Танатонавты - Вербер Бернард - Страница 29

• Предыдущая
• 29/120
• Следующая

Феликса, похоже, это не очень убедило.

Аудитория, колебавшаяся, что делать — выкрикивать новые оскорбления или аплодировать — затаила дыхание.

Ведущий пояснил, что президент ободряет своего подопечного на манер тренера перед боксерским матчем.

Мы с унылой миной стали готовить свой инструментарий.

Люсиндер резко потряс Феликса за плечи:

— Вы будете свободны! Вас станут называть «многоуважаемый месье Кербоз», вы станете богатым и знаменитым! Вы будете ездить в машине с открытым верхом, люди будут вам аплодировать и забрасывать конфетти, как Нила Армстронга, кто первым ступил на Луну!

— Да-а, оно, конечно, хорошо, кабы не этот хренов ноготь.

— Черт возьми! Да ведь после всех этих ядов, что вы проглотили, после вашей язвы, волдырей, продырявленной кожи — ну ведь не заставит же этот несчастный больной ноготь забросить мечту о лучшей жизни!

— Но ведь там и так хорошо, я такой легкий, ничего не трогает…

Люсиндер потерял терпение:

— Феликс, жизнь — это вам не чушь собачья!

— Да я и сам уже думал, что же такого хорошего было в моей жизни? Ничего не могу вспомнить, в том-то все и дело.

— Деньги, женщины, дорогие одеколоны, шезлонги на солнечном море, машины, дворцы, — стал перечислять Люсиндер.

Затем, применив политический подход и поставив себя на место своего «подопытного кролика», он добавил:

— А если вы предпочитаете алкоголь, наркотики, насилие, скорость… Давайте, Феликс! Вы нам нужны. Сейчас у вас в друзьях президент, замечательные ученые, самая очаровательная из медсестер! Ну кому еще так повезло?! Мы на вас рассчитываем.

Феликс опустил глаза и покраснел как виноватый ребенок:

— Да я… это… знаю я все. Но там они мне хорошего желают. А здесь мне никогда не везло… ноготь опять же этот… все злятся кругом… В этом мире и удовольствий-то никогда не было. Я уж давно об этом думаю.

Люсиндер в остолбенении уставился на верзилу Феликса:

— Удовольствий не было? Феликс, вы хотите сказать… никогда… вы никогда не…

Наш шкаф залился пунцовым румянцем:

— Ну да. Кроме мамы, меня никто не любил, а мама-то… она ведь там.

Толпа начала терять терпение.

— Смерть обезьяньей морде! — выкрикнул какой-то шутник.

Ведущий попробовал кое-как вмешаться:

— Феликс Кербоз, рост метр девяносто пять, вес сто килограммов, довольно гармоничные показатели для его возраста. Судя по моим вырезкам из газет, вес и рост никак не влияют на характер перехода из жизни в смерть, но все же желательно, чтобы объект находился в хорошей физической форме.

Амандина нисколько не забыла, о чем говорили между собой Феликс и президент. Она вышла вперед:

— Так вы девственник, Феликс?

Тот уже совсем стал багровый.

Медсестра-блондинка немного помялась, что-то обдумывая, а потом прошептала нечто на ухо своему пациенту. Немедленно по лицу Феликса побежали один за другим все цвета радуги. Он раздвинул губы в жалком подобии улыбки. Со стороны эта парочка напоминала Квазимодо с Эсмеральдой. Квазимодо, готовящийся к пытке…

Феликс не спускал с Амандины глаз. Потом он пришел в себя.

— Ладно, можно. Этот сучий ноготь все равно щас отпустит.

Люсиндер предложил мне добавить болеутоляющего в «ракетоноситель», чтобы Феликс больше не чувствовал свой больной палец. Но я отказался. Не тот случай для экспериментов с новыми смесями. 800 миллиграммов тиопентала будет моей дозой и никаких прочих медикаментов помимо обычного состава.

Президент Люсиндер лично развязал галстук-бабочку на смокинге Кербоза. Затем он закатал ему рукав и стал накладывать электроды. Так посмотреть, он этим всю жизнь занимался.

— Люсиндер, убийца, проваливай!

Я подошел помочь. В конце концов, сейчас мы все были в одной лодке.

Амандина старательно занималась своей работой.

Язвительные насмешки впивались в нее словно копья, но она предпочитала все или ничего. Амандина отрегулировала электрокардиограф, электроэнцефалограф и затем подарила мне слабую улыбку, хотя оскорбления продолжали литься потоком.

— Убийцы-душегубы! Убийцы-душегубы!

Эта фраза перекатывалась по всему залу, который принялся ее ритмично скандировать.

Феликс Кербоз дышал все медленней и медленней, точно так, как его учил Рауль. Он вдыхал носом и выдыхал через рот. Этот прием дыхания был изобретен, кажется, чтобы помочь роженицам.

— У меня все готово! — объявил президент Люсиндер, когда закончил прилаживать последний электрод на волосатой груди танатонавта.

— У меня тоже, — сказал Рауль, зажимая датчики пульса.

— Готов! — сказал я.

— Готова! — присоединилась к нам Амандина.

Ученые экспертной комиссии приблизились, чтобы получше обследовать комплекс аппаратуры. Они проверили, правильно ли работают электроды и датчики, измерили также Феликсу пульс. Престидижитатор каблуком простучал настил сцены в поисках скрытого люка и прочих хитроумных механизмов. Он шилом потыкал в обивку кресла, чем привел в восторг публику, ожидавшую, надо полагать, что он вот-вот обнаружит некий тайный ход прямо в нашем стоматологическом кресле. Закончив, он подал сигнал остальным. Те живо принялись строчить в своих тетрадках. Потом они остановились и, удовлетворив свое любопытство на данный момент, жестом показали нам, что мы можем приступать. Тишина.

В необъятном Дворце Конгресса можно было слышать, как душа летит.

— Вперед! — прорычал Рауль, довольно-таки раздраженный всей этой враждебной толпой.

— Ладно, чао, ребята! — сказал Феликс, помахивая своими толстыми как сосиски пальцами.

Амандина погладила его редкую поросль на макушке и чмокнула в уголок рта, как раз когда он собирался сомкнуть веки.

— Возвращайся! — прошептала она.

Феликс улыбнулся и начал отсчет:

— Шесть… пять… четыре… три… два… один… Пуск!

И тут же нажав на кнопку, он вылетел из этой жизни.

В конце XX-го столетия словари и энциклопедии так определяли, что такое смерть:

СМЕРТЬ: полное прекращение жизни.

Бытовое определение: Про человека говорят, что он умер, когда его сердце больше не бьется и он перестал дышать.

Определение, принятое в Америке в 1981 г.: Индивидуум объявляется умершим после необратимого прекращения всех функций головного мозга.

Медицинское определение: Необратимая остановка сердечных сокращений. Искусственный характер дыхания, поддерживаемого за счет механического насоса. Полная потеря всех рефлексов. Исчезновение всех энцефалографических сигналов. Полное разрушение структур головного мозга.

Формальности, выполняемые в случае смерти: Сообщить о смерти в ближайшую мэрию. Участковый патологоанатом удостоверит факт смерти и выпишет справку, которую передаст семье покойного или сотруднику похоронного бюро. Эта справка, вместе с семейной книгой регистрации рождений и смерти, должна быть представлена в мэрию, которая в обмен на справку выдаст разрешение на закрытие гроба и разрешение на погребение. В случае насильственной или подозрительной смерти участковый патологоанатом уведомляет государственного прокурора, который может потребовать провести аутопсию. Семья покойного не обязана публично разглашать причину смерти. Прежде чем приступать к погребению, требуется подождать минимум двадцать четыре часа.

Цены на кладбищенский участок: Зависят от длительности существования кладбища, его известности и стоимости земли. Цена за квадратный метр, естественно, выше в городах, чем в сельской местности.

3 000 франков за обычный гроб белого дерева. Прибавить дополнительно для черного или красного дерева, на внутреннюю обивку.

1 800 франков за услуги похоронного бюро, плюс дополнительно по числу привлеченных работников.

3 000 франков за аренду катафалка.

4 800 франков за ритуальные предметы, цветы и различные украшения.

700 франков за мраморную плиту.

1 000 франков в год по уходу за могилой.

• Предыдущая
• 29/120
• Следующая