Лезвие вечности - Быстров Андрей - Страница 82

• Предыдущая
• 82/85
• Следующая

Оля смутно воспринимала происходящее. Наркотик установил мощную завесу между ней и миром, но где-то на периферии сознания билась одна мысль, одно имя: Бо­рис… И когда Свиридов вышел, чтобы замаскировать машину, она почти инстинктивно нацарапала ногтем на пластике буквы L и Z.

Свиридов заметил царапины, но посчитал их следствием нарушения координации движений под наркотиком. К тому же, оставь здесь Ольга целое письмо, как это поможет ей?!

У дома их встречали «независимые оперативники», матерые убийцы Саша-Медведь и Слава-Вальтер, прозвище которого говорило о пристрастии к любимой марке пистолета). Вначале полковник планировал использовать их как ассистентов при похищении, но потом отказался от этой идеи. Громилы могли создать больше проблем, нежели разрешить. Но в качестве охраны и исполнителей простых поручений они незаменимы.

– Порядок, господин полковник? – спросил Вальтер. Свиридов не скрывал от горилл ни своего имени, ни звания, ведь им предстояло умереть.

– Порядок, – подтвердил Свиридов, державший за руку Иллерецкую. – Но допросить ее можно будет только завтра к вечеру. Я вспрыснул ей неслабую дозу.

– А эта доза, чего вы ей там впрыснули, может, наоборот, язык ей развяжет?

– Увы, нет. Она механически подтвердит любое внушение, но ее мозг отключен.

– А нет ли у вас этой… сыворотки правды?

– Нет, – усмехнулся Свиридов. – Да и зачем? У нас своя сыворотка, получше.

Оля очнулась в полной темноте. Что с ней случилось, где она? Девушка немногое помнила с того времени, как беседовала с Мезенцевым в ожидании Бориса. Какой-то человек, какая-то машина…

Неожиданно зажегся электрический свет. Он был неярким, словно лампочку питал подсевший аккумулятор. Иллерецкая обнаружила себя лежащей на голой кушетке в крохотном помещении без окон. Было сыро и холодно, болела голова.

Дверь со скрипом открылась, вошел высокий широкоплечий мужчина. Он посмотрел на часы.

– Очнулись? – грубовато бросил он. – Пора бы… Ольга приподнялась, села на кушетке.

– Где я? Кто вы такой?

– О, неплохие вопросы. – Мужчина недобро улыбнулся. – Вы начинаете как раз с самого главного. Отвечу в обратном порядке. Я – полковник Свиридов, АЦНБ, отдел специальных операций «Торнадо». Можете называть меня «господин полковник». А где вы – сейчас узнаете. Это пойдет вам на пользу.

Полковник плавным жестом указал на дверь.

Олю изрядно пошатывало. Они очутились в длинном коридоре, похожем на тюремный, освещенном столь же тусклыми лампами, как и в камере.

– Мы в трех метрах под землей, – объяснил полков­ник. – Правда, здесь уютно? Когда-то это называлось объектом «Финал». Почему так? Потому что здесь частенько заканчивались дороги шпионов и врагов государства. Если бы вы знали, какими словоохотливыми они становились при виде нашего оборудования! Из него кое-что сохранилось, а кое-что я установил заново, специально для вас. Потом покажу, а пока пошли наверх.

По каменной лестнице они поднялись из подвала в комнату с одним окном, но с дверями в каждой стене. Обстановка – стол и два стула. Свиридов сел. Движением руки он предложил девушке последовать его примеру.

– Мы не так далеко от Москвы, – сказал он, – но, будьте уверены, здесь нас никто не найдет. А найдет – не обрадуется. Я принял меры. Смотрите!

Он потянул какой-то рычаг. Панель внутренней стены повернулась вокруг горизонтальной оси, расположенной на высоте около метра от пола. Черные стволы четырех пулеметов уставились на окно и входную дверь.

– Это называется «расстрельная машина», – пояснил полковник. – Изобретена, кажется, в Сингапуре… В общем, где-то там. Применялась у них для казни преступников, а у нас – для самообороны. Огонь ведется автоматически. Мигом покрошит хоть взвод, хоть роту. Но расстрельная машина слепа, она не может прицеливаться. Этот недостаток с лихвой восполняют двое вооруженных людей – они на втором этаже. Профессиональные убийцы, терять им нечего. Ну, теперь вы видите, что помощи ждать нет смысла?

– Чего вы хотите от меня? – с хрипотцой в голосе спросила Ольга, борясь с головокружением.

– Самой малости. Информации по проекту «Коршун».

– Что?! – Удивление заставило ее заговорить громче, оно было сильнее наркотического похмелья. – Боже, неужели в АЦНБ сидят одни кретины?!

– Нет, не одни кретины, – самодовольно изрек полков­ник. – В основном – да… Эти бедняги думают, что все погибло… Но один умный человек в АЦНБ все же есть – я.

Только я понял, что вы сохранили копию файла, на дискете или каком-нибудь другом носителе. Отдайте ее, и вы свободны.

Полковник перевел рычаг. Стенная панель встала на прежнее место, скрыв пулеметы.

Оля четко поняла, что ее положение безвыходно. Есть файл или нет, этот подонок не выпустит ее живой. И его не обманешь вымыслами о спрятанной где-то дискете. Он пошлет кого-нибудь проверить.

– Молчите? – Полковник истолковал растерянность девушки по-своему. – Ладно, идем вниз.

Он схватил ее за руку и потащил в подвал, но втолкнул в другую камеру, более просторную. Там стояло нечто вроде металлического кресла, за ним виднелась вторая дверь.

Полковник усадил девушку на жесткое сиденье, пристегнул ее руки к подлокотникам резиновыми ремнями. Затем он открыл небольшой люк в стене, выдвинул оттуда странную поблескивающую конструкцию на сложном шарнире и поместил перед лицом Ольги.

– Вглядитесь хорошенько в это устройство, – сказал полковник. – Я хочу, чтобы вы усвоили принцип действия.

Аппарат состоял из плоской никелированной дуги диаметром сантиметров в сорок с просверленными на концах отверстиями, в которых торчали заостренные стальные стержни, обращенные внутрь полукруга. Эти стержни, очевидно, приводились в движение червячной передачей, соединенной через систему шестерней с пружиной часового механизма.

– Просто, но убедительно, – тоном инквизитора произнес Свиридов. – Сюда помещается ваша голова. Стержни прижимаются к вискам слева и справа. Я завожу пружину, запускаю часовой механизм – медленно или быстро, по моему желанию. Стержни начинают двигаться, вдавливаться в виски. А вот здесь – видите, колечко? Оно освобождает червячную передачу. Если я вытяну его, ничто более не удержит стержни. Пружина развернется, и они с огромной силой пробуравят ваш мозг, сомкнутся внутри черепа… Довольно скоро вы станете мечтать об этом акте милосердия, но тщетно.

Свиридов надел дугу на голову девушки, закрепил затылок фиксатором, подкрутил стержни так, чтобы они едва касались висков, завел пружину.

– Я включаю самый медленный режим, – проговорил он. – Полсантиметра в час. У вас будет время подумать… А надумаете, позовите меня. Вот кнопка на подлокотнике.

Послышалось тиканье часового механизма и жужжание червячной передачи. Свиридов вышел. Девушка безутешно заплакала. Ей представилась яхта «Аманда Линн», робкий поцелуй под закатным солнцем и под каскадами брызг… Ее картины… Не будет больше картин.

Свиридов поднялся на второй этаж, где громилы играли в карты. Здесь окна были занавешены плотными шторами, не пропускавшими ни единого лучика света.

Вальтер обеспокоенно покосился на дверь.

– Господин полковник, а внизу-то лампочка горит. И занавесок там нету.

– Эх ты, голова. – Свиридов снисходительно похлопал его по плечу. – Конечно, нет их там. Если сюда кто сунется, куда пойдет? На свет. И дверь входная не заперта. Там их встретит расстрельная машина… – Полковник погладил набалдашник рычага, такого же как и внизу.

– А могут сунуться? – с тревогой спросил Медведь.

– Да нет, вряд ли…

– А ну как ребятишки местные просто так забредут? Их тоже кончать будем?

– Свидетелей? Да, в первую очередь. От такого даже махрового убийцу покоробило. Полковник опустился на стул, а «независимые оперативники» возобновили прерванную игру. Свиридов наблюдал за ними, лениво развалясь на сиденье. Сейчас Иллерецкая даст сигнал… Потом надо проверить ее показания и убрать всех троих… Могилы готовы… Свиридов станет самым могущественным человеком на Земле. И плевать ему на англичан и на всех тех, кто что-то знает, о чем-то догадывается. Он не повторит ошибок предшественников… Полковник принялся обдумывать детали практического воплощения проекта «Коршун-2».

• Предыдущая
• 82/85
• Следующая