Трансэволюция. Эпоха разрушения человека - Эстулин Даниэль - Страница 3

На фоне разрушения национальных государств и формирования экономических мега-блоков, связанных между собой посредством глобализированного рынка, на смену независимым странам придут «Мега-Города». В докладе Мега-Город определяется как «крупный город в развивающемся регионе» с постоянным населением более 20 млн. человек. Такие города, созданные в результате перемещения больших масс людей, разрастутся до невообразимых размеров и «к тому моменту уже будут страдать от системной анархии и беззакония, а также высокого уровня насилия»[13].

Неспособные справиться с наплывом людей Мега-Города

Учитывая недавний опыт в США, военная стабилизация крупного города, вероятно, потребует введения военного положения или, как лукаво говорится в докладе,

«Технические достижения и превосходство приведут к тому, что войны будут вестись не между государствами, а скорее между базирующимися в городах локальными нерегулярными соперниками, обладающими развитыми навыками выживания и боевых действий в условиях города»[16]. Они носят название социальных беспорядков, или социальной турбулентности.

Теория социальный беспорядков, так называемое «смягчение эффектов будущих потрясений», была разработана двумя выдающимися психологами Эриком Тристом (Eric Trist) и Фредериком Эмери (Frederick Emery). Согласно этой теории, население можно подготовить, или «смягчить», посредством массовых явлений, таких как нехватка энергии, финансово-экономический крах или террористические атаки. «Если “потрясения” происходят достаточно часто и близко друг к другу и организованы с возрастающей интенсивностью, то возможно ввергнуть всё общество в состояние массового психоза», — утверждали Трист и Эмери. Они также полагали, что «индивиды будут разобщаться в попытках бежать от ужаса новой шокирующей реальности; люди будут уходить в состояние отрицания действительности, находя утешение в популярных развлечениях и времяпрепровождении, но при этом будут склонны к вспышкам ярости».

Что говорится в докладе «Стратегические тренды 2007–2036» о социальной турбулентности, массовом психозе и подготовке населения?

Это называется подрывом боевого духа при помощи стратегии террора. На самом же деле здесь речь идёт о двух сторонах одной монеты. С одной стороны — это направляющее воздействие с помощью скрытой тонкой манипуляции и контроль над мыслями и человеческим сознанием посредством власти телевидения в частности и развлечений в целом; «используя постоянно пополняющийся список тех, кого считают врагами Америки, а также растерянную и встревоженную американскую общественность, чьи корпоративные новостные агентства формируют и ведут всё более поверхностный новостной фон, одновременно участвуя в своего рода оруэлловском театре кабуки, театре справедливости и баланса»[18]. В то же время, с другой стороны, «прямая и открытая смена парадигмы, изменение базовых концепций, расширение параметров и изменение площадки и всех правил игры, посредством которых общество определяет себя в рамках исключительно короткого периода времени»[19].

Одна из ключевых фигур, участвовавших в психологической войне против населения при помощи искусственно созданной социальной нестабильности, — Курт Левин, один из родоначальников групповой динамики (in-group dynamics) и представитель ранней Франкфуртской школы, покинувший Германию после прихода Гитлера к власти. Следующий отрывок из его книги «Временная перспектива и моральное состояние» (Time Perspective and Morale) показывает его понимание психологической войны:

Исследования в области психологии, социологии и психиатрии за последние 50 лет свидетельствуют о том, что существуют явно очерченные границы в отношении количества изменений и их характера, с которыми может справится рассудок. Согласно Центру исследований в области научной политики Тавистокского института при Университете Сассекса (Science Policy Research Unit, Sussex University), «будущие потрясения» понимаются как «физические и психологические страдания, вызванные чрезмерным давлением на механизм принятия решений человеческого разума». Другими словами:

Верх берёт апатия, чему зачастую предшествует безумное насилие, характерное, например, для уличных банд Лос-Анджелеса в 1960-е и 1980-е гг. Эмери и Трист называют это организованным социальным ответом на разобщение, описанным на страницах романа Энтони Бёрджесса «Заводной апельсин» (Anthony Burgess, A Clockwork Orange) как общество, в котором правит инфантильная животная ярость. «Такую группу становится легко контролировать, и она послушно и без сопротивления следует приказам, что и является объектом данного упражнения», добавляют Трист и Эмери. Более того, разобщённые взрослые не могут навязывать нравственный авторитет своим детям, поскольку они слишком увлечены своими инфантильными фантазиями, подсказанными телевизором. И если вы сомневаетесь в моих словах, взгляните на сегодняшнее старшее поколение, которое приняло нравственный упадок поколения своих детей, не имеющего будущего, вместо того, чтобы вступить в конфликт. Тем самым взрослые сами пришли к принятию более низких нравственных норм.

Прямо как в управляемом наркотиками дивном новом мире Олдоса Хаксли, здесь нет ни нравственного, ни эмоционального выбора. «Дети цветов» и насквозь пропитанные наркотиками бунты времен войны во Вьетнаме — идеальные примеры того, как работает этот сценарий.