Настольная книга по консенсусу - Коллектив авторов - Страница 45

Пример к изучению: Организация коммун

Если вы посетите Христианию, расположенную в самом сердце Копенгагена, и пройдёте мимо туристических мест у главных ворот свободного города, вы увидите людей, которые самостоятельно занимаются устройством проживания и работы. Вы можете встретить команды по поддержке рабочего состояния инфраструктуры города, без которых невозможно представить себе жизнь и работу в Христиании. Именно они ремонтируют дороги, водосточные трубы и электропроводку в городе.

Отправной точкой социальной организации Христиании является следующее условие: каждый житель свободного города несёт ответственность за свою жизнь и за свой дом.

Следующей ступенью организации является Районное собрание. Свободный город состоит из 14 районов, которые совместно занимаются разработкой практических вопросов поддержания в норме своих территорий, разрешают споры между резидентами и принимают решения о принятии в свои ряды новых резидентов.

Если проблема не может быть решена, она перенаправляется на Собрание общины, которое собирается по необходимости. Оно разбирается со всеми вопросами, которые затрагивают Свободный Город, и каждый житель Христиании может в нём участвовать.

Препятствия, вопросы и проблемы

Мы начали этот раздел с перечисления базовых принципов: свобода, равенство, общая ответственность и уважение. Описанная выше модель общества показывает, как эти принципы можно использовать на практике: используя систему децентрализованных групп, согласовывая вопросы на советах представителей, люди имеют возможность влиять на принятие жизненно важных для них решений. Однако, если копнуть глубже, мы столкнёмся с множеством препятствий на пути реализации этих принципов. Мы не считаем, что эти препятствия сведут на нет нашу модель — каким бы способом общество ни принимало решения, мы всегда будем сталкиваться со сложными вопросами. Откровенная дискуссия по поводу возникших сложностей поможет нам разработать новые идеи или способы, которые помогут разрешить возникшие проблемы.

Могут ли все в нашем обществе быть одновременно свободными и равными?

Большинство жителей планеты наверняка дадут утвердительный ответ на вопрос, являются ли свобода и равенство положительными понятиями? Тем не менее на практике существование этих понятий одновременно не всегда однозначно. Для некоторых под словом «свобода» понимается право делать всё, что им вздумается. К примеру, носить оружие или гонять на большой скорости по жилым улицам. Однако очевидно то, что оружие или машина несёт в себе потенциальную угрозу для свободы другого человека — фактически они могут лишить его жизни. Эти вещи означают свободу для того человека, который хочет их использовать. Но, если у каждого появится автоматическое право делать всё, что вздумается, и он не будет согласовывать свои желания с окружающими, не может быть и речи о каком-либо свободном обществе. Свобода одного человека заканчивается там, где начинается свобода другого.

Идея заключается в том, что общество, построенное на принципах консенсуса, должно урегулировать эти сложности. Консенсус может выступать не только в роли принципа организации работы групп (для решения общей системы компостных туалетов, как в нашем примере) — он также может стать инструментом для разрешения конфликтов. Мы предполагаем, что в нашем обществе каждый свободен делать то, что захочет, пока это не затрагивает интересы других; при возникновении такой ситуации для разрешения спора будет использоваться консенсус. Разрешение спора будет касаться исключительно участников конфликта — без участия законодателей и полиции. Поскольку мы ответственны за поиск единого решения, которым будет доволен каждый, или хотя бы компромисса, на который каждый добровольно соглашается, мы остаёмся свободными, однако мы свободны среди равных. Например, кто-то может наслаждаться громкой музыкой ночью, уважая право своих соседей на спокойный отдых, если он хорошо изолирует стены своей комнаты. Таким же образом можно вести переговоры на глобальном уровне, например, между людьми, которые хотят использовать уран для лечения рака и теми, кто живёт поблизости потенциальных залежей урана и озабочен риском возникновения рака в связи с началом земляных работ в месторождении.

Однако в некоторых случаях рядом с нами нет людей, на которых непосредственно повлияет принятое нами решение, т. е. они не смогут поделиться своей проблемой и вступить в переговоры. Сложно представить человека, решившего использовать оружие в целях самозащиты, который будет звать на собрание потенциальных грабителей и спрашивать у них, насколько они считают это решение справедливым. Или, например, группа приходит к консенсусу относительно раскопок торфяника для удобрения грядок. Последствия изменения климата затрагивают стольких людей, что становится понятным желание других людей поучаствовать в принятии решения. А, может быть, соседи вообще хотели топить торфяником свои домашние печки. Более того, такое решение влияет на баланс в природе, при котором всё живое поддерживается работой торфяных болот. Вот только бабочка или болотный лунь не могут пригласить группу на собрание по этой проблеме.

Следовательно, культура, в которой ценятся свобода и равенство подразумевает не только необходимость встречаться для обсуждения уборки туалетов и утилизации компоста или работы общей прачечной. Чем больше мы будем предпринимать действий, оказывающих серьёзное влияние на жизнь общества, тем более весомой станет необходимость в организации обсуждений между различными группами и индивидами. Возникает необходимость в упреждающем поведении: консультироваться с другими людьми, если то, что вы делаете, может на их повлиять, или если то, чем они занимаются, имеет последствия для вас.

Живые существа, не относящиеся к человеческому роду, также требуют к себе внимания и защиты. Некоторые люди предлагают назначать защитников экосистемы или будущих поколений, которые не могут присутствовать на собраниях. В этом случае возникает проблема, каким образом достигнуть согласия по поводу того, какие живые существа требуют репрезентации и насколько серьёзно нужно воспринимать их потребности. К примеру, общепринято, что выбор продуктов питания является для каждого индивидуальным и не следует в это вмешиваться. Однако поросёнку, который лежит на тарелке нашего соседа, не дали возможности выразить своего согласия на превращение в сало. Безусловно, в обществе найдутся люди, которые захотят встать на защиту этого поросёнка. То же самое можно сказать о противниках абортов, которые защищают ещё не родившегося человека. Эти примеры намеренно провокационные — защитники прав поросёнка не обязательно станут защищать права внутриутробного плода. Кому-то вышеописанные проблемы вообще покажутся несущественными, однако их будет волновать защита деревьев, детей или древних зданий. Желание заставить людей совершать поступки, которые ты считаешь правильными, сдерживается нежеланием делать то, что другие люди считают правильным.

Естественно, подобный моральный конфликт присутствует не только в обществе, соблюдающем принципы консенсуса. На сегодняшний день в Британии действуют законы, запрещающие совершать поступки, которые для некоторых являются желаемыми. Но в то же время существует множество жизненных примеров, где, если мы захотим прекратить чьи-либо неправильные действия, единственное, что мы сможем сделать — это попросить об этом этого человека или людей. Люди с чёткими взглядами на жизнь могут столкнуться с теми же дилеммами, как и в утопическом обществе, — метание между противоречивыми давлением общественной конформности («Не доставляй хлопот, это неприлично»), личной добродетели (с одной стороны, «У людей есть право на свой личный выбор», с другой — «То, что они делают, неправильно») и определением рационального уровня вмешательства в проблемы. В культуре, в которой прямые переговоры — это нормальная реакция на возникновение разногласий, обсуждение может быть более продуктивным, но тем не менее нам придётся мириться с тем, что даже в нашей утопии другие люди будут продолжать делать некоторые вещи, которые мы считаем неприемлемыми, и, возможно, захотят, чтобы мы перестали делать то, что нам кажется вполне разумным. Единственной политической системой, которая бы в полной мере отражала нашу систему ценностей, было бы принятие нас самих в качестве абсолютных диктаторов. В качестве альтернативы мы предлагаем уважительный диалог, даже если мы имеем радикально отличающиеся взгляды. Для каждого индивида этот процесс, скорее всего, обернётся крушением надежд или не совсем идеальным компромиссом. Однако, если мы всё же придём к вежливому диалогу, для общества это станет лучшим ответом грязной реальности.