Неявный лабиринт (СИ) - Данилкин Григорий Владимирович - Страница 27

   -- Ты не позволил бы этой твари просто так уйти отсюда, если бы мог. -- донесся голос Норна из-за спины. -- Я прав дружище?

   -- Да! -- гневно выдохнул я.

   -- Уверен, что готов сделать это?

   -- Да-а. -- вновь прорычал я, не узнавая собственного голоса. -- Пора возвращать долги.

   На следующий день я наконец вышел из лаборатории. Точней сказать, меня вывели, руки были скованны за спиной, вдобавок меня держали за волосы, не давая повернуть голову, видимо, попадать в поле моего зрения считали опасным. Помещение, куда меня приволокли оказалось куда больше, комнаты, в которой держали раньше. Потолок, кажется, был застеклен, скорей всего за мной наблюдали десятки, а то и сотни глаз, но тогда это не имело значения.

   Дверь напротив открылась, в зал вытолкнули Аню, и тут же закрыли дверь за ней. Девушка начала оглядываться, встретилась взглядом со мной и попятилась, тут же наткнувшись спиной на стену. Мне нравилось видеть её страх, не спеша, я двинулся к ней.

   -- Что они с тобой сделали? -- Аня взяла себя в руки и сделала два шага мне навстречу. Я не отвечая продолжал идти. -- Не делай этого! Я не верю, что ты на это способен!

   -- Сейчас поверишь! Сейчас ты попробуешь мою боль!

   -- Я помню тебя совсем другим, это было не так давно, ты был... ты говорил, что готов на всё ради моей улыбки. -- Она моргнула, и по щеке скатилась слеза.

   Когда нас разделяло несколько шагов, Аня не выдержала, опустила лицо и снова стала пятиться. Я положил левую руку на плечо, и прижал трясущееся тело к стене, мельком заметил, что на пальцах у меня появились самые настоящие когти. Указательным пальцем правой руки я уперся ей в подбородок, заставив взглянуть на меня. Уже на обеих щеках появились мокрые дорожки, в глазах читался ужас и отвращение, присмотревшись я увидел свое отражение, в оскалившейся звериной морде с трудом угадывались прежние черты лица.

   -- Это не ты, -- прошептала Аня, всхлипывая. -- Я знаю, что это безумие для тебя хуже смерти.

   Она старалась не шевелить плечом под моей ладонью, но все же я заметил движение руки. Когда я схватил её кулачок, острие кинжала было буквально в сантиметре от моей груди. Совершенно черное лезвие сливалось с тенью, я никогда раньше ничего подобного не видел, но почему-то сразу понял, что этим оружием можно убить, даже не повредив никаких важных органов.

   -- Это было забавно, глупышка. Знаешь, я хоть и изменился, но ничего не забыл. -- После этих слов я приблизился губами к её уху, и еле слышно прошептал: -- Знаешь, ты часто снилась мне, да, это были обычные человеческие сны, мои фантазии и ничего больше. Мне снилось, что мы просто разговариваем о какой-то ерунде, ты улыбалась мне, мы вместе смеялись, для счастья было нужно так мало.

   Когда я отстранился, она сама заглянула мне в глаза. Перед ней было все тоже безумное чудовище, но сказанное заставило на миг поверить, что в этой твари осталось что-то человеческое или что-то от ангела-хранителя, в моих глазах она, кажется, хотела найти этому подтверждение. В этот миг в глубине души она хотела доверять мне. Это был идеальный момент, кинжал резко проткнул грудь Ани и раскрошил камень стены у неё за спиной. Я не отводил взгляда от её глаз, впитывая всё, что в них было.

   Я выдернул кинжал, тело упало на пол, последний раз дернулось и затихло. Одного движения и нескольких секунд хватило, что выплеснуть накопленную злобу. На пальцах вновь были нормальные человеческие ногти, лицо, кажется тоже приняло нормальный вид. Дверь скрипнула и приоткрылась. Я перешагнул мёртвое тело и вышел в неё.

   -- Полегчало? -- раздался голос откуда-то сверху. -- Я держу слово, ты свободен, думаю, так свободен ты не был уже многие годы.

   Ботинок целиком ушел под воду, я с вялым отвращением ощутил, как холодная мутная жижа растекается по всей ступне. На улице не было фонарей, дорожку освещал лишь тусклый свет из редких окон. Я шел почти на ощупь, скользя по глинистой грязи и спотыкаясь об остатки асфальта. Пару раз навернулся, поэтому руки тоже были в грязи. Дождь не думал прекращаться, и одежда быстро промокала.

   Настроение было ещё хуже, чем погода, я не знал куда иду, но не идти в такие минуты нельзя, быстрый шаг не давал замерзнуть, необходимость следить за равновесием не позволяла погрузиться с головой в мысли о последней пережитой чужой судьбе. Я никогда не испытывал ничего сравнимого с чувствами ангела-хранителя ни по силе, ни по чистоте, по крайней мере мне так казалось. Но получалось, что именно они привели его ко встрече с другой чудовищной силой, которая в итоге заставила его изменить идеалам. Об Анне я узнал немного, но достаточно, чтобы утверждать, она была хорошим человеком и просто очень милой девушкой, и совершенно не заслужила, чтобы ещё жизнь была так грубо разрушена и жестоко прервана.

   Мой разум просто отказывался верить, что все так закончилось. Я вспомнил, что был из тех, кто всегда верил в наличие "хорошего" конца истории, в детстве прочитав книгу или посмотрев фильм с "плохим" концом обязательно придумывал свой вариант развития событий. Больше того, размышления о том, как могло бы быть, когда-то мешали конструктивно размышлять о сложившейся ситуации. Старик Крихон говорил, что Неявный Лабиринт, возможно, пытается защитить меня от собственного безумия, может это и есть его корень? Или один из корней? Нет, вряд ли, ничего необычно в этом нет, и безумием это уж точно назвать нельзя, бывает у каждого второго. Тем более, никаких конкретных событий я не вспомнил, только абстрактное знание о своей былой личности. Наверняка и у меня прошло с возрастом, по крайней мере перестало приносить практический вред.

   Пытаясь лучше вспомнить Аню, я отметил ещё одну интересную вещь. С одной стороны, казалось, мне довелось пережить непрерывный кусок жизни Игоря, с другой стороны, полнота воспоминаний при детальном изучении оказалась сильно неравномерной, так я практически не помнил истязаний, которым он подвергался. Дальнейший анализ памяти обнаружил, что пытки Джона Ламбера тоже по большей части прошли мимо меня. Выходило, Неявный Лабиринт не так уж и жесток, дает прочувствовать то, что считает нужным, но чужие мучения в полной мере переносить не заставляет.

   Пора было взять себя в руки, прекратить сожалеть о печальной участи Игоря и Ани, заняться своим делами. Дел у меня было немного, но люди, умеющие себя организовать лучше меня, утверждают, что их и не стоит накапливать. Стоило хотя бы прояснить свои отношения с Хиаррой, соответственно сейчас мне требовалось её найти. Я совершенно не представлял, как её искать, но это выглядело на порядок проще, чем, например, искать выход отсюда. Когда представления о возможном меняются несколько раз на дню, "не могу" звучало бы очень глупо.

   "Итак, попасть туда, где был когда-то оказалось совсем не сложно, почему-бы не попробовать найти её тем же способом". Я попробовал и ничего не произошло, по-прежнему под ногами чавкала грязь, одежда окончательно промокла и начала прилипать к телу. Мне ничего не оставалось, как пожать плечами и продолжить размышлять об увиденном. Задумавшись о дальнейшей судьбе Игоря, я внезапно вспомнил и о том, насколько тесен Лабиринт, правда, встречаться с ним решительно не хотелось.

   -- Ригхас, это ты?

   Я обернулся на голос, в нескольких метрах от меня открылась дверь, свет из помещения упал на небольшое крыльцо. На крыльцо вышла Хиарра, случайно подставила плечо под одну из струй сливавшейся с крыши воды и спряталась обратно, с улицы остались видны только кончик носа и прикрытый прядью волос глаз.

   -- Привет, ты, кстати, легка на помине, -- поздоровался я, закрывая дверь за собой дверь. -- Как поживаешь?

   -- Сама, вроде, неплохо, хотя события, которые мне показывают расстраивают всё больше. А тебе я смотрю не повезло с погодой?