Зверобой - Купер Джеймс Фенимор - Страница 44

– Я вижу нашу матушку… она стоит над озером, вся окруженная светом… там нет отца… странно, я ее вижу, а ты куда-то ушла… Прощай же, Джудит…

Последние слова Хэтти произнесла с нежной улыбкой, запинаясь и очень медленно. Старшая сестра с дрожью склонилась над ней и внезапно поняла, что этот кроткий дух отлетел…

Так умерла Хэтти Хаттер.

Наступивший день прошел в тревожных хлопотах.

Он тянулся мучительно медленно, пока наконец не наступил полдень, когда пришла пора опустить на дно озера тело Хэтти Хаттер. Траурная процессия пирог медленно потянулась к отмели.

Солдаты погребли несчастную девушку там же, где покоилась ее мать, которую она так любила и почитала. Доктор Грэхем, несмотря на то что считался вольнодумцем и безбожником, прочитал заупокойную молитву над водной могилой. Обессилевшую от горя Джудит обнимала за плечи Уа-та-Уа. Обе не скрывали горьких слез. Чингачгук отвернулся, чтобы никто не мог заметить его печали и волнения, а Зверобой, не отрываясь, долго смотрел на озерную воду, мерно колыхавшуюся над последним приютом той, чей дух был чище, чем горные родники. Барабанный бой и ружейный залп спугнули тишину, воцарившуюся над гладью озера, а в окрестных горах разнеслось эхо…

Еще утром большая часть отряда под командованием лейтенанта Крэйга покинула Плавучий Дом, прихватив с собой раненых, трофеи и пленных, наблюдение за которыми было поручено Гарри Непоседе. Солдаты высадились на мысу; а когда солнце ушло за горизонт, военный лагерь расположился на покатом склоне холма, возвышавшегося над узкой долиной реки.

Теперь оставшиеся в замке не были стеснены ранеными и багажом; из старших офицеров здесь был только капитан Уэрли со своими заботами. Старинный сундук Тома Хаттера и наиболее ценные вещи отправили с Крэйгом; все остальное Джудит решила оставить за ненадобностью. Девушка надеялась, что англичанин, щадя ее чувства, займется своими служебными обязанностями и не нарушит данного ей когда-то слова не возвращаться к тому, что прошло. Джудит предстояло покинуть Плавучий Дом, это было окончательно решено, а никаких других планов у нее не было…

Капитан Уэрли ожидал возвращения погребального кортежа, нетерпеливо прохаживаясь по платформе. Он уже был готов отправиться на берег, чтобы присоединиться к своему отряду, пораньше улечься спать и на рассвете выступить в обратный путь. Еще до того он осведомился у Джудит, не желает ли она присоединиться к нему, и, узнав, что девушка намерена остаться вместе с индианкой до утра в замке, больше ей не докучал. К поселку колонистов и форту вел только один безопасный путь, и Роберт Уэрли нисколько не сомневался, что рано или поздно они с Джудит встретятся и, даже если их прежние отношения не возобновятся, останутся друзьями. Поэтому, едва все пироги вернулись, капитан отдал приказ готовиться к высадке на берег и отправился на баржу, холодно кивнув девушке на прощание.

Доктор-шотландец тепло и сочувственно обнял Джудит, простился с остальными обитателями замка и присоединился к солдатам. Вскоре ковчег отчалил от платформы, весла погрузились в воду, и неуклюжая баржа навсегда покинула Плавучий Дом Тома Хаттера.

Утомленные и печальные, девушки провели вечер в молчании, словно не находя слов, чтобы выразить свои чувства. Джудит, не раздеваясь, прилегла, а Уа-та-Уа, задув свечу, присела рядом и держала ее за руку до тех пор, пока та не заснула. Увидев, что свет на женской половине дома погас, Зверобой покинул платформу и присоединился к Чингачгуку – пришла пора поразмыслить, как действовать дальше…

Едва взошло солнце, как к отплытию были приготовлены две пироги, с вечера стоявшие в доке под домом. Энергично работая веслом, Чингачгук подвел одну из лодок к платформе, чтобы забрать Уа-та-Уа. Рядом, кутаясь в накидку, стояла Джудит, готовая, в свою очередь, сесть в пирогу охотника. Заперев все окна и двери, Зверобой выбрался из дома через люк и, как совсем еще недавно, проплыл вдоль кольев ограды, испытывая смешанные чувства: грусть и умиротворенность. Охотник подал руку хозяйке Плавучего Дома, помогая ей спуститься в лодку, и уже был готов последовать за пирогой могиканина, когда Джудит неожиданно попросила его задержаться на несколько минут, прежде чем они двинутся дальше.

Впервые за все это утро девушка заговорила со своим спутником.

– Я, возможно, никогда больше не увижу этих краев, – сказала она, – но здесь навеки остаются мои мать и сестра. Как вы думаете, Зверобой, невинность одной способна спасти души двух других?

– Мне не совсем понятны ваши слова, Джудит. Я считаю, что поступать по совести в этой жизни – все-таки самый надежный способ устроить свои дела на том свете… Хэтти была необыкновенной девушкой, чистой и доброй. И все это чувствовали, даже минги…

Джудит остановила полный тревоги взгляд на лице охотника, затем перевела глаза на покинутый замок.

– Озеро скоро совсем опустеет, – проговорила она. – Наступит время, когда здесь можно будет жить безопасно. Не то что раньше. События последних дней надолго отобьют у ирокезов охоту заглядывать в эти края…

– Боюсь, что не только у ирокезов… Мы с Чингачгуком и подавно не собираемся возвращаться сюда до тех пор, пока продолжает литься кровь…

Зверобой не мог не заметить, что девушка непривычно взволнована: еще недавно бледное, ее лицо вдруг вспыхнуло румянцем, и она на миг отвернулась, пряча блеск глаз.

– Но ведь вы не о войне хотели со мной поговорить? – неловко спросил охотник.

– Да… Прошу вас, Натаниэль, выслушайте меня и дайте ответ со свойственной вашему характеру откровенностью… – Джудит внезапно умолкла, потому что в тот момент, когда она уже готова была сказать всю правду, ее охватили сомнения. Наконец она решилась: – Сейчас не время обманывать и лукавить… Я буду говорить с вами без всякого стеснения и страха остаться непонятой. Мы встретились случайно, но мне кажется, будто я знаю вас очень, очень давно… Произошло множество важных событий, опасных и горьких, были утраты, радость и победа, – словно прошла целая жизнь! Пережив такое вместе, люди не могут, не должны чувствовать себя чужими друг другу. Вы меня понимаете?

– Конечно.

– Любите ли вы охоту, леса и жизнь, подобную той, которую мы с сестрой всегда вели здесь в глуши?

– Как же иначе, Джудит, кто, будучи в здравом уме, откажется от такой красоты и покоя, от этого озера, лесов и холмов? – Зверобой улыбнулся. – Все это может заменить целый мир…

В последнем отчаянном усилии Джудит заставила себя произнести:

– Я буду с вами откровенна… Зачем нам куда-то бежать отсюда? Здесь нет хозяина, по крайней мере имеющего на эти места больше прав, чем я. Мне хотелось бы эти права отдать вам, Натаниэль. Даже если бы это было целое королевство, я и его бы вам подарила… – Девушка запнулась и побледнела. – Вернемся в замок после того, как нас обвенчает священник… и навсегда останемся здесь… вдвоем…

В тишине погожего утра повисла мучительная пауза.

Заставив себя высказаться так откровенно, Джудит закрыла лицо руками и надолго замолчала. Зверобой растерянно глядел на девушку. Затем, с величайшей осторожностью подбирая слова, чтобы не обидеть ее, он мягко проговорил:

– Все ваши чувства растревожены пережитыми испытаниями, Джудит. Это не по силам молодой женщине… особенно такой нежной, как вы. У вас больше никого не осталось на свете, и вы слишком торопитесь найти человека, который занял бы место тех близких, которых вы потеряли…

– Если бы меня окружала толпа друзей, мои чувства остались бы неизменными: я сказала бы вам то же самое!

– Сердечно благодарю вас за доверие, Джудит! Однако я не могу да и не хочу воспользоваться вашим беспомощным положением, вашей минутной слабостью… это было бы неблагородно с моей стороны! Мир не может поместиться в этой маленькой пироге. То, что вы мне предлагаете, невозможно…

– Все в нашей власти, и я никогда не стану в этом раскаиваться! – торопливо возразила девушка, умоляюще глядя на охотника. – У нас все получится, Натаниэль… Мне будет страшно смотреть в будущее, не чувствуя рядом вашего надежного плеча, не видя ваших честных глаз и светлой улыбки…