Зона Действия (СИ) - Саух Виталий Анатольевич - Страница 35

***

Надеюсь дела у остальных наших подопечных пережидающих минометный обстрел в подвале жилища Доктора, обстояли гораздо лучше чем к нас, поскольку возможности пересидеть обстрел в укрепленном бункере не было, и ситуация для нас складывалась самым кошмарным образом: для того, чтобы нас устранить противник не жалел боеприпасов, поэтому минные осколки уже давным давно размолотили все окна, дверь, державшаяся на честном слове ещё с прошлого раза, теперь лежала отброшенная очередной взрывной волной прямо посреди комнаты. Шрапнель визжала в пыльном воздухе. Несколько осколков вновь чиркнули по телу, но я даже внимания на это не обратил потому, что мне просто было страшно. Я боялся того, что когда-нибудь непременно должно было произойти.

И это случилось...

***

Одна из мин отскочив от земли, словно диковинная лягушка, или жаба влетела в комнату. В тот миг у меня настолько обострились все ощущения, что я, целиком сосредоточившийся на смертельном гостинце, просто не слышал всю ту канонаду разрывов, что сейчас перепахивали лагерь. Зато я четко уловил звук сработавшего фиксатора, заставивший мину подпрыгнуть от пола. Поражающая мощность заряда не так велика если мина взрывается на земле, где большая часть осколков вгрызается в пол. Именно поэтому военные конструкторы изобрели мину, которая должна перед взрывом подпрыгнуть, и тогда поражающая способность увеличивается, как минимум на тридцать процентов.

И сейчас я, глядя как взлетает мина, клял себя последними словами. Я решился на эту отчаянную авантюру и теперь по моей вине должны были погибнуть люди, доверившиеся мне. А те несчастные, что сейчас сидят в подвале под домом Доктора, тоже будут обречены, ибо кроме нас защитить их просто некому, а безумный доктор, даже не моргнув глазом, вновь начнет скармливать их ненасытным аномалиям, пытаясь создать свою периодическую таблицу артефактов.

Вот и все...

Эти слова едва не сорвались у меня с губ, когда на наших глазах Баальбек, сжимающий Крылья Демона воспарил, другого более точного слова для этого подобрать трудно, на несколько десятков сантиметров над замусоренным полом. Возможно, у меня просто помутнело в глазах, хотя все-таки мне кажется, что это не так, и над всеми теми, кто сейчас находился в Лаборатории, как два крыла, сомкнулась призрачная тень.

И тут же последовал подрыв мины, но он прозвучал как-то глухо, словно за несколько сотен метров, а не в паре шагов от нас. Сотни осколков рванувшиеся к нам отрикошетили от призрачной и невесомой на вид преграды в разные стороны, но только не туда, где стояли мы.

Это было невероятно, но все мы выжили. Однако не все прошло так гладко, как могло показаться на первый взгляд.

Баальбек. Как только я увидел побелевшие за несколько секунд волосы, морщины, которые избороздили его лицо, то мне стало понятно то, что артефакт требует за защиту плату, лет так в тридцать жизни.

Я едва открыл рот для того чтобы предупредить Баальбека, о том чтобы тот немедленно бросил артефакт, но в помещение вновь влетел клубок смерти и все повторилось.

Так мы потеряли ещё одного бойца.

А спустя ещё одну минуту обстрел закончился.

Капитан, глядя на труп иссушенного дряхлого старика, мрачно проговорил:

- А вот сейчас начнется зачистка. Первым в лагерь войдет развед отряд. И только после него основные силы врага. Враг не будет рисковать всеми силами сразу. Если разведка получит по носу, то нас ещё раз отутюжат. Так что разведчиков не трогаем, пускай немного расслабят булки. А потом наш выход, ребятки.

***

Ополченцев, у которых не было системы ускорения и двух тяжело раненных каракуртов решили не трогать, и оставить их в разрушенной лаборатории предварительно забаррикадировав в одной из подсобок, чтобы случайно брошенная в помещение граната от подозрительного или слишком осторожного захватчика не унесла еще несколько жизней, которых за этот день мы и так уже отдали слишком много.

Остальные же, а именно я, капитан, и ещё двое каракуртов стремительно покинули полуразрушенную Лабораторию, стараясь найти укромные места до того, как в лагерь войдут первые силы противника.

И они не заставили себя ждать.

***

Захватчики небольшой группой перебрались через стену Базы, осмотрели трупы ополченцев, кровавым месивом лежащие на бруствере, убедились что выживших не осталось, отперли ворота, и запустили во внутрь еще несколько бойцов.

Все это я мог видеть из своего укрытия через встроенное в костюм зеркальце, без опасности быть раскрытым.

Развел отряд противника рассредоточился по разгромленному лагерю. Время от времени до слуха доносилась их перекличка и доклад о том, что на проверенном участке чисто.

Враг практически прошел весь лагерь так и не обнаружив уцелевших.

Наш дьявольский план должен был вот-вот вступить в действие.

Сейчас мы все, зато в дыхание, ждали только одного, когда старший развел группы противника даст отмашку основным силам входить в лагерь.

Лагерь прочесали полностью. Уж не знаю, что там про себя решили, ведь они наверняка знали о том, что людей здесь должно быть гораздо больше. Может то, что лагерь успело покинуть большая часть народа, и здесь осталось несколько обреченных смертников?

Так или иначе, но командир разведчиков дал сигнал входить в лагерь всем тем, кто ожидал с наружи и из-за деревьев и кустов начали выходить человек шестьдесят. Образуя нестройную колонну враг неспешно двинулся к распахнутым воротам лагеря.

Вот он момент истины.

Я не думал о том, что сейчас мне удастся выжить, но это абсолютно не влияло на мою решимость.

Я должен был сделать это ради тех, кто в нас верит и надеяться может лишь на нас.

А потом я нажал на клапан ускорителя.

***

Я сорвался с места и бросился вперед. Бежал я так быстро, как никогда до этого. Мышцы звенели, сухожилия скрипели от нечеловеческой нагрузки, но мне все еще было мало скорости - я должен был быть быстрее ветра, пули, молнии.

В каждой руке я держал по сверхскоростоельному пистолету-пулемету, с объемом магазина в восемьдесят патронов. Сейчас мне нужно было добраться до крупнокалиберного пулемёта, установленного на стене у ворот - лишь с помощью него я мог рассчитывать на небольшой перевес в нашем противостоянии.

Я полоснул очередью по старшему разведгруппы и стоящему рядом с ним подчиненному. Моя очередь послужила сигналом к тому, что в этот миг оставшиеся члены нашего отряда выпорхнули из своих укрытий и быстрее ветра неслись по развалинам лагеря сметая на своем пути разведчиков, разбредшихся по лагерю. Каракурты тоже бежали к станковым пулеметам укрепленным на стенах - вместе мы могли стереть в порошок любого, пусть его численное превосходство исчисляется десятками против нас четверых.

В два прыжка я преодолел лестницу, отделявшую меня от орудия, полосонул очередью по разведчикам, которые безумно медленно водили за мною стволами автоматов, пытаясь поймать меня в перекрестье целе указателя.

Лишь одна мысль билась у меня в голове:

- Только бы минометные осколки не повредили пулемет.

Схватившись за ручки орудия я выжал гашетку, но до этого успел услышать треск пистолетов-пулеметов, где-то далеко позади меня - ребята со всех ног спешили на помощь.

Машина смерти тут же загрохотала, и мне было совершенно наплевать на то, что с десяток противников уже яростно лупили по пулемету из различного оружия, правда только пулевого. Однако, как только враг додумается воспользуется ПЗРК, песенка моя будет спета.

***

Один из самых знаменитых кино персонажей Френсиса Форда Копполы, как-то сказал: - Люблю запах напалма по утрам.

Вот и мне сейчас хотелось вопить о том, что больше всего на свете мне нравится рев скорострельного пулемёта, разрывающего смертоносными зарядами тела врагов на части, отрывая конечности и головы, разбрасывая петли кишок из распоротых брюшин.

Я упрямо вел очередь до заветного места - именно там было припасено наш смертельный сюрприз, очень нестабильный артефакт, "Ярость Психопата" готовый сдетонировать даже от небольшой встряски.