Королевские милости - Лю Кен - Страница 105

Однако из-за того, что она не производила впечатления могучего воина, ее победы объясняли удачей, а не умением, и всякий раз оттесняли в сторону, когда начиналась борьба за власть.

Джин перемещалась по Хаану, Риме и Фаче, короткое время служила в разных армиях, надеясь, что сможет постепенно подняться к высоким должностям, но офицеры не желали принимать всерьез советы хрупкого молодого человека. Командиры были убеждены, что он не может разбираться в военной стратегии, потому что особо не выделялся на поле боя.

Даже великий маршал Цзинду, чьим великолепным гамбитом на Волчьей Лапе Джин так восхищалась, не дал ей шанса себя показать. Она подкупила охрану, чтобы получить аудиенцию у Мата Цзинду, и предложила маршалу стратегический план, который позволил бы быстро и без серьезных потерь уничтожить оставшиеся очаги сопротивления империи в Гэджире, однако он не счел ее идеи достойными внимания.

Тогда Джин присоединилась к разношерстной армии Куни, которая отправлялась на Дасу. До нее доходили слухи, что лорд Гару достойный правитель и собирает вокруг себя достойных людей, единомышленников, но у нее никак не получалось с ним встретиться. Джин не сумела сдержать раздражение и накопившиеся обиды, напилась и в ярости принялась ломать столы в одной из таверн Дайе. Такие нарушения дисциплины жестко карались Таном Каруконо и Муном Чакри. Джин взяли под арест, чтобы в дальнейшем устроить публичную порку.

В тот день Кого Йелу случайно проходил мимо столба для наказаний.

– Королю Куни нужен великий воин? – крикнул ему молодой человек, которого собирались высечь.

Кого Йелу остановился и посмотрел на привязанного к столбу. Он был в одной рубашке, но по валявшейся рядом форме Кого понял, что юноша всего лишь капрал.

– Ты не похож на великого воина.

– Тот, кто способен мечом убить нескольких врагов, лишь живое оружие. Великий воин может убивает тысячи всего лишь с помощью ума.

Кого был так заинтригован, что приказал освободить пленника, которого звали, как выяснилось, Мазоти.

Набор для игры в «купу» стоял в гостиной Кого Йелу. Камни на доске были расставлены по знаменитой схеме – финальной позиции игры между двумя великими мастерами «купы»: графом Соингом, знаменитым стратегом Аму, который, играя белыми камнями, уступил победу герцогу Фино, прославленному советнику короля Кокру, игравшему черными, – двести лет назад.

– Ты играешь в «купу»? – спросил Кого.

Мазоти кивнул.

– Я всегда считал, что Соингу не следовало сдаваться: у него еще оставалась надежда на победу.

Кого не был сильным игроком, но хорошо разбирался в истории «купы» и военной стратегии. Заявление Мазоти показалось ему бессмысленным: большую часть доски контролировали черные камни, а у белых, сбившихся в центре, жизненного пространства оставалось совсем мало.

Любой, даже начинающий, игрок знал, что Соинг не мог исправить положение.

– Может, покажешь как? – предложил Кого.

Они сели за стол и начали играть. Кого немедленно бросил черные камни в атаку, а Мазоти поставил камень далеко от своих основных сил, к углу доски. Кого оценил позицию, но не увидел никакой угрозы: ход показался ему совершенно бессмысленным. Белые камни как будто ретировались: вместо того чтобы вступить в схватку, Мазоти лишь ухудшал свое положение.

– Ты уверен? – удивился Кого.

Мазоти спокойно кивнул, сохраняя полную невозмутимость.

Кого начал выстраивать новую колонну своих камней, чтобы отсечь отступление Мазоти и вынудить вступить в схватку в центре, где у черных было полное преимущество.

Кого уверенно сделал ход, а Мазоти следующий камень поставил так, что лишь усугубил собственное положение. Такую ошибку не сделал бы даже новичок.

Кого вздохнул, покачал головой и нанес завершающий удар, захватив половину камней Мазоти, так что там, где прежде находилась целая армия, теперь образовалось свободное пространство – свидетельство роковой ошибки игрока.

Кого приготовился принять поражение соперника: ни одному игроку не оправиться от такой потери, – однако Мазоти молча поставил еще один камень в угол доски и теперь два белых камня напоминали одиноких разведчиков, оставшихся без поддержки.

Кого ничего не оставалось, кроме как захватить центр, заполняя освободившееся пространство своими камнями. В ответ соперник поставил третий камень в угол. Три белых камня уже не выглядели такими одинокими, однако его положение все еще казалось безнадежным.

Продолжая занимать пространство в центре, Кого нахмурился, вдруг начав сомневаться. Каким-то непостижимым образом Мазоти, лишившийся своих белых колонн в центре, вдруг построил гибкую линию, которая мешала Кого проанализировать ситуацию. Всякий раз, когда начинало казаться, что он нашел способ уничтожить армию Мазоти, капрал умудрялся отыскивать новые возможности. Постепенно маленькая группа камней в углу соединилась с другой, белые становились все сильнее.

Слишком поздно Кого понял, что ему не следовало захватывать центральную часть доски. Армия Мазоти начал атаковать слабое крыло его формаций, и всякий раз, когда он пытался укрепить свою позицию, капрал выявлял ее слабость. Теперь уже черные камни оказались в положении отступающих.

Мазоти победно стукнул очередным камнем по доске, и Кого оставалось лишь беспомощно наблюдать, как армия белых завершила марш к другому углу, разбив его армию на отдельные группы. Теперь захват всей доски белыми лишь вопрос времени.

Кого отложил камни в сторону и пообещал:

– Лорд Гару с тобой обязательно встретится.

Куни Гару предпочел вести себя так, словно ничего особенного не происходит, и снова поклонился:

– Приношу свои извинения, госпожа Джин Мазоти, и со всем вниманием готов выслушать ваши советы.

Они сидели вокруг низкого столика в позах «мипа рари», и Куни сам разливал чай.

Джин тронуло, что король угощает ее собственноручно. Несмотря на то что она женщина, он обращался с ней как с великим стратегом, коим она себя представила. Похоже, она нашла наконец господина, которому могла бы служить, и служить достойно, но сначала решила устроить ему еще одну проверку.

– Лорд Гару, – обратилась Джин к королю в той манере, которую, как ей было известно, используют и его соратники, – на какую должность вы меня назначите?

– Это зависит от количества солдат, которыми ты сможешь командовать.

– Если дашь мне дюжину, я заставлю их сражаться так, как если бы их было пять дюжин. Если в моем распоряжении окажется сотня, они станут биться как тысяча, ну а с тысячей я за пять дней покорю Руи.

Куни Гару колебался. Между высокомерием и гением слишком тонкая грань, а у него начало складываться впечатление, что эта женщина не вполне адекватна, но Кого Йелу никогда не ошибался, а Куни привык прислушиваться к советам тех, кому доверял.

– То есть чем больше, тем лучше?

Джин кивнула.

– В таком случае мне придется назначить тебя маршалом Дасу.

Джин вздохнула: женщина-маршал – о таком не то что мечтать, но даже в волшебных сказках не прочтешь. Да, лорд Гару в корне отличается от других королей.

– Буду откровенна: ваши позиции слабы. Гегемон держит в заложниках вашу семью; у вас всего три тысячи воинов, в то время как Цзинду располагает пятидесятитысячной армией и может призвать под свои знамена еще столько же из других королевств Тиро. У вас отважные соратники, готовые сражаться, но ни один из них не способен осуществить ваши мечты. Большинство из них посчитают, что у вас нет ни единого шанса.

Куни Гару кивнул.

– И тем не менее ты уверена, что сумеешь справиться с Мата Цзинду…

– У меня нет возможности одолеть его в чистом поле или в единоборстве, мне не дано повторить его отчаянный полет над Дзуди, однако Мата Цзинду импульсивен и эмоционален, поэтому всегда делает ставку на грубую силу и отвагу, не принимая во внимание разумную тактику. Он не знаком с искусством извлечения могущества из людских сердец: политикой. Он готов лить слезы, когда гибнет замечательный скакун, но не желает видеть, как ослабляет свое влияние в народе, когда забирает продовольствие у крестьян.