Вторая сказка на ночь (СИ) - Ольховская Влада - Страница 25

— Похоже на хлев, — отметила Тесса. — Как думаешь, есть там кто? Эй, Моревна, чувствуешь мысли?

— Да. Там внутри хозяин, бык. Он сам построил эту избушку, потому что решил остаться здесь, хотя приехал из другой Земли.

— Бык что-то построил? Да ладно, даже моим колючкам смешно! Как он мох собирал, носом? А бревна как связывал?

— Все довольно просто, он собрал нужное количество деревьев. Остальное за него сделали белки, эти простофили за орешки работают… — пояснила жаба.

— Ясно… Беличья бригада, местные таджики! Как думаешь, он нас пустит?

— Есть только один способ узнать…

Рамелу не нужно было ничего объяснять, он подошел к избушке и постучал в стену рогом. Изнутри донеслись всхлипывания:

— Уходите! Не дам больше надо мной измываться! Не пущу, можете мне крышу на голову обрушить!

— А мы еще и не начинали издеваться, — бодро отозвалась Тесса. — Хотя идея с крышей неплохая… Может, лучше миром все решим? Хозяин, пусти фауну переночевать!

Дверь в избушку медленно отворилась, в щели появилась бычья голова, украшенная острыми рогами.

— Вы — не они?

— Нет, мы — они, но мы не те они. Они не мы, но мы тоже они, только по-другому.

Бык озадаченно уставился на ухмыляющуюся ежиху. Прежде чем беседа могла стать еще более запутанной, вмешался Рамел:

— Нам нужно место для ночлега. Мы не собираемся причинять вам вред, а уж тем более оставаться здесь или рушить крышу. Крыша у вас крепкая, чтоб ее обрушить, немало повозиться придется, а у нас мало времени.

— А… Тогда проходите, будете гостями!

Он открыл дверь шире и посторонился, пропуская их внутрь.

В избушке было пусто: никакой мебели, только слой соломы на земле, подвявшая трава в одном углу и горка сушеных яблок в другом. Хотя… какая мебель может быть у быка?

При виде яблок Тесса вспомнила, что уже очень давно ничего не ела. Их сумки куда-то исчезли после перехода границы, да и времени думать о еде не было… до этого момента.

Заметив, куда она смотрит, бык добродушно кивнул:

— Вы можете взять, если хотите… Я это все равно не ем, после белок осталось…

Тессе не нужно было предлагать дважды, скоро она уже сидела в углу. Одно яблоко ежиха взяла в лапки, другое нанизала на колючки. Причем она не могла объяснить, зачем сделала это…

Рамел был более сдержан, он усилием воли заставил себя отвернуться от еды и обратился к хозяину избушки:

— А что это за «они», которых вы боитесь?

Бык нервно задергал хвостом:

— Бывшие мои друзья… Мы с ними когда-то вместе пришли в этот лес, вместе решили остаться. Но они сказали мне, что дом строить не хотят, потому что это долго, что у них свои способы укрываться от холода и опасности есть… Я тогда построил свой первый домик сам, а они через пару дней пришли. Я не хотел их пускать, но они пригрозили, что все разрушат, пришлось открыть дверь. Только жить с ними оказалось невозможно, они сразу съели мои припасы, а еще везде грязь разносили… и не только грязь…

Бык не выдержал, заплакал крупными слезами. Рамел сочувствующе покачал головой.

— А что за друзья-то? — поинтересовалась с набитым ртом Тесса. — Тоже быки?

— Нет… Петух, баран и свинья…

— Ну, со свиньей все понятно, это животное от природы приспособлено к роли гостя… А остальные просто обнаглели. Слушай, бычара, ты же их больше! Долбани рогом — и всего делов!

— Я не могу, они ж друзья мои!

— Ладно, если друзья, то простят! — отмахнулась Тесса. — Я вон в позапрошлом году гостей валенком выпроваживала, и ничего, потом сами извинялись! Но это потому что это им нужно где-то собираться, а квартиру могла предоставить только я… Так что видишь, все друзья по сути своей нахлебники и попрошайки! Они привыкли получать по шее и не обижаются на это, таков секрет настоящей дружбы!

— Вот к таким неожиданным выводам мы пришли, — вздохнул олень. — Я не во всем согласен со своей спутницей, но доля правды в ее словах есть. Существуют определенные грани, которые даже друзья не должны переступать.

— Я не знаю, как им это сказать…

— Сейчас тебя научат, и сразу все испробуешь, — сказала жаба, сидевшая у щели под дверью. Оттуда ей было видно все, что происходило перед избушкой. — Сюда идет какой-то петух…

Бык с топотом пронесся по избушке и прижался к дальней стене. Тесса едва успела отскочить в сторону; яблоко, которое она уронила, превратилось в пюре под мощными копытами.

— Они опять все изгадят! — прошептал он, закрывая морду копытами.

— Ну нельзя же так, — ежиха направилась к дверям. — К тебе как будто с мясокомбината пришли, объявлять что пришел твой час послужить родине! А там какой-то петух… Уже само слово «петух» не внушает уважения…

— Почему?

— Не озадачивайся, все равно не поймешь. Рамел, будь любящим мужем, подсади жену на рога!

Олень наклонил голову без возражений, а Тесса в качестве благодарности постаралась не исколоть ему уши. При этом она невольно отметила, что на ветвистых рогах сидеть гораздо удобней, чем на спине.

Как только Рамел подошел к двери, снаружи раздался петушиный крик.

— Бычок, братишка, открывай! Я пришел тебе с радостью, с бодростью, да с весельем!

— Забирай с собой это фуфло и убирайся, — невозмутимо посоветовала Тесса. — Лучше б ты пожрать чего-нибудь принес!

— Ладно, бычок, не упрямься, друг я тебе или как? — петух явно не понял, что говорит с ним не бык. — А если не пустишь по-доброму, я тебе весь мох из стен повыщипаю, тебе же холоднее будет!

— Смотри, как бы тебе чего не повыщипывали! Ладно, заходи!

— Не пускай его! — взмолился бык.

Тесса проигнорировала его мольбы, велела Рамелу открыть дверь, но к выходу не подходить.

Петух бодро вошел в избушку, но на пороге остановился. После угасающего солнечного света полумрак комнаты казался кромешной тьмой, глазам нужно было время, чтобы приспособиться к новым условиям. На это Тесса и рассчитывала…

Когда-то в детстве она занималась прыжками в воду и плаванием, но потом заметила, что ходить с мускулистыми плечами ей совсем не идет. Тогда Тесса и оставила спорт, но кое-какие навыки остались. Только она и подумать не могла, в каких обстоятельствах понадобится ей этот опыт.

Она встала на край рогов задними лапками, а передние подняла над головой. Глубоко вздохнув, ежиха прыгнула вниз, перевернулась в воздухе и, свернувшись в комок, приземлилась прямо на петуха.

Звук, который при этом издала птица, показался слишком громким для тщедушного пернатого тельца. Он напоминал нечто среднее между ударом гонга и визгом циркулярной пилы. Петух рванулся вон из избы, но сбросить с себя ежиху оказалось не так просто. Все попытки столкнуть ее крыльями были пресечены острыми колючками.

Наконец Тесса устала и отпустила его сама. Он метнулся в кусты, не оборачиваясь, а его перепуганное кудахтанье еще долго эхом летало среди деревьев.

— И дружкам своим передай, что халява кончилась! — Тесса погрозила ему вслед кулачком. — А то ведете себя, как родственники, которые приезжают на недельку, а уже через месяц начинают выяснять, кто в квартире приезжий, а кто тут всегда жил!

Вернувшись в избушку, она протянула быку три длинных изумрудных пера.

— Держи, квартплата от птаха за прошлый раз. Это, можно сказать, большая часть его хвоста. Теперь будем ждать, явятся ли свинья с бараном…

— Вряд ли, — просиял хозяин избушки. — Они всегда его первым посылают, чтобы проверить…

— В точности как родня! Сначала тихая кузина приедет поступать и учиться играть на скрипке, потом свекровь, а потом дядя Поликарп, которого ты сроду не видела, но вроде как он чей-то родственник… Так и тут: сначала петух, потом свинья и баран!

Бык непонимающе хлопал глазами, Рамел жевал яблоки и делал вид, что не слушает, жаба дремала.

Тесса обиделась:

— Вот, стараешься для вас, стараешься, а благодарности — ноль! Еще и яблок мне не оставят… Так, копытные и скользкая гадость, давайте говорить по делу!