От Вифлеема до Голгофы - Бейли Алиса - Страница 25

“В сознании Иисуса-мессии мысль о страдании приобрела 103] теперь, применительно к нему самому, мистическое значение. Миссия, которая открылась ему при его Крещении, не была ни обладанием чем-либо, ни просто предметом надежды, а, в эсхатологическом смысле, она подразумевала линию поведения, согласно которой через испытание страданием он должен стать тем, кем Бог предназначил ему быть. Его сознание как Мессии никогда не оставалось без мысли о Страстях. Страдания – вот путь откровения Мессии!” [107]

Вся жизнь Христа была одним долгим “путем скорби”, но она всегда была освещена светом Его Души и признанием Отца. Хотя Его жизнь, согласно Новому Завету, разделялась на определенные пери­оды и циклы, хотя детали того, что Он должен был сделать, только постепенно открывались Ему, вся Его жизнь состав­ляла одну великую жертву, один великий эксперимент и одну опре­деленную цель. Эта определенность цели и эта поглощенность всего человека одним идеалом являются условиями, указывающими на процесс посвящения. Все, что происходит в жизни, связано с продвижением вперед для выполнения жизненной задачи. Жизнь принимает свой истинный смысл. Именно этот урок все мы, непосвященные и стремящиеся, можем сейчас выучить. Мы теперь можем сказать:

“Жизнь для меня, когда я оглядываюсь назад, представляет собой не ряд переживаний, а одно великое переживание, освещенное то здесь, то там моментами откровения”.[108]

Это просветление становится все более постоянным с течением времени. Учитель древнего индуизма Патанджали учил, что про­светление семерично и достигают его постепенно.[109] Он касается мысли о семи просветлениях, которые прихо­дят ко всем Сынам Божьим, находящимся в процессе пробуждения своих божественных возможностей; просветление приходит, когда мы решаем пройти Путь Испытаний и подготовить себя для Посвяще­ния. Затем проливается свет на отдаленное видение, и мы ловим ускользающий отблеск нашей цели. Далее свет изливается на нас, и мы обретаем видение того, кто мы и кем можем быть, и вступаем на Путь 104] Учениче­ства, или – в терминологии Библии – мы начинаем длинное путешест­вие в Вифлеем. Затем следуют пять Посвящений, в соответствии с которым мы обучаемся, причем каждое из них отмечает возрастание света, освещающего наш путь и развивающего то внутреннее излучение, которое дает возмож­ность всем детям Бога сказать вместе с Христом: “Я свет миру”,[110]– и последовать Его заповеди, которая гласит: “Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели”…[111] Этот Свет, в его семи проявлениях, открывает Бога – Бога в природе, Бога в Христе, Бога в человеке. В нем причина мистического видения, о котором так много писали и говорили и о котором свидетельствуют жизни святых в обоих полушариях.

Интересно узнать о первом человеке, получившем первый слабый проблеск (при помощи своего тусклого внутреннего света) лежащих перед ним бесконечных возможностей. Он поймал проблеск Бога, и с той мину­ты Свет, исходящий от Бога, становился все более интенсивным. Существует древняя легенда (и кто может сказать, что она не основана на факте?), что Иисус из Назарета был самым первым из нашего человечества, в туманном и далеком прошлом поймавшим этот проблеск Бога, и что именно Он благодаря постоянству Своих целенаправленных усилий первым из человечества вошел в истинный Свет Самого Бога. Св. Павел, возможно, коснулся этой истины, когда он говорил о Христе как о “первородном между многими братиями”.[112] Верна эта легенда или нет, но Христос вошел в Свет, потому что Он был Светом; и в истории человека просветление постепенно возраста­ло, и сегодня мы повсюду находим это сияние.

В этом врождённом, божественном, скрытом и, тем не менее, исходящем от Бога Свете, Христос получил видение, и это видение явило Ему Его Сыновство, Его Миссию и путь Его страданий. Это видение – наследие и откровение каждого отдельного ученика. Это мистическое откровение можно ощутить, и как только оно осознано, оно становится фактом, часто необъяснимым, но опре­деленно ясным и неизбежным по своей реальности. Это откровение внушает 105] посвященному уверенность и дает силу идти вперед. Оно влияет на наш опыт и является корнем всего нашего будущего постоянства и служения; оно неопровержимо. На этой основе мы отважно передвигаемся от изведанного к неизведанному. Оно, в конечном итоге, невыразимо, ибо оно подчеркивает нашу божественность, основано на божественном ка­честве и исходит от Бога. Это проблеск Царства Божьего и открытия Тропы, служащей нашим путем там. Это расширение сознания, даю­щее нам возможность понять, что “Царство Божие – это состояние Души, исходящее от Духа и отраженное в теле”.[113]

Первый шаг в это Царство – через второе рождение. Второй шаг – через Крещение Очищения. Это процесс возрастания свойств и качеств, присущих Царству, и постепенное достижение той зрелости, которая является отличительной чертой граждан этого Царства. Христос засвидетельствовал истинность этого и показал нам пример, когда, достигнув зрелости, Он прошёл Крещение и когда Он триумфально прошел испытания тремя соблазнами, чем продемонстрировал Свою чистоту.

Младенец во Христе, малое дитя, взрослый человек, совершенный человек! Благодаря опыту Вифлеема рождается младенец. Малое ди­тя достигает зрелости и проявляет свою чистоту и силу при Крещении. Преображение выявляет взрослого человека, а на Кресте перед нами предстает совершенный Сын Божий. Посвящение – это момент, когда каждой частью своего существа человек чувствует и знает, что Жизнь – это Реальность, а Реальность – это Жизнь. На краткий миг его созна­ние становится всеобъемлющим; он не только получает видение и слышит Слово, но и Слово знает, что видение исходит из него самого, и он сам – это Слово, ставшее плотью.

Это существенный фактор. Посвящение – это вспышка просветления, брошенная на реку существования, и оно свойственно природе всего, узнаваемого по опыту. В нем нет ничего неопределенного, и посвящен­ный никогда не остается прежним в своем сознании.

106] В водах реки Иордан Свет с Небес пролился на Христа, и Его Отец сказал те слова, которые звучали испокон веков и вызывали отклик у всех стремящихся в Царство. Дух Бога опустился на Него как голубь. Голубь – это всегда символ мира. Именно этот знак был выбран как символ Второго посвящения по двум причинам. Во-первых, вода, как мы видели, символизирует эмоциональную природу, которая, очистившись бла­годаря Посвящению, становится спокойной, прозрачной заводью, способной отражать божественную Природу в своей чистоте. Поэтому в виде голубя спокойствие Бога снизошло на Иисуса.

Во-вторых, двойственность нашего существования показана нам в Библии. Ветхий Завет означает низшую природу человека, аспект девы Марии, несущий в себе обещание Мессии, Того, Кто придет. Новый Завет означает Духовного человека, Бога во плоти, рождение того, что материальная природа носила в себе и скрывала так долго. Ветхий Завет начинается появлением ворона в момент сотворения древ­него мира, о котором мы уже можем что-то узнать. Новый Завет начинается появлением голубя. Ворон – символ бурных вод, а голубь – спокойных, мирных. Через Христа и раскрытие Христовой жизни в каждом человеческом существе придет “мир Божий, который превыше всякого ума”.[114]

Стоя в водах Иордана, Христос встретился с миром как Чело­век; стоя на вершине Горы Преображения, – как Бог. Но при Втором посвящении Он стоял на одном уровне со Своими собратьями и демонстрировал чистоту и покой. Давайте вспомним, что, “с точки зрения других, только тот человек незауряден, кто может повести их за пределы того, что они уже знают, но он не сможет сделать этого, пока не станет равным им в знании”.[115] Этот момент следует помнить. Христос очистился. Но Ему предстоят искушения. Он 107] должен стать по Своему сознанию (либо заново, либо обратясь к испытаниям и опыту древнего прошлого) равным нам во всем – грехе, слабо­сти, человеческой нравственной неустойчивости, человеческом ус­пехе и достижении. Христос должен был продемонстрировать Свое нравственное величие, так же как и Свою божественность, и Свое совершенство как человек, достигший зрелости. Он должен был пройти те испытания, которым подвергается каждый будущий гражда­нин Царства Божьего, чтобы доказать свою пригодность для привилегий этого Царства. Внешним и видимым символом этого Царства является церковь, и несмотря на ошибочность и слабость интерпретации сущ­ности учения, она символизирует форму Царства Божьего. Но это отнюдь не царство теологов. В него нельзя войти при помощи принятия определенных формальных убеждений. В него можно войти тем, кто прошел через второе рождение и спустился к Иордану.