Корзинка с сюрпризом (СИ) - "Shedu" - Страница 22

Ролас наскоро поднял свои брюки и натянул их, чтобы не щеголять по двору голой задницей, и уже после подхватил на руки свое сокровище. Нильс от таких манипуляций и не подумал проснуться, только невнятно что-то пробормотал, сам обхватывая Роласа за шею и теснее прижимаясь. Поразмыслив и окинув баню беглым взглядом, альфа подхватил с пола собственную рубашку, закутывая в неё зайца, чтобы тот не продрог. Хотя вряд ли в таком состоянии он почувствует холод. Зато сопли подхватить может вполне, особенно такой вот влажный и разгоряченный после их сумасшествия.

***

Теперь, когда первое желание было удовлетворено, мысли медведя приобрели другое направление. Ему хотелось позаботиться о Нильсе, сделать так, чтобы последующие несколько дней прошли для него безболезненно, и никто не смог бы упрекнуть медведя, что тот лишь воспользовался беспомощностью своего омеги.

Донеся разомлевшего омегу до комнаты, Ролас аккуратно уложил его на постель и обтер его влажной тряпкой. Нильс нежился, подставляясь под прохладные прикосновения, будто нарочно испытывая терпение альфы. Но теперь, когда желание было удовлетворено, а запах Нильса стал на время гораздо слабее, Ролас вполне мог себя контролировать.

Последующие несколько дней прошли для них обоих довольно сумбурно. Ролас, слишком привыкший полагаться в домашних делах на Нильса, будто заново учился самым простым вещам. Протирать пыль, готовить хотя бы простые каши. А ещё ведь и работу никто не отменял. Но не сказать, чтобы это было ему сильно в тягость. Ведь было во всем этом что-то такое уютно домашнее. Заботиться о своем омеге.

Нильс же и вовсе вряд ли запомнил большую часть того, что происходило в это время. Тело по-прежнему требовало своего, и он вешался на Роласа, чей запах буквально сводил с ума. Но и простые ласковые прикосновения заяц принимал с благодарностью. И ластился словно котенок, наслаждаясь вниманием к себе.

Впервые в трезвом рассудке Нил проснулся спустя четыре дня. С легкой слабостью во всем теле и до обидного четкими воспоминаниями о том, что произошло между ними во время течки. Невольно застонав от жаркого чувства стыда, накатившего на него, Нил резко сел в кровати в попытке то ли убежать, то ли спрятаться от своих воспоминаний. Что он творил? Как умолял о том, о чем и просить права не имел? Ну, верно, как Ролас мог ему отказать, когда он буквально вешался на альфу.

Нет, Нильс не собирался ничего требовать от медведя теперь. Да и права-то не имел, не после того, как сам и спровоцировал. Вот только подленький лучик надежды рождался где-то в груди, заставляя представлять, что произошедшее значило много не только для самого Нила. А вдруг все это было не случайностью, а чем-то большим?

- Ты уже очнулся? – мягко прозвучавший голос заставил в панике оглянуться, чтобы встретиться с не менее мягким взглядом своего медведя.

- Ролас, я…. Прости, что доставил столько проблем… - Нильс все ещё пытался подобрать слова, когда все его нервные попытки оправдаться прервал глубокий поцелуй, которым его наградил альфа. От удивления заяц напрочь забыл закрыть глаза и так и целовался, словно не мог поверить, что это происходит на самом деле.

- А теперь можешь говорить, все, что хотел, и спрашивать все, что неясно, - произнес Ролас, отпустив, наконец, своего зайца и с улыбкой глядя на ошарашенную мордашку.

Часть 11

Тоалисийские зимы никогда не были такими суровыми, как в этих краях. Временами жители города практически не выходили на улицы, закрываясь в протопленных избах. Это была самая середина зимы, и ее, на удивление Нила, любили больше всего. К наступлению смертельных морозов медведи успевали запастись всем необходимым, пользовались залежами с лета и впадали в некое состояние спячки. Если сначала заяц беспокоился по поводу вялости Роласа, то позже сам понял все прелести столь суровых холодов. Мужчина больше не вставал впотьмах, не оставлял его в огромной теплой кровати досыпать до алого рассвета. Просыпаясь, Нил всегда находил его рядом. Мощная "лапа" крепко прижимала его к своей груди, словно защищая и не давая улизнуть, а Нильс и не пытался. Он подолгу нежился в этих объятьях, поглаживал пальчиками волосатую руку, ощупывал мозолистые пальцы, рассматривая все до последних деталей. Останься он дома, ему бы не светило такое счастье, не было бы такого замечательного альфы. Теперь, когда ему было с чем сравнить, он понимал, насколько ограничен народ его расы. Вечные предостережения, чрезмерная опека над омегами. Слишком много рас было готово поохотиться на миниатюрных созданий, живущих в подземных хижинах. Лисы, волки, никто бы не отказался получить в свое распоряжение маленького зайца, который не может за себя постоять. Если альф не трогали, зная их неукротимый норов, то омежки всегда дрессировались легче.

Прогнав от себя эти ужасные мысли, мальчик поднял глаза и взглянул на Роласа. Тот совсем зарос. Волосы темными прядями падали ему на глаза, мешали даже во сне, но мужчина упрямо не подстригал их, в его народе это считалось плохой приметой. Сначала должны были сойти снега.

***

Тихое потрескивание дерева в печи, запах сладкой выпечки и теплый свет заполняли комнату. Ролас сидел на огромном табурете поближе к светильникам, устроив у себя на коленях огромную доску странной формы. Если бы медведь не объяснил ему, чем же это станет в итоге, юноша ни за что бы ни угадал. В его краях кроватки для малышей делались без ножек. Обычно они подвешивались под низким потолком на плетеных веревках, чтобы сэкономить место в тесных жилищах. Медведи же были более приземленные. Ясли делались таким образом, чтобы их можно было легко раскачивать прямо на полу. Ролас старался над подарком для младшего брата. Все детали уже были готовы, оставалось только сколотить их, однако эти ясли были не для клиента, а для родного человека. Именно поэтому сейчас он сидел в окружении опилок, вырезая на изголовье кроватки ветки брусники. Получалось невероятно красиво, Нильсу даже было стыдно от мысли, что из-под таких огромных рук могла рождаться столь утонченная красота.

Подойдя к медведю со спины, он перехватил гребень поудобнее и, причесав мужчину, завязал его волосы в короткий, но довольно пушистый хвост, чтобы те ему не мешали во время работы.

- Знаешь,- неожиданно нарушил тишину Ролас. - Твой запах как-то изменился.

Юноша растерянно взглянул на него, взволнованно подтягивая к носу воротник рубахи.

- Наверное, потому, что у меня есть ты. Просто смешался с твоим,- пожал плечами заяц, не обнаружив никакого неприятного запаха на своей одежде.

- Наверняка. И он мне нравится, хочется оберегать еще больше,- отложив работу, мужчина широко улыбнулся и, перехватив омегу за руку, затащил к себе на колени.

- Как насчет вечера сказок с чаем и медовыми плюшками? Можем и Одиса позвать.

- Идея замечательная,- улыбнулся в ответ Нил. - Но Одис ушел еще утром. Я видел, как он выходил, и не видел, чтобы возвращался.

- Вот плут. На жалость пошел давить, что ли? - хохотнул Ролас и потеребил зайца по пушистому хвостику. – Значит, будем чаевать вдвоем.