Хитрый ход - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 35

• Предыдущая
• 35/42
• Следующая

– Манька, ты чего такая тихая? – спросила Саша, когда они вернулись домой. – Всего один стишок выдала, на тебя не похоже.

– Просто так… Настроения нет.

– Из-за Гошки волнуешься?

– Чего волноваться-то? Ему уже лучше.

И вообще…

– Что?

– Я решила вырвать с корнем…

– Что вырвать?

– Любовь.

– Любовь к Гошке? С корнем? – засмеялась Саша. – Почему?

– Потому что он влюблен в тебя.

– Мало ли кто в меня влюблен…

– Да, в тебя многие мальчишки влюблены, это правда, но на них мне плевать.

А любовь к Гошке может нас с тобой поссорить. Я буду тебе завидовать и хуже к тебе относиться, но ты же все-таки моя родная сестра, а Гошка… Что ж, если он не сумел меня оценить…

– Мысли, конечно, разумные, – улыбнулась Саша, – но дело в том, что я в Гошку не влюблена, а тебя он еще запросто может оценить.

– Так ты считаешь, мне не надо его разлюблять?

– Это ты должна сама решить, а то потом будешь меня обвинять. И еще – разве можно разлюбить по заказу? По-моему, нет.

– По заказу, конечно, нельзя, но если тренировать волю…

Они замолчали. После вчерашнего визита их отца девочки ощущали какую-то потерянность. Они общались с ним почти как с чужим. И после его ухода даже не обменялись впечатлениями, что было для них странно и непривычно. И этот разговор о Гошке получился каким-то натянутым.

Первой нарушила молчание Маня.

– Сашка, о чем мы говорим? Мы же просто стараемся не говорить о папе. Тебе он вчера не понравился? – спросила она напрямик.

В синих Сашиных глазах отразилось смятение.

– Да, Маняшка, не понравился, ты правильно выразилась. Именно не понравился.

Какой-то он стал другой и… чужой. Он как будто играл любящего папу.

– Плохо играл. Бездарно.

– А почему, как ты думаешь?

– Наверное, он нас разлюбил.

– Нет, не может быть! Любил, любил и вдруг разлюбил?

– А если он волю тренировал?

– Чепуха, зачем?

– Наверное, ему любовь к нам как-то мешала. Если у него еще дети будут, их он будет любить, а нас…

– Ерунда, дело не в этом, мне кажется…

– А в чем?

– В том, что мы первый раз так долго не виделись, в том, что он пришел к нам в гости и ему… наверное, ему было тяжело смотреть нам в глаза и стыдно отчасти. Из-за того, что у нас по его вине так изменилась жизнь. И чтобы скрыть неловкость, он старался изображать веселого, доброго и очень-очень знаменитого папу.

– Ты правда так думаешь?

– Правда, – кивнула Саша.

– Тогда еще ничего…

– Ты, Маняшка, вообще любишь крайности.

– Какие еще крайности?

– Ну, например, я люблю Гошку – я разлюблю Гошку. Папа нас любил – папа нас разлюбил. Либо черное, либо белое.

– Разве это плохо?

– Тебе будет трудно жить.

– Ничего подобного, я люблю всякие цвета. Только не серый!

В этот момент в дверь позвонили, звонок был громкий, какой-то отчаянный. Девочки переглянулись. Кто бы это мог быть?

– Кто там? – первой бросилась в прихожую Маня.

– Открой скорее, это я, Роза!

Маня распахнула дверь. На пороге стояла Тягомотина Вид у нее был такой перепуганный и странный, что девочки даже не удивились ее приходу.

– Роза! – воскликнула Саша. – Что с тобой?

– Со мной ничего, но Шмаков и Филимонова…

– Что? Что с ними? – всполошилась Маня.

– Я, конечно, ваших дел не знаю, но по-моему, их похитили.

– Что? – разинула рот Маня.

Саша вспомнила, что Роза терпеть не может Ксюшу и, наверное, решила так подшутить… Однако актерскими талантами Роза не обладала.

– Роза, зайди, сядь и успокойся! – взяла себя в руки Саша.

– Дайте мне водички, – вдруг всхлипнула Роза. – Я так испугалась, даже номер не заметила.

– Номер машины? – спросила Маня.

– Ага… Они их запихнули и увезли… Я и опомниться не успела.

Маня налила Розе кипяченой воды из чайника, и та с жадностью ее выпила.

– Роза, расскажи все по порядку, – потребовала Саша, отбирая у Розы пустой стакан, который та бессмысленно вертела в руках.

Роза рассказала им, как произошло похищение.

– Я даже побежала за машиной, как дура глубокая… А номер не запомнила.

– Доигрались, – с трудом проговорила Саша, у нее пересохло в горле. – Что ж теперь делать?

– В милицию заявить, что же еще?

– Нельзя! В таких случаях похитители первым делом предупреждают, чтобы не заявляли в милицию, – вспомнила Маня.

– Ты думаешь, за них выкуп потребуют? – удивилась Роза. – Уж не знаю, сколько денег у Филимоновых, но у Лехиных родителей уж точно карман дырявый, – заметила Роза. – Нет, тут не выкупом пахнет.

– А чем?! – в один голос воскликнули Саша и Маня.

– Убийством, – мрачно проговорила Роза. – Вы все чего-то вынюхивали, выслеживали, и вот пожалуйста… Видно, наступили кому-то на хвост, вот и получили.

– Но что же мы сидим? Надо что-то делать! – волновалась Маня.

– Что? Если не заявлять в милицию, то я просто не знаю, что делать.

– Нет, в милицию заявить надо! – твердо сказала Роза. – И все рассказать! Пусть прижмут как следует того мужика с французским бульдогом. Я уверена, что их похитили по его наводке.

– Если это и так, только я не понимаю, зачем было их похищать? Прикончить можно и не похищая, – как-то робко проговорила Саша.

– А если их продадут?

– Как продадут? – ахнула Маня.

– Не знаешь, как продают? – фыркнула Роза. – Телевизор смотреть надо. Леху на какую-нибудь плантацию, а Ксюху… Ну мало ли где она сгодиться может. А то еще на органы…

– Что? – похолодела Маня.

– На органы! Ну, печень их там кому-нибудь понадобится, или почки, или глаз…

– Замолчи! – не своим голосом заорала вдруг Саша. – Немедленно замолчи!

– Ты чего орешь? – удивилась Роза. – Меня спрашивают, я отвечаю.

– Не смей даже думать о таких вещах.

Все, собираемся и идем в милицию., – Правильно. Не помешает.

– Саш, а надо Гошке сказать?

– Зачем? Он больной лежит, что он может сделать? Тем более его мама дома. Нет, мы сейчас втроем пойдем в милицию, и я уверена: их найдут. Жаль, конечно, что Роза номер не запомнила, но темно-зеленый джип «Паджеро» – тоже все-таки примета, если сообщить всем постам…

• Предыдущая
• 35/42
• Следующая