Имитация - Робертс Нора - Страница 36

Рорк молча пригубил вино.

– Должна признать, в душе я надеюсь, что это не она. Но версию все равно нужно проверить. Если она уже прошла через изнасилование, да еще подростком, это наверняка наложило на нее свой отпечаток. Никакое лечение не способно полностью стереть такой опыт. И я невольно задаюсь вопросом: неужели она ничего не заподозрила, когда нечто подобное произошло с ней снова? Неужели она с легкостью списала все на момент слабости и личную неразборчивость? Чем больше я об этом размышляю, тем меньше мне верится в подобную беспечность.

– Ты считаешь, она знала, что именно с ней произошло.

– Она не могла не задуматься об этом. И я намерена как следует расспросить ее, когда мы встретимся в следующий раз. Жаль, но ничего не поделаешь. Я огорчусь еще больше, если окажется, что она-то и есть убийца.

– В прежнее время, – заметил Рорк, – я бы усомнился в правильности твоих решений. Теперь я стал лучше понимать тебя. И принимать, если уж на то пошло.

– Невозможно изменить то, что было, – пожала она плечами. – А потому приходится иметь дело с тем, что есть.

– Это накладывает отпечаток, – повторил он ее слова, не сводя с нее внимательного взгляда. – И никакое лечение не в силах полностью стереть его. Она была жертвой. И если она убила, то сделала это не без причины. И оба мы понимаем это как нельзя лучше. Зиглер был неприятным типом, насильником и манипулятором. И все равно ты будешь отстаивать его интересы перед женщиной, которую он так грубо использовал. Ты просто обязана. Просто обязана.

Рорк повторил это дважды, будто подчеркивая ту реальность, которой принадлежат они оба.

– Это не просто профессиональная обязанность, но и долг. Твое чувство справедливости. Твоя линия поведения.

– Наши с тобой линии следуют точно до этого момента, чтобы разветвиться затем в разные стороны. Порой это создает баланс, порой – проблему.

Ева задумчиво провела пальцем по горлышку одной из тех шатких чашек, которую подарила им жена Фини.

Рорк поместил эту чашку здесь, в своем личном пространстве, поскольку ценит и принимает семейные символы. Они значат для него гораздо больше, чем для самой Евы.

– Словом, если окажется, что убила Роббинс, я обращусь к Мире. Попрошу ее провести психологическую экспертизу, оценить ситуацию и состояние женщины. Заключения Миры всегда обладают весом.

– Так же, как и твои.

– Но тут мы забежали далеко вперед. А сейчас? Сейчас я намерена как следует нажать на нее, устроив повторный допрос. Хоть я и знаю, каково это – отвечать на подобные вопросы.

– И ты намерена отстаивать ее, если окажется, что она – убийца. Поскольку для тебя это не просто долг, не просто служебная обязанность.

– Тут нет ничего личного.

– Вздор, – мягко заметил он, не обращая внимания на ее недовольный взгляд. – Объективное расследование не исключает персонального участия. Твой опыт и понимание психологии жертвы, с точки зрения самой жертвы, являются такой же неотъемлемой частью твоей личности, как врожденные инстинкты и профессиональное обучение. Тебе суждено совместить все углы пресловутой триады: жертва, коп, убийца. И каждый из этих углов ты знаешь изнутри.

– Поскольку я не только была жертвой, а со временем стала полицейским. Я еще и убивала.

– Верно. Ты отнимала жизни, чтобы спасти свою собственную и жизни других людей. Этот груз тебе суждено нести до самого конца наряду с тем, что случилось давным-давно, когда ты была невинным и беззащитным ребенком. Это те элементы, из которых складывается твоя личность.

– Возможно, все дело в том, что мне не хочется видеть убийцей Киру, – сунув руки в карманы, она подошла к его столу. – Мне было бы куда проще, если бы преступником оказался тот же Копли.

– Пожалуй, тут я могу тебе помочь.

– Правда? Давай выкладывай.

Подняв с коленей кота, Рорк аккуратно опустил того на пол. Затем он повернулся лицом к Еве и с довольной улыбкой похлопал себя по колену.

– Перестань дурачиться. Я пришла сюда не для того, чтобы поразвлечься.

– Это цена за сведения. Причем вполне справедливая, – он вновь похлопал себя по ноге.

Еве ничего не оставалось, как усесться к нему на колени.

– Ну как, удовлетворен?

– Скажем так, надеюсь на скорое удовлетворение. Но пока достаточно и этого.

Пробежав пальцами по клавиатуре, он вывел на экран ряды цифр.

– Тут у нас деньги Квигли, в частности, доля Наташи. И доля, как видишь, неплохая.

– Ха! Жалкие четверть миллиарда? – Ева с ухмылкой взглянула на Рорка. – Просто копейки по сравнению с тем, на чем я сижу.

– Ну, это как посмотреть.

– В любом случае это я уже знала. Младшая сестричка получила примерно столько же. Общие вложения и фонды, пока обеим не исполнилось двадцать пять. С этого момента каждая пошла своей дорогой. Старшая сестра приобрела дом в Нью-Йорке и еще один на Арубе, а кроме того – квартиру в Париже. Все на свое имя. Младшая сестра с мужем, чье состояние и того меньше (каких-то сто семьдесят пять миллионов), вместе купили свой нью-йоркский дом. Есть у Мартеллы и квартира в Париже – в том же здании, что и у сестры. А с мужем они еще прикупили поместье на Сент-Люсии. В свою очередь, на счету у Копли насчитывается жалких шесть миллионов.

– Одним словом, нищий на паперти.

– Можно сказать и так, – наклонившись, она всмотрелась в цифры на экране. – Надо отдать ему должное, он сам их заработал. Но разве не обидно, что для жены весь твой заработок – все равно что мелочь на карманные расходы?

– Неужели обидно?

– Для кого как. – Ева опустила голову ему на плечо. – Но Копли произвел на меня впечатление человека, который не прочь пустить пыль в глаза.

– У него, кстати, неплохой вкус. Это видно по покупкам. Одежда, машины. Хотя тут многое перепадает ему от жены. Путешествовать привык с шиком. По крайней мере, об этом говорят его рабочие счета.

– Стало быть, все в рамках?

– В целом да. Но у него есть еще два счета, и оба находятся в офшорах. Завел он их уже после женитьбы и кое-как замаскировал. Думаю, поверхностная проверка ничего не даст, но если начнутся серьезные распри с супругой, кто-нибудь вполне может до них докопаться.

– Как и в случае полицейского расследования, – заметила Ева.

– Именно.

Рорк переключился на другой экран.

– Двенадцать миллионов на одном и восемь на другом.

– Откуда он их взял?

– Судя по всему, утаивание доходов, хотя мне еще нужно проверить. Не платит налоги. Это касается и профессиональной сферы, и личной. Личная – деньги его жены.

– Получается, он крадет у собственной жены.

– Немножко тут, капельку там. Причем с первых дней женитьбы. Не жадничает, но действует весьма последовательно. Часть этих денег честно им заработана, тем не менее он предпочел не вносить их в семейный бюджет, а использовать самостоятельно. Итак, что у нас тут? Индивидуальные вложения, игра с налоговой – еще не за чертой, но уже близко к ней.

– А это что такое? Ежемесячные выплаты. Шесть тысяч уходят со счета первого числа каждого месяца.

– А ты наблюдательна. Это плата за поддержание порядка в квартире, включая полноценную уборку, которая проходит трижды в неделю. Квартира находится в фешенебельном районе Ист-Сайда. Копли тайком купил ее около полугода назад. А поскольку я не вижу соответствующей прибыли, вложением это никак не назовешь.

– Итак, у него есть собственное местечко – на противоположном от его семейного жилья конце города, – наклонив голову, Ева всмотрелась в экран. – Похоже на любовное гнездышко.

– Не исключено. А вот еще расходы: отели, рестораны, бутики. Около четырех месяцев назад Копли потратил солидную сумму на мебель и всякие дизайнерские штучки.

– Обставляет гнездышко.

– Верно. Сначала купил, затем обставил. А поскольку некоторые из счетов относятся к женским бутикам, он, должно быть, приодел заодно и птичку.

– Итак, у него есть подружка на стороне.

Она попыталась встать, но Рорк ухватил ее за руку.