Скелеты в шкафу. Драматичная эволюция человека - Таттерсаль Иэн - Страница 56

Помимо неандертальцев и денисовского человека, единственным примером вымершего гоминида, чей ДНК был успешно секвенирован, являются останки, найденные в пещере Сима-де-лос-Уэсос (Атапуэрка, Испания). Вы можете вспомнить, что морфология гоминидов из Симы ясно показывает, что они были предшественниками неандертальцев или по крайней мере принадлежали к примитивному родственному виду. Практически полное секвенирование мтДНК поддерживает это предположение, указывая, что жители Симы связаны как с неандертальцами, так и с денисовским человеком, хотя и ближе к последнему. Эта тесная взаимосвязь заставляет задаться вопросом, сколько окаменелостей, которые мы морфологически определяли принадлежащими неандертальцам, могут на самом деле быть ближе к «денисовцам». Прояснить этот вопрос поможет только время и неизбежное развитие технологий.

Полученные из генома данные красноречиво подчеркивают, как тесно связаны все разновидности Homo и что это является результатом удивительной скорости развития эволюции нашего рода в эпоху плейстоцена. Кроме того, ни одна другая группа во всем мире не была изучена исследователями столь подробно, как наша, гарантируя, что и проблему наименее существенных различий пытаются решить. Эти два фактора показывают, как трудно на практике определить четкие границы Природы. Если я и могу в чем-то согласиться со своим коллегой Милфордом Уолпоффом, так это в том, что мы имеем дело с очень сплоченной группой, линии в которой сложно изобразить так, чтобы это не вызвало споров. Но геномные доказательства показали нам не только то, что границы этих линий размыты, но и то, что разные линии гоминидов существовали параллельно в течение долгого времени и смогли сохранить свою историческую идентичность.

В течение последнего десятилетия прошлого века и первого десятилетия века текущего из Европы шел непрерывный поток новостей об открытиях новых окаменелостей как неандертальцев, так и других древних гоминидов. Важнейшие находки были сделаны в пещерах региона Атапуэрка в Северной Испании. Самая древняя из них была обнаружена в месте под названием Сима-дель-Элефанте и представляла собой небольшой фрагмент передней части беззубой челюсти. На основе этой находки нельзя было сказать ничего, кроме того что гоминиды жили в районе Атапуэрки примерно 1,3 миллиона лет тому назад. Однако этот факт был важен сам по себе, так как он позволил отодвинуть на 200 тысяч лет назад границу достоверного появления гоминидов в Европе. Кроме того, это дало приблизительную датировку грубо обработанных каменных орудий из Сима-дель-Элефанте. Но гораздо более интересным был набор окаменевших фрагментов гоминид возрастом 800 тысяч лет из расположенного рядом места находки каменных орудий под названием Гран-Долина. Палеоантропологи не могут прийти к общему мнению относительно того, являются ли гоминиды из Гран-Долины, в 1997 году получившие название Homo antecessor, более близкими родственниками гейдельбергского человека или неандертальца или же степень их родства одинакова. Проблема частично возникает из-за того, что большинство костей являются неразвитыми, но тем не менее новый вид уже стал удобным фактором для объединения различных ранних европейских гоминидов, включая разновидность из Сима-дель-Элефанте, и ту, которая, как предполагается, оставила свои следы 900 тысяч лет назад на пляже в Хейзборо в Восточной Англии.

Многим может показаться наиболее интересным тот факт, что окаменелости Homo antecessor из Гран-Долины несут на себе явные следы каннибализма. Кости гоминидов, найденные в пещере, в которой ранние гоминиды делали орудия труда и готовили пищу, сломаны точно таким же образом, что и кости млекопитающих, найденные рядом с ними. На них можно найти следы порезов, раскалывания и выскабливания, обычно ассоциирующиеся с разделкой туши. Мнение обнаруживших останки ученых о том, что эти несчастные стали кормом для своих собратьев (или по крайней мере других гоминидов), представляется весьма обоснованным. Более того, нет никаких свидетельств ритуального характера этой практики, так что, по-видимому, каннибализм значил для Homo antecessor не то же самое, что для современных людоедов. На самом деле из-за того, что эти гоминиды жили в не очень изобильной окружающей среде на протяжении довольно долгого времени, исследователи Гран-Долины предполагают, что такая практика, кажущаяся нам чудовищной, была обычной частью стратегии выживания для Homo antecessor. Любопытно, что, хотя следы каннибализма не были обнаружены на костях из Сима-де-лос-Уэсос, что-то подобное может быть верно в отношении более поздних неандертальских родственников этих гоминидов. Как мы видели, неандертальцы процветали (по крайней мере при небольшой плотности: последние молекулярные исследования показали, что их положение всегда было нестойким) в Европе и Западной Азии (вплоть до Алтая на востоке) в период от 40 до 200 тысяч лет назад. Многие кости неандертальцев несут на себе следы срезания плоти; кроме того, еще в одном месте на севере Испании были обнаружены свидетельства этой неприглядной стороны жизни неандертальцев. В пещере Эль-Сидрон целая общественная группа из 12 неандертальцев была уничтожена в результате резни, случившейся около 50 тысяч лет назад. После того как кости этих несчастных пролежали неопределенное время, они были засыпаны обвалом, в котором их и обнаружили.

Кости шестерых взрослых, трех подростков, двух детей и одного младенца были сломаны и выпотрошены. Они лежали поблизости от каменных орудий, которыми пользовались или которые изготавливали члены этой группы, когда убийцы застали их врасплох. Зубы всех неандертальцев из Эль-Сидрона демонстрировали последствия голодания, и исследователи предположили, что, в отличие от Homo antecessor из Гран-Долины, они стали жертвой «каннибализма выживания» со стороны другой группы неандертальцев. Останки сохранили достаточно мтДНК, чтобы определить низкую степень генетического разнообразия внутри группы из Эль-Сидрона, что, видимо, было типично для неандертальцев. В то же время все трое взрослых мужчин принадлежали к одной материнской линии мтДНК, тогда как взрослые женщины принадлежали к разным линиям. На основе этого можно предположить, что мужчины составляли ядро социальной группы, а женщины были «выданы замуж». Небольшое общее число индивидуумов — 12 — хорошо согласуется с другими оценками размеров групп неандертальцев, основанными на размерах их области проживания.

Помимо бесценной информации о социальной жизни неандертальцев, мы больше узнали и об их физических отличиях. Особенности, ставшие известными при изучении гораздо большего числа окаменелостей по сравнению с остальными гоминидами, в том числе и частично сохранившихся скелетов, включая хорошо изученную крепость их костей, снискали этому виду славу здоровяков. Но до сих пор никто не знал, как выглядел взрослый неандерталец при жизни. Единственным способом точно определить это был сбор полного скелета неандертальца, что возможно сделать только с помощью костей, найденных в разных местах. Эта трудная задача была решена моими коллегами Гэри Сойером и Блейном Мейли, работающими в моей лаборатории в Американском музее естественной истории. Используя костные элементы из полудюжины различных мест раскопок в разных странах — и, что чрезвычайно важно, осколки и куски скелета из Ла-Феррасье во Франции, — Сойер и Мейли собрали полный скелет неандертальца. Когда они впервые показали мне результат в 2001 году, я был ошеломлен. Мне казалось, что я хорошо знаю составные части скелета неандертальца, и в каком-то смысле так оно и было. Но, когда я увидел скелет целиком, это был совершенно новый опыт. Впервые я почувствовал, что на самом деле встретил неандертальца. Я сразу же заметил, как сильно он отличается от меня.

Главным отличием был его торс. Таз, как я уже знал, должен был быть гораздо шире и выпуклее моего, кости конечностей толстые, с большими суставами. Однако грудная клетка неандертальца отличалась неожиданным образом. Гэри Сойер напряженно работал, пытаясь придать ей привычный вид бочки, который все — включая меня — приводили в своих учебниках, но в конце концов сдался и просто следовал форме, которую задавали окаменелые останки. В результате неандерталец приобрел коническую грудную клетку, сужающуюся от широкого таза к узкому верху, что придавало ему чрезвычайно необычный вид. Мысленно сравнивая его черты с другими окаменелостями, я понял две вещи. Во-первых, структура тела неандертальца была совсем не похожа на человека среднего плейстоцена. И во-вторых, наш вид Homo sapiens удивителен. Наши удлиненные тела и бочкообразные грудные клетки (не говоря уж о странных круглых черепах с тонкими лицами, прикрывающими мозг) совсем не похожи на все, что было на Земле прежде. У нас буквально нет непосредственного предшественника в палеонтологической летописи. Именно поэтому было так радостно увидеть результаты недавнего молекулярного анализа, который показал большие изменения, связанные с метилированием в кластере HOXD, являющиеся потенциальной причиной анатомических различий между архаическим и современным человеком. Этот разрыв в палеонтологической летописи может многое нам рассказать о ходе и механизме эволюции.