебя! Перестань уже бояться!»

Так стоит ли ей бояться? Стоит ли бояться ему? Она вспомнила как тогда, в кабинете, когда Эдвард до крови сжал ангела, подаренного дочерью, он умолял её не уходить, не бросать его и не умирать. Все в ней встрепенулось от этих воспоминаний, и сейчас придало ей сил.