Властелин ветра - Скотт Майкл - Страница 11

Очередное ядро не долетело до дерева, и Кичаль разразился проклятиями. Он рассчитывал на то, что пушка повалит дуб, но в цель попали всего лишь три заряда Все остальные либо бухались перед самым деревом, либо пролетали мимо него.

Конечно, не было сомнения в том, что эти людишки попались, им некуда бежать, да вот подступиться к ним невозможно. Но фоморы могут и подождать. И через некоторое время Кичаль вернется к Императору и скажет, что человеческому детенышу не удалось улизнуть!

Вожак вонзил свои длинные кривые когти в спину фомора, возившегося с пушкой, и спросил:

— Что за чертовщина творится с этим проклятым орудием? Неужели трудно попасть в такое широкое дерево?

— Все дело в дальнобойности и количестве взрывчатого порошка. — Фомор кивнул на камни, валявшиеся у корней дерева. — Получается, что мы не доложили порошка.

— Так насыпьте больше! — заорал Кичаль.

— Но вожак, я не…

— Выполняй!

— Положите руки мне на плечи, — негромко сказал Пэдур. Он сидел по-турецки возле самого дерева, поддерживая правой рукой свой крюк. — Многие барды стали волшебниками. За время учебы мы узнаем много заклинаний. Мы называем это мелкой магией. Сейчас мне нужно, чтобы энергия, сосредоточенная в вашем чреве, перешла через руки в мое тело. Вы должны поверить в эту энергию.

Он поглядел на Кена, который уже слез с дерева, и спросил:

— Ты веришь в нее?

— Верю, — ответил тот просто.

— Элли, — сказал Пэдур опять негромко. — Что там происходит? Докладывай обо всем. — Еще не закончив фразу, он прикрыл глаза. А потом шепотом стал читать древнее заклинание.

Элли слегка поерзала на животе, раздвинула листья и начала медленно описывать происходящее:

— Фоморы снова заряжают пушку. Одноглазый сердится. Кажется, он спорит с бомбардиром. Указывает на пушку и на мешок с каким-то черным песком. Он заставляет другого фомора насыпать больше черного песка в дуло пушки. Одноглазый собирается сам стрелять. У него в руке длинный фитиль, — Элли помолчала, потом добавила: — Подождите. Что-то не так. Все фоморы начали чесаться. Они скачут и трясутся. Некоторые даже разобрали свое оружие и скребут его частями чешую. Другие поливают себя водой. Они будто с ума посходили… — Она опять помолчала, затем радостно продолжила: — Я кое-что заметила. Над ними кружится какое-то черное облако. Кажется это… Это целая туча мух. На фоморов напали мухи. Туча становится гуще. Их, должно быть, сотни в ней. Нет, тысячи. Фоморы просто бесятся. Некоторые бегут прочь! А теперь все бегут! Остался только одноглазый. Я не вижу его головы. Она облеплена мухами. Он подходит к пушке. Направляет ее прямо на нас. Подносит фитиль к запалу. Тот загорается…

Пушка взорвалась. В нее заложили слишком много порошка, и ствол разорвало. Кичаля сбило с ног и отбросило в кусты. Лежа на земле, он увидел, что все четверо человеческих детенышей выбрались из укрытия и кинулись бежать. Они проскочили мимо дымящихся обломков пушки и побежали по тропе, ведущей к Баддалауру.

Огромный вожак фоморов распростерся на траве, закрыв свой единственный желтый глаз. Объяснить случившееся Императору будет непросто. И вообще, не следует показываться ему на глаза, пока мальчишка не будет схвачен. Нужно написать короткое письмо Императору о том, что беглецу помогла магия. Однорукий мальчишка тоже явно владел волшебством — эта туча мух не могла появиться случайно. К тому же Кичаль чувствовал в воздухе металлический запах магии. Рыжие дети тоже вызывали у него подозрение. Раньше ему не доводилось встречать людей с таким цветом волос, если не считать Слурикаунов. Возможно, тут замешан Маленький Народец. Может быть, они тоже хотят заполучить Властелинов Ветра? От Слурикаунов и их родичей Фир-Деарг можно всего ожидать, они такие амбициозные, опасные, об их хитрости ходят легенды.

Кичаль невольно сжал кулак. Люди разозлили его, и им придется об этом пожалеть. Мальчишку — Властелина Ветра — нужно доставить к Императору живым, но это не касается остальных троих. Как только Кичаль схватит их, он устроит настоящее пиршество — ведь недаром прежде чем стать воином, он был шеф-поваром. Остается лишь изловить мальчишку.

Дети пробирались через болото по узкой тропинке. Фаолан и Кен вели Пэдура под руки — тот спал буквально на ходу. На волшебство он явно потратил слишком много сил. Элли шагала впереди, зорко вглядываясь в полумрак. Но фоморов нигде не было видно.

Тропинка привела беглецов к высокой городской стене Баддалаура. Они прошли мимо стоков городской канализации, через которые в болото сливалась жидкость. В этих стоках обитали какие-то твари, питавшиеся отбросами.

Элли шла шагов на двенадцать впереди ребят, вдруг она неожиданно замахала им и кинулась наземь. Фаолан и Кен молча уложили почти бесчувственного барда на мягкую землю. Фаолан остался с Пэдуром, а Кен подполз к сестре. Та указала вперед, по-прежнему не говоря ни слова.

Всего в нескольких шагах от них тропинка упиралась в почти что круглую впадину. Слева от нее находилась огромная сточная труба, из которой хлестала желтая грязь. Металлическая решетка, обычно прикрывавшая сток, валялась рядом, на земле. А возле ямы пятеро фоморов окружили какое-то огромное существо.

— Это натайр, — выдохнул Фаолан.

Элли показалось, что существо похоже на птеродактиля — крылатого доисторического ящера. Он был довольно крупным, с узкой головой и огромным клювом. Голова качалась на тонкой шее, слишком маленькой для него. На глазах у натайра виднелись шоры. Крылья, будто бы сделанные из бумаги, привязаны к бокам. В некоторых местах серая чешуя ящера оказалась прозрачной, и Элли увидела, как пульсирует его сердце. На спине у натайра лежало какое-то деревянное сооружение.

— Это седло, — объяснил Фаолан, уперев локти в землю и положив подбородок на руки. — А вон те кресты на спине — для перевозки грузов.

— Бард говорил, что нам нужен транспорт. Не его ли он имел в виду? — произнесла Элли, вновь взглянув на натайра.

Фаолан тоже поглядел на натайра, улыбнулся и сказал:

— Если мы улетим на нем, то достигнем Северных Земель за день, самое большее — за два.

Элли оторвала взгляд от крылатого ящера и украдкой посмотрела на брата. Она знала, что он терпеть не может змей.

— Но сперва нужно пробраться мимо фоморов, — продолжал Фаолан и посмотрел на Пэдура. Тот был по-прежнему без сознания. — Как жаль, что бард не может снова натравить на них мух.

— Может быть, мы напугаем их самостоятельно? — спросила Элли.

Фаолан поглядел на нее, и на его губах заиграла хитрая улыбка.

— Это же фоморы, — сказал он негромко. — Самые могучие и бесстрашные воины из всех

Семи Народов Острова Де-Дананн. Их ничто не напугает.

— Но мухи же напугали, — ответила девочка.

— Да, действительно, — кивнул Фаолан.

Странный звук первым услышал фомор по имени Курой. Он повернул голову, чтобы расслышать получше, и высунул язык. Болота ему совсем не нравились, а просидеть в них придется, наверное, еще дней десять. Первое, что нужно будет сделать по возвращении в Фалиас, так это принять долгую-долгую песчаную ванну. А то уже вокруг него неотрывно вьется всякая мошкара. Звук повторился. Ему кажется, или воздух насыщен запахами больше, чем обычно? Курой повернулся к тропинке и увидел мух. Огромный шар, состоящий из крошечных созданий, с громким жужжанием кружился в воздухе и с каждым мгновением увеличивался.

Курой открыл пасть, чтобы предупредить своих товарищей, но тут же захлопнул ее, испугавшись, что мухи могут залететь туда и отложить там яйца. Он схватил одного из фоморов за плечо и указал ему на мух. Тот предупреждающе зашипел, тоже не раскрывая пасти.

Фоморы никогда никого не боялись: ни людей, ни воинов, ни чудовищ, ни даже духов, но крохотных болотных насекомых испугались, потому что те откладывали яйца на рептилиях и даже у них внутри. Пятеро фоморов быстро переглянулись и кинулись бежать.