Три кварка (из 2012 в 1982) - Тимофеев Владимир - Страница 37

Тем не менее мысль о спорте, как об одном из средств достижения цели, в моей голове осталась. И не просто осталась, а очень быстро вышла на первый план. Уже через полчаса, по окончании занятий, когда, оказавшись на улице, я совершенно случайно заметил спешащую куда-то троицу – замначальника военной кафедры подполковника Ходырева, майора Новицкого и мужа нашей красавицы-«англичанки» капитана Кривошапкина. Последний нес под мышкой футляр. Опознанный мной как «контейнер» для переноски бильярдного кия.

«Ага, выходит, в бильярдную товарищи офицеры намылились. Ту, что в подвале второго спорткорпуса. И генералы там вроде время от времени появляются, и брат у подполковника, по слухам, в ГБ служит… Это хорошо, план мой начинает потихонечку вырисовываться. Главное теперь – не запороть свой собственный выход. Первый, так сказать, выход в люди. Реальный, без дураков».

Проводив «плотоядным» взглядом бильярдистов в погонах, я еще раз мысленно потер руки и двинулся в сторону общежития. Настроение улучшалось с каждым пройденным шагом. Мало того, что появился отличный вариант внедрения в «силовую» среду – я еще и способ связи нашел. Связи с уже свершившимся будущим, моим собственным 2012-м годом. Причиной «озарения» послужили портфели в руках у военных. Придумал я, наконец, как использовать потайное отделение в Шурином «саквояже». То самое, о котором Синицын не ведал тридцать с копейками лет, пока я его в этом не просветил. За чашечкой чая в «секретной» лаборатории. «Что ж, надеюсь, он все правильно понял. Не удержится, вскроет кубышку и отыщет там мое пока еще не написанное послание. Привет из прошлого. Рассказ о приключениях попаданца…»

– Ну, чем порадуешь, капитан? Что еще накопал по Курчатовскому?

– Здесь полный отчет, товарищ полковник. Плюс аудиозапись и расшифровка.

Капитан Василевский вынул из папки несколько соединенных скрепкой листов и передал их начальнику. Затем выложил на стол флэшку.

Отчет и приложенную к нему стенограмму полковник Свиридяк изучал минут пять. После чего, убрав в стол флэш-накопитель, кивнул капитану, предлагая присаживаться.

Когда подчиненный занял гостевой стул, Тарас Степанович пододвинул в его сторону вазочку с французскими крекерами.

– Угощайся, Сергей Игоревич.

Капитан, слегка удивившись «демократизму» начальства, осторожно взял хрустящую печенюшку.

– Спасибо… Тарас Степанович.

– Почему не удалось записать первую часть разговора? – поинтересовался полковник спустя пару секунд, внимательно глядя на собеседника.

– Экх, кхм, кх, – быстро проглотив недожеванный крекер, подчиненный попытался встать и вытянуться по стойке смирно, однако Свиридяк остановил его взмахом ладони:

– Сиди-сиди. В ногах правды нет.

Капитан вновь опустился на стул и смущенно пожал плечами:

– Виноват, товарищ полковник. Тот, кто осуществлял наблюдение и запись, изначально занял неправильную позицию. Уж больно в том пабе помещения заковыристые. И связь плохая.

– Понятно, – пробормотал Тарас Степанович, откинувшись в кресле и заложив руки за голову. – Что было в бумаге, выяснить тоже не удалось?

– Увы, товарищ полковник. Но, судя по разговору объектов, там было письмо от кого-то третьего, известного им обоим.

– Что ж, жаль… Очень жаль, что связь в этом пабе ни к черту.

– Да, связь там работает с перебоями. Подвал, как-никак. А так можно было бы все через завлабовский телефон записать.

– Работать можно было оперативнее, – сварливо заметил полковник и, ухмыльнувшись при виде вскинувшегося подчиненного, добавил с усмешкой. – Ладно, не дергайся. Я тебя ни в чем не виню. Кстати, эксперты наши что говорят? С сообщениями за бугор разобрались?

– Не до конца.

– Что значит не до конца?

– Перевести – перевели, но понять до конца не сумели. Терминология слишком мудреная. Надо привлекать специалистов по теоретической физике.

– Хм. То есть, там одна сплошная теория?

– Похоже, что так.

Свиридяк побарабанил пальцами по столешнице и, тяжело вздохнув, резюмировал:

– Н-да, беда с этими учеными умниками. Хрень какую-то замутят, а ты тут сиди и расхлебывай.

– Так, может…

– Не стоит, – отмахнулся полковник. – Думаю, что и сторонние эксперты ничего важного там не найдут. Криминал, как я понял, в деятельности этих граждан отсутствует, так что…

– Делимся наработкой со смежниками? – попробовал угадать капитан.

– Зачем? – удивился Тарас Степанович. – У смежников свои интересы, у нас свои. Угрозы безопасности не обнаружено, а что до всего остального… Насчет остального пущай коллеги копают, зарплаты свои отрабатывают. Если чего по своей линии и найдут, нам без разницы. Мы свою работу выполнили.

– Значит, проверку прекращаем, все материалы в архив?

– В архив. Да, и не забудь согласовать отмену всех прочих мероприятий. И без того работы непочатый край.

– Есть.

Воскресенье. 9 сентября 2012 г.

– Добрый день, Михаил. Это Синицын.

– Здравствуйте, Александр.

Приложив к уху мобильник, Михаил Дмитриевич бросил в тележку последний из выбранных в магазине товаров и не спеша двинулся в сторону касс. За тридцать с лишним лет холостяцкой жизни продуктами он привык затариваться по-полной. На всякий пожарный. Чтобы хватало, как минимум, на неделю, а то и на две-три. Бродить по супермаркетам он не слишком любил, поэтому старался делать это как можно реже. И желательно в будни, когда народу поменьше. Правда, не всегда получалось – на работе частенько засиживался допоздна, а когда возвращался домой, сил хватало лишь на «доковылять до постели». Причем режим этот за долгие годы ни капельки не изменился. Даже после увольнения со службы.

– Михаил, нам надо срочно встретиться. Прямо сейчас.

По выбранному профессором тону было понятно – отказов и отговорок он не потерпит. Впрочем, абонент его отказываться от встречи не собирался.

– Встречаемся где обычно? – деловито спросил Смирнов, перехватывая поудобнее трубку.

– Нет, сегодня в лаборатории не получится. В Институте сейчас ждут президента, все службы стоят на ушах, так что даже вас туда вряд ли пропустят. Меня, скорее всего, тоже.

– Тогда где?

– Подъезжайте на Сухаревскую. Там недалеко от метро есть один пивной ресторанчик. Точнее, паб. Называется «Бундок». По Садовому метров двести, в подвале жилого дома. Увидите вывеску, спускайтесь, я буду сидеть в дальней комнате. В течение часа успеете?

– Постараюсь, – вздохнул Михаил Дмитриевич, с грустью посмотрев на свою заполненную снедью тележку. – Максимум, через час двадцать.

– Хорошо. Жду.

До паба бывший работник органов добрался за час ноль пять. Продуктовый шопинг, увы, пришлось отложить.

Спустившись по извилистой лестнице, миновав барную стойку и пройдя пару напоминающих катакомбы залов, Михаил Дмитриевич очутился в той самой «дальней комнате», о которой упоминал Синицын. Своего «конфидента» подполковник заметил сразу. Александр Григорьевич сидел в правом углу, на столе перед ним испускала ароматы тарелка с яичницей. Ловко орудуя ножом и вилкой, доктор наук поглощал начиненную тостами и беконом глазунью, запивая горячую закуску пивом. Увидев Смирнова, Синицын призывно махнул рукой, приглашая присаживаться напротив.

«Чекист» торопиться не стал. Медленно пройдя через зал, он уселся на соседнюю лавку, спиной к стене, по левую руку от работающего челюстями ученого. Глаз на затылке Михаил Дмитриевич не имел, так что располагаться задницей к выходу не было никакого резона.

Поздоровавшись с завлабом, Смирнов обвел взглядом прокуренное помещение.

Справа от их стола дымили цигарками двое бородачей, жутко похожие то ли на едва спустившихся с гор альпинистов, то ли на вышедших в тираж байкеров, то ли на изрядно постаревших сподвижников команданте Фиделя. Стол слева, наоборот, пустовал, а в противоположном углу веселилась компания каких-то доморощенных литераторов, шумно обсуждающих свои графоманские опусы.