Шелковый песок (СИ) - "MarLen-Mor" - Страница 26

- Значит, ты...

- Да, моя душа никогда не попадет домой, и я живу последнюю жизнь...

- Но ведь ты же долго жил тут, может, у тебя и внебрачные дети есть?

- Нет, ребенка может подарить только Пара... – Ксар горестно вздохнул, - ни одна из человеческих женщин на это не способна.

- Пара?

- Пара. Пара – это намного больше, чем супруга. Пара – это тот, кто может слиться с тобой самой своей сутью, и сила этого слияния породит того, кто продолжит нашу кровь во времени, в череде перерождений, возрождая тебя уже во внуке или правнуке... Так что, не рождая ребенка, мы обрекаем не только себя на смерть, но и тех, кто был до нас...

- Ничего себе...

- Да. А здесь мы привязаны к этому месту. Пятьсот лет никто из нас не встретил тут Пары и наги убивают нас тут насовсем... более того, сейчас убивая одного – убивают многих, прерывая круг возрождения... Теперь понимаешь, КАК мы их не любим?

- Понимаю...

Золотко опустил голову, но поползшая по щеке слеза звонко капнула в воду.

- Ты что? – всполошился Ксар. – Да что с тобой сегодня?

- Моя мама нагайна... – Золотко впервые за разговор посмотрел в глаза Ксару.

- Ты...

Глаза Ксара сделались в два раза больше, а потом в них мелькнул гнев, мелькнул и как-то заглох... Золотко тихо всхлипнул, отвернувшись.

- Я, когда поехал к вам, не знал, что у вас тут война, а потом я не стал говорить... Вы бы меня выгнали, да? Или убили... А мама моя не воюет, она вообще с нагами не жила больше трехсот лет... она ни в чем не виновата... и я...

- Золотко...

- Что?

- Посмотри на меня...

- Не могу... я теперь у вас предатель, да?

- Ты теперь у нас дурачок.

Ксар двумя руками повернул Золотку лицом к себе.

- Ксар... – ахнул Золотко, - ты снял платок...

Глава 20.

*** Рияд – столица Харидана. Покои Золотки.

- Ксар... – ахнул Золотко, - ты снял платок... Почему?

- Золотко, я никогда не встречал такого, как ты, - проговорил Ксар, и Золотко горделиво вскинул нос кверху, но Ксар продолжил, - нет, не по красоте... Красивых много, тот же Луман обещал любить вечно, но я еще не открыл глаза после ранения, как он уже собрал вещи и съехал из моих комнат... А вот ты... Я никогда не видел такую чистую душу... я нахамил тебе, обозвал, а ты... мало кто упустил бы случай поквитаться... Ты странный, да, но ты светлый и теплый, словно солнечный луч. И мне бы очень хотелось, чтобы ты стал моим другом.

- Ксар, но ведь как только Луман расскажет нияру обо мне, меня ждет... я даже не знаю, что меня ждет... а ты предлагаешь дружбу сейчас...

- Потому и предлагаю сейчас, что именно сейчас она тебе и будет нужна, как никогда. Поэтому, как только тебя домою, пойду искать Лумана, только я и сам не верю, что найду... Дворец слишком большой, а он прекрасно знает каждый его уголок...

- Тогда лучше не уходи, - попросил Золотко, - не оставляй меня одного, мне страшно... я боюсь, что меня прогонят, а я...

- Если тебя прогонят, я отвезу тебя к людям, не бойся, - утешил Ксар.

- Я не боюсь снова идти по пустыне, я остаться хочу! Я... нияр, он... и я... я только понял... - вздохнул Золотко.

- Так, может, Луман еще и не скажет?

- Ты сам-то веришь в это?

- Нет...

- Скажет, да еще и наизнанку все вывернет... Тут меньше, чем на казнь, и не заработаешь... Ты попроси тогда, чтобы меня убивали быстро и красиво... – всхлипнул Золотко, - я не хочу, чтобы мне отрубили голову, у меня тогда все волосы испачкаются... и на виселицу я не хочу, мне Ташер рассказывал, что у повешенного язык вываливается, а это жутко некрасиво, я просто не знаю, что делать, - Золотко поднял на Ксара глаза и спросил: - А ты что посоветуешь?

- Я? – хмыкнул Ксар на этот абсурд, - прекратить маяться дурью. Тебя еще никто убивать не собирался... И вообще, мало ли что Луман видел, может, ему померещилось. А что у тебя за второй облик?

- Вот.

И ветер, взметнув мокрые волосы, перевил их в косички. Змейки, недовольно откашливаясь, вынырнули из воды. Ксар отпрянул.

- Я что, такой некрасивый? – всполошился Золотко.

- Красивый, красивый, - успокоил его Ксар, - просто я змей не люблю... А так красивый, конечно, милый такой, смешной, косички эти, а потом змейки... А паршивки мне еще и языки показывают, - тут же наябедничал он.

- Это они просто смешат, чтобы ты их не боялся. Ведь ты же не боишься, что я тебя укушу? А они часть меня, не может же одна часть кусаться, а другая нет, - хихикнул Золотко.

- Ну вот, слава Спящему, повеселел, а то убиваться собрался... Слушай, а зачем тебе обязательно говорить, кто твоя мама? Скажи, что человек, и все...

- Нет. Она моя мама! И что бы ни случилось, я не откажусь от нее. Для меня она самая лучшая и самая красивая. Почему я должен врать? Одно дело просто не говорить, когда не спрашивают, и совсем другое, когда спросят - отречься...

- Ты маленький упрямый мальчишка!

- Да!

- Ладно, - вздохнул Ксар, - я бы тоже свою мать не бросил, но мы не выбирали Судьбу...

- А твоя мама, она...

- Она осталась за Гранью, там, в общем-то, неплохо, там просто все по-другому...

- Жалко... Ты, наверное, скучаешь ведь уже пятьсот лет не видел. Я вот свою маму около месяца не видел и то уже жутко соскучился... – Золотко вздохнул, - она мне по ночам снится... – и он посмотрел на Ксара такими невозможно печальными глазами...

- Эх, Золотко, какой же ты еще маленький... – и Ксар погладил его по голове, прямо по косичкам, и змейки в любопытстве тыкались в него носами и терлись о руку. - Надо же, - сказал Ксар, - а они теплые... – теперь он не боялся. - Ладно... давай мыться, а то вода остынет... – Ксар даже крякнул в расстройстве, - ты только змеек расплети, надо волосы вымыть...

Золотко, кивнув головой, угукнул и позволил себя вымыть...

Ксар уже давно вымыл его, вытер, уложил в постель, но Золотке не спалось. Он жмурился, но перед глазами все равно вставали картины одна хуже другой, сон не шел...

Золотко до безумия надеялся и молился, чтобы нияр вернулся домой целый и невредимый, и в то же время боялся его возвращения... Эти чувства разрывали Золотку, не давая ни минуты покоя.