Страницы истории науки и техники - Кириллин Владимир Алексеевич - Страница 11

В Древнем Риме было немало талантливых философов и ученых-естествоиспытателей, о некоторых из них пойдет речь дальше. Но все-таки надо сказать, что новых идей было высказано значительно меньше, чем в Древней Греции. Для этого существовали различные причины, но главная из них — усиливающийся кризис рабовладельческого строя, ставший еще более глубоким по сравнению с Древней Грецией. Рабы никак не были заинтересованы, как уже говорилось, в повышении своей производительности труда, а для рабовладельцев в целях расширения производства было проще и дешевле увеличить число рабов, содержание которых стоило очень мало, нежели вводить более совершенную, но и более дорогую технику. Это не могло не сказаться, говоря современным языком, на техническом прогрессе, а вместе с тем и на развитии науки. Может быть, в известной мере это объясняется тем, что древние римские ученые были не столь оторваны от жизни и не так склонны к абстрактным рассуждениям, как ученые Древней Греции.

Интересна точка зрения Дж. Бернала по этому вопросу. Он пишет: «Резкий упадок науки, имевший место во времена первых римских императоров, принято приписывать духу практицизма римлян. Гораздо вероятнее, что причины такого упадка были более глубокими — они коренились в общем кризисе классического общества, явившемся результатом концентрации власти в руках небольшой кучки богатых людей (были ли они в Александрии или в Риме — неважно), а также в повсеместно жестоком обращении с рабами и теми людьми, которых можно назвать, используя термин более недавнего происхождения, «бедными белыми». Их обнищание уменьшало спрос на товары, что ухудшало положение купцов и ремесленников. В такой атмосфере не было никакого стимула для развития науки; все еще существовавшая по инерции наука очень скоро утратила свое важное качество — исследование природы и создание новых предметов»[25].

В области техники в Древнем Риме было сделано значительно больше, чем в философии и естествознании.

Философы Древнего Рима (многие из которых также были философами-естествоиспытателями) четко разделяются по своим основным воззрениям на материалистов и идеалистов. Одной из наиболее ярких фигур был римский поэт и философ-материалист Тит Лукреций Кар, живший в I в. до н. э. Он разделял атомистические взгляды Демокрита и Эпикура. Поэма Лукреция «О природе вещей» («De rerum natura»), являющаяся одновременно художественным и философским сочинением, получившая относительно широкую известность, явилась, по существу, источником, из которого черпались знания об атомистическом учении Демокрита и Эпикура. Эта поэма — лучшее изложение материалистических взглядов Демокрита и Эпикура, из сочинений которых сохранились лишь немногочисленные отрывки. Лукреций полагал, что не существует ничего, кроме материи и пустоты, что свойства существуют лишь постольку, поскольку существуют сами тела, и даже время есть также свойство материи и вне материи, вне тел, его не существует. Лукреций предстает перед читателем поэмы как убежденный атеист, считающий, что ничто не может возникнуть из ничего по воле богов, что религия порабощает и унижает человека.

Приведем отрывки из этой необыкновенной поэмы Лукреция. Он писал, обращаясь к читателю:

…О сущности высшей небес и богов собираюсь

Я рассуждать для тебя и вещей объясняю начала,

Все, из которых творит, умножает, питает природа

И на которые все после гибели вновь разлагает.

Их, объясняя их суть, материей мы называем

И для вещей родовыми телами обычно, а также

Их именами вещей мы зовем и считаем телами

Мы изначальными, ибо началом всего они служат.

И далее:

Всю, самое по себе составляют природу две вещи:

Это, во-первых, тела, во-вторых же, пустое пространство,

Где пребывают они и где двигаться могут различно[26].

Хотя Лукреций не употреблял слов «атом», «атомы», используя вместо них «изначальные тела», «родовые тела» или «тельца», но вся его поэма проникнута атомизмом.

По Лукрецию, «изначальные тела» не имеют ни цвета, ни запаха, ни вкуса. Эти качества приобретаются только сложными телами, образующимися в результате соединения «изначальных тел», существующих вечно. Не всякие сочетания «изначальных тел» возможны. В результате их различных возможных сочетаний образуются различные сложные тела. Лукреций считал, что любые события совершаются без участия богов. Если бы боги управляли событиями, то откуда в нашем мире, спрашивал он, столько горя, страданий, бедствий? И отвечал: «Не для нас и отнюдь не божественной создана волей эта природа вещей…»[27].

Лукреций, как и Эпикур, в отличие от Платона не признавал существования души отдельно от тела. Он считал, что все живое произошло от неживой природы. Римская церковь, а вслед за ней власть имущие феодальные круги и феодальная церковь делали все возможное, чтобы предать забвению замечательную поэму Лукреция. Только лишь в 1473 г., т. е. примерно через 1500 лет, она была издана[28].

Из других мыслителей-материалистов Древнего Рима упомянем одного из крупнейших поэтов — Вергилия (70–19 гг. до н. э.) — автора вершины классической римской поэзии — поэмы «Энеида», у которого, правда, эпикурейские материалистические взгляды чередуются с идеалистическими. Назовем также поэта-эпикурейца Горация (65—8 гг. до н. э.), известное стихотворение которого — «Памятник» — вызнало к жизни большое число подражаний.

Выдающийся писатель-сатирик Древнего Рима Лукиан (приблизительно 120–180 гг. н. э.) был последователем Демокрита и Эпикура, подвергал осмеянию веру в бессмертие души, в призраков, пророчества и магию. Он писал о Демокрите: «Таким весьма замечательным человеком, клянусь Зевсом, я считаю знаменитого Демокрита Абдерского: он был настолько убежден в невозможности подобных явлений, что запирался в надгробном памятнике за городскими воротами, где ночью и днем писал сочинения. А когда какие-то юноши захотели попугать его ради шутки и, нарядившись покойниками, в черное платье и личины, изображающие черепа, окружили его и стали плясать, прыгая вокруг него плотной толпой, то он не только не испугался, но даже и не взглянул на них, а сказал, продолжая писать: «Перестаньте дурачиться». Так твердо он убежден был в том, что души, оказавшиеся вне тела, — ничто»[29].

Ф. Энгельс так писал о Лукиане: «Одним из наших лучших источников о первых христианах является Лукиан из Самосаты, этот Вольтер классической древности, который одинаково скептически относился ко всем видам религиозных суеверий и у которого поэтому не было ни религиозно-языческих, ни политических оснований относиться к христианам иначе, чем к любому другому религиозному объединению. Напротив, он их всех осыпает насмешками за их суеверие, — почитателей Юпитера не меньше, чем почитателей Христа»[30].

Философские взгляды современника Цезаря и Лукреция, выдающегося адвоката, оратора, писателя и политического деятеля Марка Туллия Цицерона (106—43 гг. до н. э.), представляют собой соединение скептицизма и стоицизма. Скептицизм — философское течение, утверждающее сомнение в существовании надежного критерия истины, в возможности ее постигнуть, в возможности достоверного познания вообще. В XVIII в. скептицизм, доведенный до своей крайней формы — агностицизма, использовался субъективными идеалистами для отрицания существования объективного мира. Для стоицизма — одного из наиболее распространенных философских течений в Древнем Риме — были особенно характерны понимание истории как проявления божественной воли (так называемый провиденциализм) и склонность к фатализму.