Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник) - Кристи Агата - Страница 128

– Когда с дамбы ушла вода?

– Приблизительно в девять тридцать, сэр.

Уэстон подергал ус.

– Возможно, кто-то все-таки попал на остров этим путем… В деле появился совершенно новый ракурс, Колгейт.

Он рассказал про коробку для сандвичей, обнаруженную в пещере.

Раздался стук в дверь.

– Войдите, – пригласил Уэстон.

Это был капитан Маршалл.

– Я могу узнать, как мне быть с похоронами? – спросил он.

– Думаю, предварительное расследование мы проведем послезавтра, капитан Маршалл.

– Благодарю вас.

– Прошу прощения, сэр, – сказал инспектор Колгейт. – Позвольте вернуть вам вот это.

Он протянул три письма.

Кеннет язвительно усмехнулся.

– Полиция проверяла, с какой скоростью я печатаю на машинке? – сказал он. – Надеюсь, теперь я чист перед вами.

– Да, капитан Маршалл, полагаю, теперь мы с чистой совестью можем выдать вам полное алиби, – вежливо подтвердил полковник Уэстон. – На то, чтобы напечатать эти листы, требуется никак не меньше часа. Больше того, горничная слышала, как вы стучали на машинке до без пяти одиннадцать, а другой свидетель видел вас в двадцать минут двенадцатого.

– Вот как? – пробормотал капитан Маршалл. – Все это как нельзя кстати!

– Да. Мисс Дарнли заглянула к вам в номер в двадцать минут двенадцатого. Вы были настолько поглощены работой, что не заметили ее появления.

Лицо Кеннета стало бесстрастным.

– Мисс Дарнли так утверждает? – Он помолчал. – На самом деле она ошибается. Я все-таки видел ее, хотя она, вероятно, об этом и не догадывается. Я видел ее в зеркале.

– Но вы не прервались? – пробормотал Пуаро.

– Нет, – кратко ответил Маршалл. – Я хотел побыстрее закончить.

Помолчав, он резко спросил:

– Я больше ничем не могу вам помочь?

– Нет, спасибо, капитан Маршалл.

Кивнув, тот вышел.

– Итак, нам приходится окончательно списать со счетов нашего самого вероятного подозреваемого, – вздохнул Уэстон. – О, а вот и Нисден!

Вошедший врач не скрывал своего возбуждения.

– Вы прислали мне на анализ самую настоящую смерть!

– Что это такое?

– Что это такое? Это гидрохлорид диаморфина. Вещество, которое обычно называют просто героин.

Инспектор Колгейт присвистнул.

– Так, кажется, дело тронулось! Положитесь на мое слово, в основе всего лежит этот наркотик.

Небольшая толпа покидала таверну «Красный бык». Краткое предварительное расследование закончилось – оно было отложено на две недели.

Розамунд Дарнли догнала капитана Маршалла.

– Все было не так уж и плохо, правда, Кен? – негромко произнесла она.

Кеннет ответил не сразу. Возможно, он остро чувствовал на себе пристальные взгляды жителей деревни, только что не тыкающих в него пальцами. «Это он, дорогая!» «Смотри, это ее муж». «Это, должно быть, муж». «Смотрите, вот он идет…»

Маршалл не разбирал слов, но все-таки остро чувствовал приглушенные голоса. Это был самый настоящий позорный столб нашего времени. Кеннет уже успел столкнуться с прессой – самоуверенными, напористыми молодыми журналистами, умело разрушающими стену молчания («мне нечего вам сказать»), которой он попытался отгородиться. Даже короткие односложные слова, которые он произнес, уверенный в том, что их, по крайней мере, нельзя истолковать превратно, в утренних газетах были представлены в совершенно другом ракурсе. «На вопрос, согласен ли он с тем, что загадочная смерть его жены может быть объяснена только исходя из того предположения, что какой-то кровожадный маньяк проник на остров, капитан Маршалл заявил следующее…» – и тому подобное.

Непрерывно щелкали фотоаппараты. Вот и сейчас знакомый звук привлек внимание Кеннета. Он обернулся – улыбающийся парень радостно кивнул, свое дело он уже сделал.

– «Капитан Маршалл и его знакомая покидают “Красный бык” после предварительного расследования», – пробормотала Розамунд.

Маршалл поморщился.

– Бесполезно, Кен! – сказала Розамунд. – Нужно перетерпеть. И я имею в виду не только саму смерть Арлены, но и все связанное с нею свинство. Пялящиеся взоры и сплетничающие языки, вздорные газетные статьи; и лучший способ справиться с этим – обратить все в смех. Скриви презрительно губы!

– Ты считаешь, надо вести себя так? – спросил он.

– Да, считаю. – Розамунд помолчала. – Понимаю, это не в твоем характере. Тебе больше по нраву защитная окраска. Застыть неподвижно и слиться с окружающим фоном! Но сейчас это не получится – здесь нет окружающего фона, с которым можно было бы слиться. Ты стоишь у всех на виду – словно полосатый тигр перед белым экраном. Муж убитой женщины!

– Ради всего святого, Розамунд…

– Дорогой, – мягко произнесла она, – я стараюсь сделать так, чтобы тебе стало лучше.

Какое-то время они шли молча. Затем Маршалл произнес уже другим тоном:

– Знаю. На самом деле я не такой уж неблагодарный, Розамунд.

Они покинули пределы деревни. Их провожали взгляды, но поблизости уже никого не было. Понизив голос, мисс Дарнли повторила с небольшими изменениями свою первую фразу:

– На самом деле все прошло не так уж плохо, правда?

Помолчав, Маршалл сказал:

– Не знаю.

– Что думает полиция?

– Ничего определенного мне не говорят.

Через минуту Розамунд сказала:

– Этот коротышка Пуаро действительно проявляет живой интерес!

– Ну да, – согласился Кеннет. – В день убийства он буквально ни на шаг не отходил от главного констебля.

– Знаю – но есть от него хоть какой-нибудь толк?

– Черт возьми, Розамунд, а я откуда могу знать?

– Он уже старик, – задумчиво промолвила мисс Дарнли. – Вероятно, уже не в своем уме.

– Возможно.

Они подошли к дамбе. Напротив раскинулся остров, умиротворенный в лучах солнца.

– Порой… все кажется каким-то нереальным, – вдруг произнесла Розамунд. – Вот сейчас я не могу поверить, что это действительно произошло…

– Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, – медленно произнес Маршалл. – Природа такая безучастная! Одним муравьем меньше – вот что это такое для нее.

– Да, – согласилась мисс Дарнли, – и на самом деле это самая лучшая точка зрения на все произошедшее.

Кеннет быстро взглянул на нее, затем тихо промолвил:

– Не беспокойся, дорогая. Всё в порядке. Всё в полном порядке!

Линда шла по дамбе им навстречу. Она двигалась с неуклюжей резкостью возбужденного жеребца. Ее юное лицо было бледно, пересохшие губы плотно сжаты.

– Что произошло? – запыхавшись, спросила девушка. – Что… что там сказали?

– Предварительное расследование было отложено на две недели, – ответил ей отец.

– Это означает, что… что решение пока еще не принято?

– Да. Требуются дополнительные доказательства.

– Но… но что они думают?

Маршалл не сдержал улыбку.

– О, дитя мое, кто же знает? И кого ты имеешь в виду под этим «они»? Коронера, присяжных, полицию, журналистов, рыбаков из Лезеркомб-Бэй?

– Наверное, я имела в виду… полицию, – медленно произнесла Линда.

– Что бы ни думала полиция, в настоящий момент она ничего не говорит, – сухо сказал Кеннет.

Произнеся эти слова, он крепко сжал губы и направился в пансионат.

Мисс Дарнли собиралась последовать за ним, но Линда ее окликнула:

– Розамунд!

Та обернулась. Безмолвный призыв на лице у девушки тронул ее. Она взяла Линду под руку, и они направились прочь от пансионата, по тропе, ведущей в противоположный конец острова.

– Линда, постарайся не думать об этом, – мягко произнесла Розамунд. – Понимаю, каким потрясением это явилось, но нужно оставить все в прошлом. И ведь тебя мучит только… только ужас случившегося. Ты же нисколько не любила Арлену.

По всему телу девушки пробежала дрожь.

– Да, я ее не любила…

– Горечь утраты – это совершенно другое, ее нельзя отодвинуть в сторону, – продолжала Розамунд. – Но можно уйти от потрясения и ужаса, просто не думая об этом постоянно.