Воссозданный (ЛП) - Хоук Коллин - Страница 8

Чешуйки удлинялись и спускались по платью, скрещиваясь на животе, словно крылатый корсет сверкающей брони. Мерцающий изумрудный скарабей оказался в центре талии, откуда и начинались крылья. Юбка платья струилась тонкой тканью и доставала до лодыжек. На моих ногах появились золотые сандалии, что мерцали, как копыта пустынных лошадей, потомков Небу, известного бессмертного жеребца.

- Это прекрасно, - отметила я.

- Да. Даже к настоящему должно подходить, - он посмотрел, как я разглядываю броню, и добавил. – Я использовал скарабея, которого ты прятала под подушкой, чтобы создать это.

Я испуганно подняла взгляд.

- Вы знали?

- Конечно, я знал. Я ведь все-таки бог. И я заметил, когда мумифицировал Амона, что скарабей пропал, - он шагнул ко мне и протянул палец к изумруду, но не коснулся. – Камень – пустяк, мелочь. Важна сила Амона внутри него. Там есть кусочек его. И только ты можешь вытащить его и вернуть ему, сделав целым.

- Это нормально, что я чувствую биение сердца, когда касаюсь его? – спросила я, не глядя в глаза. Он не отвечал пару секунд, и я неохотно взглянула на него. Анубис смотрел на меня с растерянным видом. Он медленно скользнул взглядом от моего лица к камню на моей талии.

- Значит, ваша связь куда сильнее, чем все мы думаем. Даже Исида не могла чувствовать сердце ее мужа после его смерти. Для смертной это не должно быть возможно… - он умолк, закрыл глаза и глубоко вдохнул. – Да. Я чувствую. Хотя мне едва слышно. Если бы я не знал, то вряд ли сам заметил.

Когда Анубис открыл глаза, он шагнул вперед и провел кончиками пальцев по моей обнаженной руке. Я перестала дышать, смятенная из-за случившегося. Анубис прошептал медовым низким голосом:

- Ваша тяга друг к другу… - он замолчал и склонил голову, - пьянящая. Достаточно сильная, чтобы приманить даже бога.

Его теплый взгляд остановился на моих губах, он опустил голову, словно хотел поцеловать. Я отдернулась, а его рука обхватила мою достаточно крепко, чтобы не дать мне уйти, и он застыл, пораженный своими действиями. Он напрягся, а эмоции в глазах быстро исчезли.

Я не успела спросить, что он делает, а он отошел на пару шагов и сказал:

- Эта связь будет соблазнять всех опасных бессмертных в преисподней.

- Значит, вы говорите, что скарабей заставит бессмертных хотеть… - я не смогла закончить. Анубис честно ответил:

- Они будут хотеть проглотить тебя. Каким-нибудь способом.

Я коснулась кончиками пальцев скарабея.

- Фантастика, - мрачно прошептала я, взвешивая опасность связи с Амоном.

- Заклинание создало вокруг тебя ауру. И все, с кем ты вступишь в контакт, подвергнутся в разной степени ее влиянию. Притяжение будет тем сильнее, чем дольше действует на кого-то аура. Чем сильнее бессмертный, тем дольше сможет сопротивляться, но слабые вряд ли смогут управлять собой. Они будут очарованы. Становление сфинкс даст тебе способности защищать себя куда лучше.

Я не понимала, как все это осознать, и сосредоточилась на сфинкс.

- Точно. Об этом…

Он вскинул руку.

- Визирь все объяснит, - не слушая мое ворчание, Анубис потер подбородок и сказал задумчиво. – Тебе не повезло, что Амон дал тебе сердце. Вряд ли он понимал все сложности подарка в виде скарабея сердца. Если бы я понял его план, то помешал бы.

- Разве он не должен кого-то любить? – спросила я со скрытым недовольством в голосе.

- Любовь мимолетна. Это искра, пролетевшая в небесах, сияющая в своем расцвете и затухающая во тьме. Это не стоит риска всем космосом.

Я скрестила руки на груди и нахмурилась. Он ошибался. Была и такая любовь, что продолжалась даже после смерти. Любовь двигалась, как рябь на воде. Даже после броска оставался ее эффект. А нужен был только кто-то, чтобы помнить, чтобы видеть, что осталось. И тогда она существовала, жила. Если бы кто-то предложил мне разорвать связи между мной и Амоном, я тут же отказалась бы.

- Из-за любви даже затевали войны, - прошептала я.

- И это только доказывает мою точку зрения.

- Может, не стоит говорить о том, чего сами не испытывали.

Анубис свысока взглянул на меня.

- А ты смела для смертной.

- А вы слишком узко мыслите, как для бога.

- Интересно, что ты достаточно смела, чтобы высказывать мне свое мнение, но трусишь перед своими смертными родителями. Может, мятежный дух Амона на тебе сказался. Вы оба зовете опасность, как пара обезьян, подобравшихся слишком близко к полной крокодилов реке.

- Мои отношения с родителями, как и с Амоном, не ваше дело.

- Наоборот. Ваши отношения как раз мое дело. Если бы я сам мог спасти Амона, уничтожив связь между вами, я бы не мешкал. И несмотря на то, что ты сейчас думаешь, я не скажу, что было бы жестоко или нечестно наказывать тебя. Плюсы любви к бессмертному не стоят больше того, что ты потеряешь.

Я выпрямилась, вскинув голову так горделиво, как только могла.

- Это мой выбор, не так ли?

Анубис вскинул брови.

- Пока что, юная душа. Пока что.

Ладони сжались в кулаки, злость кипела в моих венах. Чувства к парню с небесной силой солнца были ценными. Я бы никогда не отдала их, даже если было бы опасно. Он не понимал этого, пока Амон не стал важен. А я всю жизнь давала людям решать, по какому пути мне пойти. Но Амон разжег искру, которую я оберегала и питала последние месяцы.

Может, Анубис был прав насчет моих родителей. Может, я трусила. Так было проще. Может, я скрывала от них огонь, но он был здесь. Я его чувствовала. Моя душа пробудилась, и я не могла отвернуться от того, кто наполнил мой мир светом и смыслом. Если я и бродила бесцельно, вернувшись домой, то только потому, что потеряла единственно важное из виду. Уничтожить связь Анубис сможет только через мой труп.

- Когда тебе нужно будет сражаться – заметь, я говорю, когда, а не если, - амулет станет твоим щитом, твоей броней и даже твоим оружием.

Я коснулась зеленого камня.

- Это магия?

- В какой-то степени. Несмотря на то, что я думаю о ее плюсах, любовь – вид магии. Игра света, которую и боги не смогут повторить. Скарабей сердца наполнен чувствами Амона к тебе. Пока остается его любовь к тебе, остается и защита, которую предлагает его сердце, - Анубис подозвал собаку к себе. – Готова?

Я судорожно вдохнула и оглядела комнату, убежденная, что я что-то забыла, о каком-то вопросе не подумала.

- Наверное, - ответила я, набравшись смелости.

Анубис кивнул.

- Абутиу, - сказал он своему четвероногому спутнику, - возвращайся домой и жди меня, - коротко фыркнув, пес исчез, и мы остались одни. Бог мумификации нахмурился, шагнул ближе и обвил меня руками. Он был теплым, его объятия не были неприятными.

Я прижалась щекой к грубой ткани джинсового жилета.

- Закрой глаза, - попросил он, обхватывая меня так, словно я была невероятно хрупкой. Может, для него так и было. Я закрыла глаза, ожидая услышать знакомый шорох песка, ощутить прикосновение песчинок к коже, а потом вспомнила, что путешествие песком невозможно над большими водными пространствами.

На миг я подумала, что доктора Хассана может и не быть в Египте, что Анубис мог путешествовать отличным от Амона способом. Я уже хотела спросить, но пол исчез под нами, и мы погрузились в такую кромешную тьму, что я была уверена, что от меня ничего не осталось.

Хотя я была в сознании, мне казалось, что у меня нет облика. Я не чувствовала ноги и руки. Я не дышала. Я только… знала. Как дух без тела. Я кричала бы, если бы могла. Ощущения были как при бесконечном удушении.

Паника впилась в меня, хотя я не могла выразить ее физически. Если Анубис так вернул меня в Нью-Йорк после мумификации Амона, я была рада, что не помнила этого. Мы вырвались на свет, словно пузырек из океана, и взрыв ощущений ударил по мне. У меня был облик. Я могла чувствовать. Я могла видеть и слышать. И я была так благодарна, что это закончилось, что крепко держалась за Анубиса дрожащими руками.

Анубис обхватил меня руками, чтобы только помочь мне выпрямиться, его губы задели мой висок, он вдруг зарычал и отодвинул меня. Хотя я пошатнулась, он не попытался приблизиться, он смотрел так, словно я как-то его обманула. Придя в себя, я прислонилась к ближайшему столу.