Дорога из желтого кирпича (СИ) - "Осенний день" - Страница 17

Подошел к столу, верхний ящик выдвинул. У меня там косметика лежит. И бижутерию свою туда же ссыпаю. Ну а что мне, туалетный столик заводить? Я хоть и шлюха, а все же мужик. Посмотрел на весь этот хлам, вспомнил, как Пашку от него корчит, сходил на кухню, принес мешок для мусора и все в него свалил. Потом подумал, серьги из ушей повынимал и туда же отправил. И сразу же в мусоропровод вынес, чтобы не передумать. Оставил гвоздик в носу, одни простые колечки в уши и цепочку еще. Она Виолеттина. Вроде как память. Волосы расчесал, посередине перехватил и чуть выше руки ножницами чикнул. За один раз, конечно, все не отмахнул, очень уж их много, но до конца дорезал. Опять расчесался, в зеркало посмотрел. Сойдет. Раз он считает, что так мне лучше, буду таким. Хоть ему это, по большому счету, до лампочки.

Вечером Ромка на часок забежал. Он сегодня, оказывается, вернулся.

- Почему, – говорю, – Не позвонил? Я бы встретил.

- Да ладно, – отвечает, – Эти автобусы вечно опаздывают. Мерз бы там еще.

Потом посмотрел на меня внимательней:

- А ты, – спрашивает, – Чего не накрашенный? Ой, ты волосы подрезал?

- Да так. Захотелось образ поменять, а то прежний что-то приелся. А что, тебе не нравится?

Он вокруг меня обошел, осмотрел критически.

- Да нет, ничего. Тебе так тоже идет. Только косо подстрижено. Это так задумано, или ты просто сам резал?

- Сам.

- Ну, давай я их тебе подравняю, что ли.

- Давай.

Равнял он их там, равнял. Ничего получилось, нормально. Немного ниже плеч.

В следующем семестре нас со Стройфаком жизнь опять развела. Есть, правда, один день, когда у нас пара заканчивается, а у них следующая в этом же корпусе. И я Пашку несколько раз издали видел. Он меня не замечал. Может, не хотел замечать, а, может, не узнавал. Меня в то время часто не узнавали, я же по-другому совсем стал выглядеть. А специально я ему на глаза не лез. Незачем. Он ведь знает, где я живу, захотел бы меня увидеть – пришел бы. К тому же, он все время с какой-то мерзкой девицей ходит. Впрочем, это я так, из ревности. Девка как девка. Ничего в ней такого уж отвратительного нет. Кроме того, что она все время на Пашке виснет. Кобыла. Скачет вокруг него, а он идет себе спокойно. А я стою и издали смотрю, как дурак.

Не знаю, как вы, а я в конце зимы всегда от нее устаю. От этой черно-белой гаммы. Так надоедает, что смотреть ни на что не хочется. Да ладно еще если черно-белое. А вот если зима без снега, так все серое вообще. Мрак. Так что у меня и так хандра, а тут еще любовь моя безответная. Я, конечно, себя убеждаю, что скоро весна, листья зеленые, небо синее. И любовь когда-нибудь пройдет, не может ведь она всю жизнь меня мучить. Но пока что она со мной, и ощущенье такое, что именно это для меня все вокруг черно-белым окрашивает. И никогда это не изменится. Ни весною, ни летом… Одна только ночь у нас с ним и была. Но столько в себя вместила, что мне теперь долго ее вспоминать. Хотя, можно сказать, повезло. У кого-то такого за всю жизнь не случится ни разу.

Конечно, стараюсь не распускаться. Загружаю себя по полной, чтобы совсем не раскиснуть. Учеба, тренировки. На курсы ландшафтного дизайна пошел. Знаете, это так интересно, оказывается. Очень красивые пейзажи можно из самых обычных растений делать. Из простых трав, например. У нас, дизайнеров, вообще профессия красивая. Творческая. С Ромкой по-прежнему встречаюсь. Не каждый день, как раньше, но часто. Хорошо все-таки, что он у меня есть. Рядом с ним меня тоска отпускает.

Как-то в выходной решил курсовым заняться. Пора уже начинать, и так затянул. У меня задание – спроектировать клуб, двухэтажное отдельно стоящее здание. Ну, я и решил эскизы к проекту сделать. Я как раз сегодня очень интересные наружные лестницы придумал. Не знаю, конечно, что препод скажет, может, зарубит. Хотя не должен, идея неплохая. Сел я к столу, перед собой все разложил: карандаши, бумагу. Сосредоточился, чтобы лестницы эти лучше представить. Представил в мельчайших подробностях. Только рисовать почему-то не их стал, а Пашку. Замечательно получилось. Лицо, волосы, мускулы. Шея его гордая. И, главное, взгляд очень похожим вышел: открытый, прямой, честный и смелый. Как в жизни. Защитник всех слабых и обиженных и соль земли. Одну я только неточность себе позволил. Не свитер на него надел, а безрукавку из козьего меха, такую, как я в день нашего знакомства на нем представил. Мой Варвар. Хоть портрет у меня на память останется.

Ромка пришел. Посмотрел на портрет.

- Похож. Хорошо получился.

Потом ко мне повернулся:

- Влад, давай поговорим.

- Давай, – отвечаю, – С тобой – всегда с удовольствием. О чем говорить будем?

- О нас.

На коленки ко мне сел, за шею обнял, но не близко, а так, на расстоянии.

- Влад, – говорит, – Давай расстанемся. Ты же не меня любишь, я вижу.

- Ничего себе тема. И кого же я, по-твоему, люблю?

- Его. Что, отрицать будешь?

И на Пашкин портрет кивает.

- Не буду.

Что уж тут отрицать.

- Ну, вот.

- Ромка, – говорю, – А как же я без тебя? Я ведь не смогу, привязался я к тебе. Ты обещал, что не бросишь.

- Я и не брошу. Мы с тобой дружить будем, я к тебе тоже очень привык. Дружбе-то нашей ничего ведь не мешает.

Умница мой.

- А ты на меня обижаться не станешь? Я же все-таки тебя невинности лишил, а теперь, получается, вроде как кинул. Одиноко тебе не будет?

- Не смеши, Влад, – говорит, – Невинность эта… В наше время по такому поводу даже девчонки особенно не парятся. Да и пора уже было. Двадцать лет все-таки, куда дальше? А насчет одиночества… Я, вообще-то, тут кое с кем познакомился…

- Ну ка, ну ка, давай, рассказывай.

- Да парень один… Взрослый уже. Ну, не сильно, но старше нас. Он где-то рядом с нашим «Макдональдсом» работает и почти каждый день заходит. По крайней мере, в свою смену я его все время вижу.

И замолчал.

- Чего, – говорю, – молчишь? Дальше давай.

- Ну, я как-то на прошлой неделе с работы вышел, а он на улице стоит. Ждет, думаю, кого-то. Оказалось – меня.

- И что?

- Общаемся понемножку. Он один раз меня даже до общаги проводил. Номер у меня спрашивал. Ну, телефон. Но я не сказал. Я же с тобой встречаюсь.

- А если б не встречался, то сказал бы?

- Тогда бы, наверное, сказал. Он мне вообще-то нравится…

Я так за него обрадовался.

- Ну и дела, – говорю, – Изменяешь мне, значит, потихоньку?

А сам улыбаюсь. Ромка не обиделся. Понял, что шучу.

- Ну, так что, расстанемся?

- Давай, раз такое дело.

Он еще немножко помолчал. А потом к прежней теме вернулся:

- Ты бы Пашке сказал.

А что говорить? После того, что у нас с ним было, ничего говорить не нужно. И так все ясно.

- Зачем, Ром? Без толку. Дохлый номер.

- Ну, почему сразу «дохлый»? Он, вообще-то, на тебя реагирует.

- В смысле?

- Ну, не знаю. Напрягается. Как-то так.

- Да ну, Ром, это он от злости напрягается. Он же меня не выносит.

- Мне почему-то так не кажется. Ты у него на особом счету, не такой, как все. Точно.

- Заноза в заднице я у него.

Ромке смешным это показалось. Хихикает.

- Ну, так в заднице ведь, уже что-то. Скажи, а? Не убьет же он тебя за это.

- Да он, вообще-то, может.

А потом добавил, просто так, чтобы тему закрыть:

- Ладно, Ром, я подумаю.

- Обещаешь?

- Да.

Отредактировано Осенний День (2011-07-21 16:45:05)

39

2011-07-01 02:38:48

Автор:

Danny-Rabbit

Metoo

Зарегистрирован: 2011-03-04

Приглашений: 0

Сообщений: 348

Уважение: +99

Провел на форуме:

14 дней 6 часов

Последний визит:

2012-07-04 21:55:48

ну все) Ромка больше под ногами путаться не будет, Владик обещал подумать.. в общем, все как бы уж потихоньку к завершению идет? да? не хочется, чтобы оридж кончался, хорошо Вы пишите, необыкновенно. спасибо)

40