Золотое снадобье - Гроув С. И. - Страница 58

«Да… я кое-что потерял… Кое-что исключительно для меня дорогое. – Кабеза де Кабра прокашлялся. – Такое, что без него и жизнь не мила».

«Я понимаю, – деликатно ответила женщина. – Уж не из-за чумного ли клирика вы веру утратили?»

И опять Кабезу де Кабру поймали врасплох. Он тяжело перевел дух и долго смотрел в пол.

«Да», – сказал он наконец.

«У меня есть карта, которая вам нужна. – Женщина прошла вдоль стены, приподнялась на цыпочки, заглядывая сквозь стеклянную крышку ящичка, потом слегка нагнулась. – А-а, вот же она!

Хозяйка выдвинула ящичек, достала свиток, перевязанный белой ленточкой, и еще что-то, выглядевшее как небольшой моток ткани. Ленточка на нем была голубая.

«Вот ваша карта. – Она подала бумажный свиток шерифу. – Путь может оказаться долгим и трудным, но карта вас проведет куда надо!»

«Спасибо», – поблагодарил Кабеза де Кабра.

«Вероятно, вы слышали также, что ни монет, ни бумажных денег мы не принимаем».

Шериф кивнул. Женщина протянула ему свернутую ткань:

«Это плата. Вы передадите ее когда-нибудь в будущем. Ваша карта вам подскажет когда».

«А что это такое?»

«Подозреваю, карта, только еще не записанная. – Хозяйка лавочки улыбнулась. – Однажды вы ее создадите».

Кабеза де Кабра покачал головой.

«Еще раз спасибо. Хотя, правду сказать, все это за пределами моего понимания… Если бы я, как прежде, верил поучениям клириков, я бы назвал это ведовством!»

«Значит, верно говорят, что все к лучшему. Даже и то, что сегодня вы утратили веру!»

«Да… пожалуй. – Он коснулся рукой лба. – Благодарю вас».

Шериф вышел из лавки, немного помедлил на улице, наблюдая за хозяйкой, вернувшейся к мытью окна. Потом двинулся в обратный путь – теми же улицами, которыми пришел. Когда городская стена осталась позади, шериф сунул руку за пазуху, вынул бумажный свиток и развернул. На одной стороне листа виднелся рисунок, снабженный пометкой: «Карта для неверующих». Дорога к цели обещала быть долгой и пролегала неведомыми краями. Там были Широкие Равнины Лишений, Ледники Недовольства и даже Жуткое море. Вычерченные неуверенной рукой, бледными штрихами черных чернил, эти странные обозначения казались едва ли не случайными пятнами на толстой бумаге.

На обороте шериф заметил кое-какие указания.

Пока шериф созерцал авзентинийскую карту, София немного отвлеклась от полного погружения, чтобы неспешно изучить легенду карты. Что еще за три лика и двенадцать часов?.. «Лик» с двенадцатью часами мог оказаться попросту циферблатом, но другие два?.. Трое часов, но лишь одни из них с циферблатом? Более-менее ясно было лишь то, что касалось Жуткого моря. Разгадывать пророческие иносказания не проще, чем понять человека, чьих воспоминаний она причастилась. Однако то, что она выяснила о его будущности, вроде свидетельствовало: карта действительно завела шерифа в другую эпоху. Вглубь Индейских территорий, на берег Жуткого моря. А карта, которую ему предстояло создать, сообразуясь с подсказками Вещих, была той самой, которую она держала в руках.

Непостижимым, совершенно чудесным образом авзентинийская карта вычертила полный круг. Отправила Кабезу де Кабру из Авзентинии в Индейские территории, подтолкнула его создать бисерную карту… которая и привела Софию назад в ту самую Авзентинию.

– С ума сойти, – прошептала она.

В сей миг пришлось оторвать палец от карты: девочка уловила в комнате движение. На пороге стояла Златопрут, взволнованная и встревоженная.

– Эррол!

Сокольничий сразу открыл глаза:

– Что?

– Сюда еще четверо скачут. – Вещая помедлила. – Только они не нас ловят. Они кого-то схватили.

Эррол встал, даже не спрашивая, откуда она знает.

– Жертвы болезни, – сказал он уверенно. – Их ведут в карантин при дороге.

Златопрут просто сказала:

– Мы должны им помочь.

Он немного подумал и ответил:

– Хорошо.

София уже сворачивала бисерную карту, чтобы спрятать ее в сумку.

– Как я могу поучаствовать? – спросила она.

– В уголке посидеть, пока все не кончится, – бросил Эррол.

Златопрут же сказала:

– Хорошо бы ты придержал свои стрелы, пока верховые не бросятся наутек.

Эррол уже занял позицию у окна, приготовил колчан.

– Бросятся наутек? – удивился он. – От чего?

– От дорожной пыли.

Он покосился через плечо:

– Эти скорей от своих пленников сбегут, чем от пыли…

– Если ты начнешь стрелять из окна, они пойдут к домику.

– А откуда еще мне стрелять, пока я внутри нахожусь?

Недовольно поморщившись, Златопрут отошла к другому окошку, выходившему на дорогу, и замерла в ожидании. Впрочем, она больше наблюдала за Эрролом, чем за дорогой.

София съежилась в уголке, обхватив руками колени. Вот бы здесь, с ними, был Тео!.. Он бы немедленно рассмешил ее, представил все так, будто надвигающаяся опасность – и не опасность вовсе, а запланированный прикол…

Но Тео далеко, а без него ничего забавного на ум не приходило.

Когда снаружи долетел перестук копыт, а потом и шарканье человеческих ног, София приподнялась с пола и выглянула в окно, у которого стояла Златопрут. Все оказалось именно так, как Вещая и предрекала. Мимо ехали четверо конников в золотых масках и затканных золотом белых плащах, у каждого на груди висел на цепи тяжелый золотой крест. За всадниками тянулось не менее дюжины бедолаг самого разного возраста. Каждый был перехвачен в поясе веревкой, все концы тянулись к седлу одного из коней. Люди смотрели в никуда, глаза были пустые… Одна женщина вдруг села наземь, за ней последовали и другие. Всадник, отвечавший за пленников, подергал веревку. Потом выслал коня, и привязанных потащило по дороге.

– Боже всемилостивый, – пробормотал Эррол.

– Погоди! – напряженным шепотом велела Златопрут.

Эррол не послушался и выстрелил, угодив в плечо верховому. Трое оставшихся в замешательстве закрутились на месте, потом разом повернули клювы в сторону домика. Эррол сбил стрелой еще одного. Испуганный конь вскинулся… и в это время позади всадников столбом взвилась пыль. Пленных заволокло желтое облако. Уцелевшие верховые ехали к домику, а туча у них за спиной быстро закручивалась воронкой. У Софии округлились глаза: на дороге бушевал смерч, узкий и высокий, как колокольня. Ближайший к нему всадник обернулся в седле. Его конь шарахнулся… а в следующий миг искусственный вихрь поглотил воина ордена, и тот исчез вместе с лошадью, словно в иной мир провалившись. Второй всадник тоже обернулся, увидел смерч, завопил: «Брухос!..» – и что было силы дал шпоры коню.

Он несся прямо к домику с мечом наголо. Эррол выбежал навстречу. Прячась в углу, София слышала лязг металла о металл.