Огонь и заклятие, или Восемь дней с Люком - Джонс Диана Уинн - Страница 34

– Не могу не отметить, – заявил кузен Рональд, с пафосом падая в кресло, – что пережил кошмарное потрясение. Астрид, кто эти люди? В зале игровых автоматов на нас напала банда каких-то немыслимых мордоворотов. Ну, само собой разумеется, мне ничего не оставалось, как заслонить грудью двоих подростков и принять удар на себя, и я в самом деле сильно пострадал. Но ведь не мог же я допустить, чтобы они избили детей, верно?

Алан разинул рот, но ничего не сказал. Люк все сильнее краснел и исподтишка прыскал в свое мороженое. Астрид обвела взглядом Алана с Дэвидом.

– Да, ужасно, – кивнула она. – Мальчики, хотите мороженого?

– Так что я полагаю, – продолжал кузен Рональд, обиженный тем, что никто не отдал ему должного, – что мне немедленно нужно отправиться в «Грозовой холм». А то вдруг у меня какие-нибудь повреждения внутренних органов!

– Это верно, – с серьезным видом поддакнул рыжеволосый.

– Ну сейчас, мальчики съедят по мороженому, и поедем, – сказала Астрид. – Уж десять минут-то ты переживешь?

– А вдруг нет? – испугался кузен Рональд. Люк поперхнулся. Дэвид постучал его по спине.

Алан бросил долгий, задумчивый взгляд на кузена Рональда и сказал, что он, пожалуй, домой.

– Нетушки, – запротестовала Астрид. – Сначала ты съешь мороженое! Что-то мне подсказывает, что ты это заслужил.

– А как же я? – спросил кузен Рональд.

– Она и вам купит, если попросите! – вежливо заметил Люк.

Но кузен Рональд все энергичней настаивал на том, что ему срочно нужно к доктору. Астрид дала Алану денег на мороженое, и Алан ушел – со смешанным чувством смущения и отвращения, как подозревал Дэвид. Рыжеволосый купил Дэвиду мороженое – мороженое оказалось такое вкусное, какого Дэвид еще в жизни не пробовал, – и тоже ушел, сказав, что будет ждать их в «Грозовом холме». Люк с Астрид заботливо усадили кузена Рональда в «мини» и тронулись в путь.

Дэвид сидел на заднем сиденье рядом с Люком, уплетая мороженое. Люк сказал:

– Ничего, Дэвид, уж эту-то часть я могу контролировать. Я постараюсь сделать ее как можно легче для тебя, обещаю.

– Спасибо, – ответил Дэвид. – А как ты думаешь, найду я его в «Грозовом холме»?

– Я очень удивлюсь, если ты его там не найдешь.

– А как же я узнаю, что это он, когда увижу его? – спросил Дэвид.

Люк призадумался.

– Если он там, где я думаю, – произнес он, – ты его узнаешь по тому, что он там лишний. Все остальное будет другим.

– То есть это значит, что я его не узнаю, даже если он будет прямо у меня перед носом, – расстроился Дэвид. – Ну так и знал!

– Надеюсь, что нет, – покачал головой Люк. – Ох, надеюсь, что нет! Может, стоит попросить его хозяина дать тебе какие-то подсказки…

Больница «Грозовой холм» стояла на окраине Иггдрела. Ее построили на месте какого-то гораздо более древнего здания, и вокруг нее по-прежнему рос старый парк, так что они ехали среди клумб и лужаек под голубым небом, затянутым легкими перистыми облачками, разыскивая ту загадочную даму. Дэвид спросил, где она.

– Где-то в здании, – сказал Люк. – Давай сначала отведем к врачу твоего бедного покалеченного родственника.

Кузен Рональд теперь картинно припадал на ногу. Люк безжалостно заметил, что ничего другого ему не оставалось: за время пути он вполне пришел в себя. Если не считать набухающего под глазом синячища, в остальном он был как огурчик. Но он ни за что не желал в этом сознаваться. Он заставил Люка с Дэвидом под руки ввести его в просторную чистую приемную, где больные ждали своей очереди. Тут он сердито потребовал, чтобы они от него отцепились. Так они его и оставили на скамейке вместе с Астрид. Астрид явно было совсем не весело.

– Эх, мало они ему всыпали! – проворчал Дэвид.

Люк быстро повел его к двери с табличкой «Только для посетителей».

– Да брось ты, Дэвид! – сказал он, отворяя дверь. – Если ему охота выставлять себя на посмешище, при чем тут ты?

– Ага, слышал бы ты, как они ржали там, в зале! – возразил Дэвид.

– Могу себе представить, – усмехнулся Люк, шагая по длинному коридору, пахнущему больницей. – Они такие! Но ведь ни над тобой, ни над Аланом они не ржали, верно? Тебя послушать, так можно подумать, будто ты сиамский близнец кузена Рональда!

Дэвид расхохотался, и ему сразу полегчало. Он догнал Люка, и они зашагали рядом. Они свернули за угол и пошли по другому коридору, мимо стопок каких-то цилиндров, мимо каталок и темно-коричневых дверей с табличками «ЭКГ сюда», «Ухогорлонос», «Общая палата» и так далее. На полпути Дэвид обнаружил, что рядом с ними шагает тот рыжеволосый человек.

– Я же правильно иду? – спросил у него Люк. – Давненько я тут не бывал…

– Правильно, правильно, – покивал рыжеволосый. – Теперь это называется «Каменная палата». И вот нате, возьмите на случай, если кто-нибудь спросит, что вы тут делаете.

Он протянул Дэвиду и Люку по металлическому кругляшу с выбитой надписью «Каменная 7». Перевернув кругляш, Дэвид увидел, что там написано: «Пропуск на одного посетителя».

– А-а, – протянул Люк. – Бюрократия! Кстати, ты не мог бы как-нибудь намекнуть Дэвиду, что ему искать? А то он боится, что не узнает его, когда увидит.

– Да я и сам про это думал, – сказал рыжеволосый. – Должен узнать. Но для верности, Дэвид, если решишь, что нашел то, что надо, взгляни на этот кругляш. Если это действительно он, ты увидишь нужное слово под названием палаты. А если там ничего не написано, ищи дальше.

Они шли вперед. Дэвид ожидал увидеть еще и мистера Ведна, но, хотя они встретили немало людей – один лежал на каталке, которую завозили в лифт с табличкой «Операционная», – мистера Ведна среди них не было. А в конце следующего длинного коридора они увидели коричневую дверь с табличкой «Каменная палата».

Рыжеволосый открыл им дверь.

– Увидимся, – улыбнулся он. – Ты уж постарайся на совесть ради него, Люк!

Дверь перед ним захлопнулась, и Дэвид с Люком остались одни.

Дверь вела прямо на склон холма, поросший белесой травой. Вокруг – рукой подать – клубились большие свинцово-серые тучи. Проплывая мимо, тучи обдавали Люка с Дэвидом залпами мелкого ледяного дождя. Трава колыхалась и шелестела на ветру, но, несмотря на ветер, было не холодно, потому что склон был охвачен огнем. Дэвид подумал, что они очутились рядом с каким-нибудь пожаром. Раздвоенные ярко-оранжевые языки пламени вздымались футов на двадцать[8]. Они колыхались под порывами ветра, с ревом и треском стелились по небу; клочья пламени уносились в облака, шипели под дождем и взметались еще яростней после каждого заряда сырости. Казалось, вот-вот вспыхнет весь склон и Дэвиду с Люком придется удирать обратно, за больничную дверь. Трава у них под ногами занялась мелкими беглыми язычками пламени, и Дэвид уже взялся было за ручку двери, готовясь ее отворить. Но тут снова налетел дождь. Стена пламени колыхнулась и взревела. Огоньки в траве потухли, оставив после себя голубой дымок, а траве как будто ничего и не сделалось. Высокое пламя впереди снова выровнялось и замерло у подножия холма, где стояли Дэвид с Люком.

– А почему трава не загорелась? – спросил Дэвид. – Мокрая слишком?

– Нет, – сказал Люк. – Это пламя – оно особенное. Оно стоит на месте и сжигает лишь само себя.

Он смотрел вперед, на вершину холма, почти так же, как смотрел тогда на горящее здание: и нежно, и свирепо, и языки пламени отражались в его красновато-карих глазах.

– Это ты его зажег?

Люк улыбнулся:

– Ага, давным-давно. И пылать оно будет до конца времен – а может, и после тоже.

Дэвид начал подозревать, что его ждет.

– И куда же мне теперь надо? – спросил он.

– Боюсь, что туда, сквозь пламя, – ответил Люк. – Понимаешь, это все вне пределов времени, и я уверен, что он там. Погасить пламя ради тебя я не могу, но могу помочь его миновать. Ну что, прямо сейчас пойдешь?

– Да, – кивнул Дэвид, понимая, что чем дольше стоять и смотреть, тем ужаснее будет казаться пламя.