Как работает экономика: Что Rolling Stones, Гарри Поттер и большой спорт могут рассказать о свободно - Тамни Джон - Страница 43

Вероятно, главный товар в мире – это нефть. Большинство мировых конфликтов начинались именно из-за нефти, люди во всем мире, затаив дыхание, следят за скачками цены на черное золото, ее взлеты и падения изменяют геополитический баланс власти. Нестабильность такой важной цены барреля нефти – это почти целиком результат плавающего курса доллара. Помните: что бы ни писали в газетах, «нефтяных шоков» не бывает. С 1971 г. унция золота постоянно стоит приблизительно 15 баррелей нефти. Золото стабильно. Повышение его цены сигнализирует не о дефиците золота, а о падающем долларе. Когда золото дешевеет, это говорит о том, что доллар дорожает. Когда доллар дешевеет, а золото дорожает, цена на нефть поднимается.

Стив Форбс заметил: «Когда доллар был привязан к золоту, между серединой 1940-х гг. и 1971 г., цена нефти почти не колебалась»{260}. А это как раз то, чего все мы хотим. При стабильном долларе нефть была дешевой и так же стабильной. В 1971 г. не было потребности в торговле валютой, не требовалось и никаких мер против плавающих цен товаров, оценивавшихся в долларах.

Когда курс доллара стал плавающим, наряду с операциями на валютном рынке появились операции на рынке валютно-сырьевом. Лео Меламед, бывший председатель Чикагской товарной биржи, писал в 2007 г., что крах послевоенной Бреттон-Вудской системы, основанной на золотом стандарте, «логически обосновал начало торговли фьючерсами на Чикагской товарной бирже»{261}. Плавающий курс валюты соблазнил многих умнейших людей начать работать на валютном рынке, других – торговать на товарных биржах, и экономика потеряла еще больше способных людей, которые стали управлять хаосом, возникшим из-за нестабильного доллара.

Нефть, соя, пшеница и мясо продавались по стабильным ценам при долларе, обеспечиваемом золотом, но цены на эти товары начали дико скакать, когда доллар сорвался с якоря. Сегодня принято обвинять во всех смертных грехах хедж-фонды и прочее финансовое «колдовство», но плавающий доллар сделал эту запутанную финансовую эволюцию неизбежной. Например, авиакомпаниям нужна определенность по поводу цен на топливо. Из-за плавающего доллара она перманентно находится в зоне турбулентности, и авиаперевозчики вынуждены перенаправить свои лучшие интеллектуальные ресурсы с обслуживания клиентов на работу с финансистами, чтобы верно просчитывать все операции на топливном рынке.

Историки, изучающие автомобильную индустрию США, отмечают ее долгосрочный спад – вплоть до начала 1970-х гг. У американских производителей лучше всего получалось производство больших, потребляющих много бензина автомобилей с кондиционерами. В этом было их сравнительное преимущество. Когда доллар перестал обеспечиваться золотом в 1971 г. и ушел в свободное плавание, цены на нефть взлетели. В одно мгновение большие автомобили, лидерами производства которых были GM, Ford и Chrysler, перестали быть привлекательными для покупателей. Чтобы понять, насколько изменилась тогда цена бензина, посмотрите фильм Питера Богдановича «Последний киносеанс», действие которого происходит в 1950-х гг. Обратите внимание на показанные там цены на бензин. У американских автопроизводителей есть много проблем, появившихся по разным причинам, но главный фактор, который часто игнорируют, просто бросается в глаза. Самые трудные и болезненные для этой отрасли периоды пришлись на 1970-е гг. и 2000-е гг., когда доллар падал, а нефть дорожала.

Есть люди, которые вопреки всем доказательствам продолжают утверждать, что слабый доллар помог американским автопроизводителям экспортировать свою продукцию. Однако, как верно заметил Дуглас Ирвин из Дартмутского колледжа, американские автопроизводители должны многое импортировать, чтобы сделать свои автомобили:

Чем дешевле доллар, тем дороже импорт. Ни один потребительский товар не производится полностью одним человеком или одной компанией. Все, чем мы пользуемся, – результат сотрудничества огромного множества людей по всему миру. Кроме того, если доллар падает, американские работники, включая работающих в автомобильной индустрии, потребует повышения оплаты труда. Наконец все американские компании занимаются бизнесом, чтобы зарабатывать доллары. Что хорошего может дать им слабый доллар, и как они могут привлечь инвесторов, если инвесторы знают, что эти доллары будут обесценены?

Больше всего от плавающего курса доллара страдают американские потребители. По крайней мере, компании могут работать с трейдерами финансового рынка, чтобы снизить убыток от обесценивания денег, но обычный потребитель этого сделать не сможет. Доллар, за который в 2001 г. можно было купить 1/250 унции золота, теперь стоит менее 1/2000 унции, но так как большинство американцев не имеют ни средств, ни знаний, чтобы защитить себя от последствий падающего доллара, им приходится терпеть шокирующие цены на бензин, не говоря уже о постоянно увеличивающихся чеках в продуктовых магазинах. И это только часть драмы.

Инфляция – это ни что иное, как падающий доллар, а золото – наиболее надежная и эффективная единица измерения его самочувствия. В следующей главе мы увидим, насколько извращаются в наше время понятия инфляции и дефляции, чтобы можно было сделать невидимыми и непонятными потребителям финансовые ошибки последних тринадцати лет. Затем мы рассмотрим разрушительные и повсеместные экономические последствия падения доллара. Плавающий курс валюты – это одно из самых серьезных обвинений, какие только можно предъявить экономистам и политикам, которые должны защищать доллар.

Бретт Свенсон – футуролог из Индианаполиса и соавтор Джорджа Гилдера. Несколько лет назад Свенсон основал исследовательскую фирму под названием Entropy Economics. «Энтропия, – говорит Гилдер, – это процесс, посредством которого предприниматель переводит свою идею в практическую плоскость»{263}. То есть, предприниматели находятся в постоянном поиске идей с высокой степенью энтропии, которые кардинально изменят нашу жизнь, – таких, как лекарства от рака, электронные планшеты или инновации в сфере транспорта.

Предприниматели стремятся улучшить нашу жизнь и, как правило, надеются заодно разбогатеть. Однако воплощение идей в приемлемой для рынка форме требует экономической среды с низкой «энтропией» – то есть, стабильной, открытой и предсказуемой. Эта книга рассказывает именно об этом – об экономической среде с низкой «энтропией». Желания людей не имеют границ, и удовлетворить эти желания легче, когда политики не чинят препятствий производству. В наши дни правительство стало «высокоэнтропийтным» барьером для производства. Я намерен доказать, что нам необходимо пересмотреть политику в отношении налогов, правительственного регулирования, торговли и денег. Во всех четырех сферах нам нужна максимальная свобода от вмешательства государства, чтобы достичь максимального экономического роста.