Биссектриса - это крыса...(СИ) - "Rinhur" - Страница 22

*

Дом, в котором родители купили Игорю квартиру, располагался почти в центре города и кирпичной ракетой вздымался среди более низких собратьев времен Сталинской застройки, отгородившись от них чугунной оградой, с неожиданно красивыми ажурными воротами и калиткой.

Во двор Женька проскользнул вслед за молодой мамочкой с коляской и, галантно придержав ей дверь, беспрепятственно зашел в подъезд. Поздоровавшись с дремавшей за своей стойкой консьержкой, Женька, проигнорировав лифт, поднялся по широкой лестнице на шестой этаж и замер на светлой площадке возле кадки с каким-то фикусом. Немного потоптавшись перед дверью, глубоко вздохнул, собираясь с силами, сдернул с головы капюшон, взъерошил волосы и решительно нажал кнопку звонка.

Буквально через минуту дверь приоткрылась, но только наполовину, и Женька не успел даже пикнуть, как - дернув за руку - кто-то затянул его в прохладный кондиционированный полумрак прихожей и притиснул к стене, навалившись всей тяжестью мускулистого тела.

Гор, одетый только в легкие домашние штаны, нетерпеливо прижался голым торсом к растерявшемуся Женьке. Не дав ему опомниться, забрался горячими ладонями под футболку, провел по спине, по пояснице, надавливая и прогибая к себе, скользнул вниз, бесстыдно лапая за задницу через плотную ткань джинсов, и вклинился коленом между ног, вжимаясь бедром в пах.

Не ожидая такого решительного и немедленного нападения, Женька, уперевшись руками в широкие плечи, рвано выдохнул и растерянно пробормотал, севшим от накатившего возбуждения голосом:

-Э, ты чего? Отвали, придурок. Это я должен тебя трахнуть.

-Трахнешь, - хриплым шепотом успокоил его Игорь, обжигая горячим дыханием запрокинутую шею, и потянул в спальню.

Всю дорогу сюда Женька мучительно размышлял, как же все у них произойдет, что ему делать, с чего начать?

Каким образом подкатиться к девушке и попробовать раскрутить ее на секс, Женька представлял. Но вот как себя вести с парнем, заранее зная цель их встречи?

Но стоило только Гору, прижав к стене, заскользить широкими, немного шершавыми ладонями по его телу, у Женьки сразу ослабли колени, и жаркая волна захлестнула с головой, вышибая все мысли и планы поведения. А уж когда Гор поцеловал, напористо и жадно, разум окончательно покинул Женькину голову и все его ощущения сосредоточились в паху. Одно единственное желание, желание близости, сжигало Женьку, завладев им полностью. Хотелось прижиматься к Гору, как можно сильнее, тереться о твердое бедро напряженным членом, распирающим ширинку, вцепиться в волосы, кусать, нагнуть под себя... или самому подставить задницу. Женьке уже было все равно, лишь бы это состояние дикой эйфории длилось, нарастая, накатывая волнами, чтобы в конце взорваться бешеным наслаждением.

Как они не споткнулись и не переломали себе ребра, пока добирались до спальни, Женька не понимал. Гор так и пятился всю дорогу, впившись в Женькины губы.

Он целовал, словно жалил, толкался языком в жаркий рот, буквально трахая его, прикусывал губы, оттягивая и засасывая, успевая, одновременно раздевать Женьку, нетерпеливо вытряхивая его из толстовки, задирая и сдергивая с него футболку. И когда Гор отрывал его от себя, Женька только досадливо всхлипывал и снова присасывался к твердым губам, целуя и кусая в ответ, впивался пальцами в широкие плечи, постанывая от возбуждения, царапал короткими ногтями мускулистую спину, оставляя красные полосы на загорелой коже

Добравшись, наконец, до цели, Гор, слепо нащупав за спиной дверь, открыл ее пинком, и они ввалились в комнату, не глядя упав на кровать. Уперевшись в постель по бокам от головы Гора, Женька навис над ним, не размыкая поцелуя, продолжая вылизывать рот и сосать его язык, и лихорадочно толкнулся ему в живот расстегнутой ширинкой с выпирающим, оттопыривая боксеры, бугром.

От прикосновения жесткой ткани джинсов, при Женькином движении проехавшей вдоль напряженного члена, Игорь шумно выдохнул через нос и резко дернул Женьку за бедра, приспуская джинсы и белье. Сжав со всей силы обнажившиеся ягодицы, замер на мгновение, словно прислушиваясь к своим ощущениям, и тут же стал жадно мять их, оставляя на белой коже красные пятна и синяки, потом раздвинул половинки, забрался между ними жесткими пальцами, кружа вокруг дырочки, и погладил ее, слегка раздвигая края, но не проталкиваясь внутрь.

Женька застонал с гортанным хрипом, и невольно поддался назад, к рукам Гора. Внутри все пульсировало и дрожало, и Женьке нестерпимо захотелось почувствовать в себе движение пальцев, гладящих и надавливающих на шелковистые стенки. Но по краю сознания мелькнула мысль о том, зачем он здесь, и Женька с сожалением отстранился от нетерпеливых рук и, раздвинув коленом Гору ноги, лег между разведенных бедер и потерся торчащим из-под белья членом о его все еще не освобожденную от одежды промежность, намекая о цели своего визита.

Гор, как-то совсем по-звериному рыкнул и, сбросив с себя Женьку, навалился сверху, немного стягивая с себя штаны и доставая возбужденный член. Белья на Горе, как оказалось, не было. И тот факт, что их разделяла только тонкая ткань домашних штанов, почему-то особенно сильно ошеломил Женьку, резанув мгновенной вспышкой желания, которое, болезненным уколом проскочив от члена в поясницу, растеклось по позвоночнику горячей волной. И Женька толкнулся бедрами вверх, навстречу руке Гора, который, зажав оба члена в кулаке, стал быстро водить по ним напористо-агрессивно, с каким-то злым и жадным остервенением.

У Женьки все поплыло перед глазами от непривычного ощущения жесткой хватки сильных пальцев, прижимающихся и трущихся друг о друга твердых стволов. Но тут Гор выпустил свой член и, не переставая дрочить Женьке, поцеловал его в запрокинутую шею, оставляя под челюстью красную отметину засоса, слегка сжал, едва касаясь зубами, дрожащий от возбужденных хрипов кадык, и заскользил вдоль горла приоткрытыми, сухими губами, оставляя влажный след кончиком языка и обжигая горячим дыханием. Спустившись на вздымающуюся, словно после долгого бега грудь, прикусил за сосок, пощекотав языком, потянул вверх и, вдруг, резко разжал зубы, но тут же вновь обхватил его губами, засасывая в рот.

Женька закричал от пронзившего насквозь болезненно-мучительного удовольствия и прогнулся в пояснице. Тогда Гор окончательно стянул с него джинсы и разделся сам.

-Презерватив и смазку взял?

От хриплого, срывающегося от желания голоса кожа у Женьки покрылась мурашками, обжигающе-жаркая волна опалила щеки, а в паху потяжелело и напряглось.

-А? – Женька приподнялся на постели, оперевшись на локоть, глядя на парня затуманенным взглядом, и растеряно облизал пересохшие губы, и тут же покраснел от смущения, когда Гор, тихо рассмеявшись, снисходительно потрепал его по волосам.

-Держи, лапуля, - сунув Женьке, в дрожащие руки, хрусткий квадратик фольги и тюбик с гелем, Гор, ничего не предпринимая, смотрел на Женьку с насмешливым любопытством, хотя потемневшие, от проступившего на загорелой коже румянца, скулы и лихорадочный блеск серых глаз, выдавали его возбуждение.