Больше, чем это - Несс Патрик - Страница 10

— Нет, вы только полюбуйтесь! — пробурчала Моника, когда они устроились на склоне подальше от глаз тренера, наблюдая, как выделывается на футбольном поле команда поддержки. — Натуральные сиськи так торчать не могут.

— Ах, эта бодрящая осенняя прохлада, — с усмешкой процитировал Эйч их «литератора», мистера Эдсона. — Все крепнет и встает торчком.

Моника отвесила ему подзатыльник.

— Эй! — возмутился Эйч. — Ты чего? Сама сказала, «полюбуйтесь»!

— Ну, не тебе же.

Шла вторая неделя выпускного класса, начало сентября. Дружно срезав на всем известном месте угол кроссового маршрута, они уселись почти перед самым финишем, обеспечивая себе двадцать минут форы. В непривычно голубом небе сияло солнце, но ветер с океана нес почти морозную свежесть.

«А ведь красиво здесь, если присмотреться», — подумал Сет.

— Крепнет? — переспросил Гудмунд, вытягиваясь на травянистом склоне. — Поэтому у тебя неопадающий стояк всю осень?

— Скажи лучше, весь год, — пробормотала Моника.

— Вы, главное, детки, про защиту не забывайте, — подмигнул Гудмунд.

Моника сердито сверкнула глазами:

— Я с ним вообще размножаться не собираюсь.

— Ну, спасибо! — надулся Эйч.

— Вон они опять, — подал голос Сет.

Все посмотрели на поле — да, действительно, белокурые и черногривые племенные кобылки Босуэлл-Хай снова начали свои цирковые номера. «Хотя за что мы их так? — подумал Сет. — Они же не все стервозины». Четверка дружно проводила взглядом Кьяру Лейтхаузер (как раз из стервозин), которая, отделившись от табунчика, двинулась к школе.

— Куда это она? — протянул Гудмунд.

— Забыла погонять шкурку у директора Маршалла, — ухмыльнулся Эйч.

— Ну что вы, — сощурилась Моника. — Кьяра не такая. Блейку Вудроу даже за лифчик подержаться не дает.

— Молодец, — пожал плечами Гудмунд.

Моника засмеялась, но, не услышав отклика, посмотрела на Гудмунда пристально:

— Ты серьезно, что ли?

Гудмунд снова пожал плечами:

— Значит, есть у девочки принципы. Что в этом плохого? Кто-то должен противостоять нам, раздолбаям.

— Так мы и скажем тренеру Гудолу, когда он нас возьмет за жабры, — предложил Сет.

Только теперь они заметили идущего к ним по полю тренера, который сердито поглядывал на часы, недоумевая, куда запропастились ведущие бегуны команды.

— В принципах ничего плохого нет, — буркнула Моника. — Плохо, когда ими тычут в нос другим, типа, она королева, а остальные — грязь из-под ногтей.

— Принципы — это ведь просто мнение, — заметил Гудмунд. — Она считает так, ты можешь по-другому.

Моника открыла рот, чтобы возразить, но задохнулась, сраженная внезапной догадкой:

— Она тебе нравится!

Гудмунд сделал невинное лицо.

— Точно! — Моника чуть не взвизгнула. — Боже, Гудмунд, ты бы еще в надзирательницу из концлагеря втрескался.

— Не передергивай, где я сказал, что она мне нравится? — уточнил Гудмунд. — Я просто не прочь ей вдуть.

Сет повернулся к нему:

— Вдуть? В смысле…

Он дернул бедрами вперед-назад, и все уставились на него в ужасе.

— Вы чего так смотрите?

Моника помотала головой:

— И не мечтай. Она по ходу решила, что радости в жизни выдаются ограниченными дозами, поэтому на школу их тратить не собирается.

— Таких обычно проще всего завалить, — заявил Гудмунд. — У них от нагромождения принципов равновесие нарушено. Только пальцем ткни, они брык — и ноги врозь.

Моника снова покачала головой, улыбаясь, как обычно:

— Что ты несешь?

— А знаете что? — загорелся Эйч. — Давайте забьемся? Поспорим, что Гудмунд переспит с Кьярой Лейтхаузер, например, до весенних каникул. Как раз для тебя дельце. Покажешь ей сад наслаждений.

— Сказал тот, кому до этого сада еще пилить и пилить без карты, — хмыкнула Моника.

— Эй! — обиженно протянул Эйч. — Мы же договаривались не трепаться о личном.

Моника фыркнула и отвернулась.

— Что скажешь, Сетти? — поинтересовался Гудмунд, переводя стрелки, чтобы избежать ссоры. — Имеет смысл? Стоит мне клеить Кьяру Лейтхаузер?

— Ага, — кивнул Сет. — Потом ты обнаружишь у нее тонкую душу и влюбишься по-настоящему, а она бросит тебя, когда узнает про пари, но ты докажешь свои чувства, распевая серенады под дождем на ее пороге, и на выпускном вы станцуете танец, который будет символизировать не школьные годы, а весь тот хрупкий мир, имя которому любовь…

Он замолчал под ошеломленными взглядами остальных.

— Боже, Сет! — восхищенно прошептала Моника. — «Хрупкий мир, имя которому любовь». Вставлю в следующее эссе для Эдсона.

Сет скрестил руки на груди:

— Я всего лишь имел в виду, что ваше пари — просто сценарий для какой-нибудь сопливой киношки, которую никто из нас даже в гробу смотреть не станет.

— И то правда, — согласился Гудмунд, вставая с травы. — Все равно она не мой тип.

— Конечно, — кивнула Моника. — Бедняжке и так досталось — встречаться с самым крутым, красивым и упакованным парнем школы.

Эйч возмущенно фыркнул:

— Не такой уж Блейк Вудроу и красавец.

Остальные снова вытаращили глаза.

— Достали уже так делать! Что я такого глупого сказал? У Блейка Вудроу девчачья стрижка и лоб, как у неандертальца.

— Ладно, может быть, — признала Моника после короткой паузы.

— И Гудмунд вполне мог бы ее отбить при желании, — продолжил Эйч, последним поднимаясь с травы.

— Спасибо, друг, — кивнул Гудмунд. — От тебя это почти комплимент.

— Что, даже пытаться не будешь? — не сдавался Эйч.

Моника отвесила ему еще подзатыльник:

— Хватит! Может, она и овца, но не шлюха. Перестаньте обсуждать ее как товар в магазине… — Она оглянулась на Гудмунда: — Ты тоже.

— Я же не всерьез, ты, феминистка… — улыбнулся Гудмунд. — Просто сказал, что может обломиться. Если захотеть.

Моника, показав ему язык, потрусила через поле на маршрут, Эйч за ней; оба старательно пыхтели, делая вид, что последние полчаса бежали на пределе сил.

Гудмунд обернулся к Сету, который смотрел на него без улыбки:

— Думаешь, у меня бы не вышло?

— Моника бы от ревности задохнулась, наверное, — сказал Сет на бегу. Они постепенно догоняли убежавшую парочку.

Гудмунд мотнул головой:

— Не, мы с Моникой как брат и сестра.

— Ты с сестрой тоже так заигрываешь? И сестра тоже хочет тебя до зубовного скрежета?

— Да ладно, Сетти, может, это не она ревнует, а кое-кто другой? — Гудмунд шутливо толкнул Сета в плечо. — Дундук, — добавил он беззлобно.

Поджидающий их тренер Гудол уже брызгал слю…