Голодные Игры: Восставшие из пепла (СИ) - "Gromova_Asya" - Страница 80

– Сколько еще? – спрашивает Джоанна, скорее от нетерпеливости, нежели от усталости.

– Еще несколько минут. Завод на окраине города, так что добраться туда отсюда несложно, – интервьюирует Пол. – Вторая команда будет ожидать вас там.

В этот момент я слышу позади себя слабый, знакомый писк телебраслета Гейла. Что-то пошло не так? Что-то случилось до того, как мы попали на место сбора?

– Полковник Хоторн, – с другого конца доносятся чьи-то оживленные возгласы, и Гейл меняется в лице. – Вы хоть понимаете, насколько невозможно это звучит? Как давно? Мы на подходе.

Когда он заканчивает разговор несколько пар глаз ждут его реакции, хоть слова, но Гейл, словно обомлел.

– Их … нет, – слабо произносит он, вглядываясь в поверхность телебраслета. – Миротворцы… Они просто покинули Дистрикт-12.

Этот день никогда не кончится.

Остальные начинают спорить с ним. Джоанна приходит в бешенство, Бити просто опровергает подобную информацию, а Пол пытается связаться с другими приверженцами «Морника» в Дистрикте. Я молчу, потому что, боюсь, меня уже ничего не удивит сегодня. Все настолько сильно запуталось и казалось настолько нелепым, что в этот момент казалось, будто мир стал с ног на голову.

Когда каменные уступы сменяются заасфальтированной дорогой, а на небосклоне уже давно светит солнце мы входим в Двенадцатый. Я бы не поверил Гейлу, если бы не увидел этого своими глазами. Ни единого белого шлема, ни единой военной машины, ни единого лишнего, небезопасного звука. Нас встречает вторая группа. У всех на лице написано разочарование, которое не могло быть не замечено мной.

Джэйден шагает к нам одной из первых.

– Они просто испарились. Словно по приказу. Мы уже были готовы к бою, как вдруг все танковые установки и отряд, окольцевавший завод бросился прочь.

– Вы не открывали огонь? – тут же спрашивает Гейл.

– Мы не знали, есть ли среди них гражданские. Пэйлор не отдавала приказа и нам пришлось просто смотреть, как миротворцев забирают планолеты, явившиеся из неоткуда, – ее прежний уверенный голос, казался мне не только удивленным, но и напуганным. – Пока вас не было, полковник, Фрейзер посадил истребитель недалеко от города. Они будут буквально с минуты на минуту.

– Вы уже были внутри? Есть там кто-нибудь или нет? – вмешиваюсь я, просто не в силах больше молчать.

Глаза мятного цвета наполнены сочувствием и болью. Она слабо кивает в сторону завода, и, оглянувшись на Гейла, произносит:

– Идем.

Я оставляю свою группу и направляюсь за Джэйден. Шаг в шаг. Кажется, им вновь есть, что от меня скрывать, но это и понятно – кто станет верить выжившему из ума? Другие солдаты уже распределились по периметру, окружая здание. Кажется, этот день становится все более и более странным. Странным и нескончаемым.

Предположительное здание, где была заключена Китнисс и остальные трибуты, выглядело так же заурядно, как и любой другой завод в нашем Дистрикте. Широкие окна, несколько этажей, огромная, кодовая дверь. Не думаю, что код являлся той самой проблемой, о которой остальные так не хотели говорить мне.

Когда она равняется с охраной, железные двери разъезжаются в стороны. Джэйден оборачивается ко мне и качает головой, все еще посматривая на меня долгим, пронизывающим взглядом, полным неодобрения.

– Когда мы вскрыли замок – здесь уже никого не было. Даже, если трибутов и держали здесь…

– Почему вы не попытались их остановить? – зло выплевываю я. – Вы были оснащены оружием, вы могли сделать хоть что-нибудь…

– Приказа о задержании не было. Китнисс здесь не было, Пит. Прости.

Она не понимает моего излишнего волнения, поэтому возвращается на свое место среди солдат, едва ее телебраслет издает осточертевший мне писк.

Я смотрю на высокие, пустынные стены завода. Как будто бы здесь никогда и никого не было. Как будто все это лишь розыгрыш и не было в моей жизни Огненной девушки, которая возрождала, находила, освобождала меня. Горечь во рту становится невыносимой – я не смог ничего сделать для нее. И даже моя, лишенная всякого смысла способность улавливать нежелательные кадры – бесполезна. Мой мозг, мое восприятие мира сломлено. Сломлен я сам.

Я слышу чьи-то шаги, но не оборачиваюсь. Корявая походка и тяжелый вздох незнакомца уже знакомы мне. Хеймитч слабо улыбается, хлопая меня по спине.

Разочарование. Горькое, безмерно вязкое, словно жижа, заполняет меня до краев. Все кончено. Здесь и сейчас. Надежда испаряется. Надо собраться. С мыслями и чувствами. Не дать приступу власти над собой. Считать. Наверное, снова нужно считать?

Остальные рассредоточиваются по помещению. Гейл, махнув группе подкрепления, уходит вглубь завода, а мы с Эбернети так и остаемся среди отвратного запаха стерильности и медикаментов.

– Это было бы слишком просто, приятель, – повторяется ментор. – В конце концов, мы поступаем так, как поступила бы наша пташка. Продолжаем бороться, когда надежды осталось на последний вздох.

Я вскидываю на него взгляд полный горечи, и, кажется, он сам понимает, насколько нелепо звучат его слова. В какой-то момент он просто оборачивается, вглядываясь в далекую пустошь раскосых полей. Что у него на уме – сказать сложно. Возможно, он думает о своей прежней жизни, о той самой, погибшей Кэти. А может все его мысли заняты темноволосой бестией с жутким характером. Как знать. Все в мире сводится к тому, что мы должны надеяться. Жить и надеяться для кого-то. Ради кого-то. Потому что, так или иначе, найдется тот, кто попытается исправить это. Уничтожить и растоптать нашу жизнь, которая рывками счастья приходит в норму.

Как будто прочитав мои мысли, Хеймитч слабо и обреченно вздыхает. Его голос, словно наждачная, истрепанная бумага звучит мгновением позже:

– Для нас не бывает упрощенных вариантов, – он делает внушительную паузу. – Не в этой жизни.

А затем я слышу топот ног. Жуткие крики отбиваются от стен вибрирующим эхом, но я не могу разобрать, к чему именно они призывают. Я напрягаюсь, щелкая затвором автомата, но стрельбы нет. Как нет и миротворцев. Нет абсолютно ничего, кроме этих криков. Мысль проскальзывает в сознание мгновенно – что, если они нашли Китнисс?!

Прежде, чем крик Хеймитча доносится до меня, я уже бегу вперед. Туда, откуда доходят эти яростные возгласы. Чувства – в сторону. Не время и не место. Ноги пружинятся при каждом толчке, а сердце готово выпрыгнуть из груди. Пусть Гейл готовил меня к полевым условиям боя, но этого явно недостаточно. И как себя вести в таких случаях, наставник?

Этого мне знать и не надо. Я узнаю лицо Хоторна быстрее, чем его слова доносятся до меня.

– Беги, Пит! Беги!!!

В этот момент его истошный, дикий вопль растворяется во всепоглощающем, мощном взрыве.

========== Глава 36 : Напарник ==========

Portishead – Biscuit

Она не выглядит устрашающе. По крайней мере, я могу с уверенностью сказать, что Китнисс не попытается убить меня этой ночью. Всадить в плоть свои белые, ровные клыки, разодрать меня живьем на части, издать хриплый, надрывный всхлип, похожий на смех. Все старые воспоминания стираются, когда ее плечи слабо вздрагивают. Китнисс свернулась на моей постели так, словно искала здесь убежища. И вряд ли она его нашла, раз тихий, усталый всхлип разносится по комнате.

– Китнисс? – наконец, зову я.

Она резко поднимает свой затравленный взгляд на меня. В полутьме не разобрать гримасы боли, что исказила ее лицо, но я знаю, чувствую ее на каком-то интуитивном уровне. Ощущаю, когда ее «слишком» плотно сдавливает горло девушки. Она резко отворачивается, будто не желая видеть.

– Что ты тут делаешь? – мягко спрашиваю я.

– Я подумала, ты ушел.

– Так и было, после того, как ты исчезла.

По-моему, это было слишком обыденно для нее: уйти в ночь за новой добычей. Вот только, чем дольше я нахожусь рядом с ней – такой знакомой и далекой одновременно – тем больше понимаю: Китнисс – не зверь.

– Я … не могла уснуть.