Хитрый ход - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 1

• 1/42
• Следующая

Было темно. Шел дождь со снегом. Гошка спешил домой. Он возвращался с курсов немецкого языка, куда они с двоюродным братом Никитой записались после путешествия на Майорку. Там они поняли, что в наше время без иностранных языков очень плохо, а немецкий выбрали просто потому, что Гошке предстояло в январе поехать в Германию к отцу и совсем невредно было бы хоть что-то уже знать по-немецки. Гошкина мама и родители Никиты эту идею одобрили и дали денег. Занятия на курсах проходили по вечерам три раза в неделю. «Их бин, ду биет, ер ист», – твердил про себя Гошка и не заметил, как нос к носу столкнулся со своей одноклассницей Розой Мотиной по прозвищу Тягомотина.

– Ой, Гуляев, это ты?

– Я. Привет, а ты что в такую погоду шляешься? – не слишком радостно приветствовал Розу Гошка.

– Я… я… Я собаку потеряла! – всхлипнула Роза.

– Как это? – удивился Гошка. У Розы был чудесный пес, колли, тихий и покладистый. – Как тебя угораздило?

– Да я на минутку отвернулась, а он…

– Что?

– Слинял куда-то! Наверняка кто-то тут сучку течную прогуливал, вот он за нею и помчался… Что я дома скажу? Папа не велит его с поводка спускать, а мне его жалко… Ронни! Ронни!

– И давно ты его ищешь?

– Давно, – всхлипнула Роза.

– А твои родители наверняка с ума сходят. Ты бы им позвонила, что ли…

– Я боюсь…

– Да ты что! Они знаешь как обрадуются, что пропала только собака.

– Ты думаешь?

– Уверен!

– Гош, а ты мне поможешь Ронни поискать? Мне одной страшно…

– Помогу, куда денусь, – вздохнул Гошка.

Он просто был так воспитан – девочкам, даже таким занудам, надо помогать… и еще почему-то у него возникла мысль – я сейчас обязательно вляпаюсь в какую-нибудь историю. – Ну, Роза, что делать-то будем?

– Давай в сквер сбегаем, может, он там…

– Пошли!

В сквере в такую гнусную погоду гуляли только собаки со своими несчастными хозяевами.

– Роза, а где же твой Ронни? – спросил Тягомотину старичок с миттельшнауцером на поводке.

– Потерялся, – всхлипнула Роза, – я уже целый час его ищу! А вы его не видели?

– Нет, – покачал головой старичок. – Не видел. – ..Да вон же он, Роза, бежит…

– Ронни! Ронни! – закричала Роза. – Иди скорее, мой маленький, мой хорошенький, фу, какой ты грязный!

Неизвестно, кто больше радовался – собака или хозяйка. Но, наверно, больше всех обрадовался Гошка.

– Роз, ну я пойду, а?

– Ага, иди, Гуляев, спасибо за помощь!

– Да какая там помощь, – скромно сказал Гошка. – Домой-то одна дойдешь? – Гошка еще вспомнил, что девчонок надо до дома провожать, хотя ему этого смертельно не хотелось.

– Да, спасибо!

– Тогда пока! – возликовал Гошка и припустился бегом, но вдруг обо что-то споткнулся и с трудом удержался на ногах. – Ну ни фига себе, – даже присвистнул он, разглядев предмет, благодаря которому чуть не въехал носом в землю.

Он нагнулся и поднял его. Это был кожаный коричневый бумажник. И, едва взяв бумажник в руки, он вспомнил, что лучше не вязаться с такими находками. В Москве много было историй о том, как человек находил бумажник с деньгами, радовался до полусмерти, а потом тут же, откуда ни возьмись, появлялся хозяин бумажника, заявлял, что у него пропали деньги, и нашедшему приходилось отдавать свои, кровные… Он тут же бросил бумажник и отошел в сторонку.

Но никого кругом не было.

«А может, кто-то в самом деле потерял бумажник? Тогда лучше, чтобы я его нашел, чем какой-нибудь жулик. Я, если там есть документы, просто верну его, и дело с концом, – благонамеренно решил Гошка, огляделся по сторонам и как-то воровато схватил бумажник. Вокруг все было тихо. – Да, – через минуту решил Гошка, – кто-то его потерял. – Он ощупал бумажник. – Туго набитым его не назовешь, ну и слава Богу, а то еще посчитаешь чужие денежки, и не захочется их отдавать. Да и вообще, откуда я знаю, сколько там было? Может, кто-то уже поживился? Взял денежки, а бумажник выбросил? Ладно, отнесу домой, а там разберусь, что к чему», – принял решение Гошка, сунул бумажник в карман куртки и со всех ног понесся домой. Он и так слишком долго гулял по такой мерзкой погоде.

Даже дрожь пробрала.

Подбегая к дому, он поднял глаза и увидел, что в окнах горит свет. Значит, мама уже дома. С одной стороны, хорошо – не надо самому себе варганить ужин, а с другой – сразу бумажником заняться не получится.

– Мам, это я! – крикнул он с порога.

– Гошка, где ты был? Я уже волновалась.

– Мам, ты же знаешь, у меня дойч!

– А потом? Ты сегодня очень припозднился!

– Ага, я Тягомотину встретил, она псину свою потеряла, вот я и помогал ее искать.

– Нашли?

– Нашли!

– Ну и славно. Ой, да ты весь вымок!

Давай быстренько переоденься! Есть хочешь?

– Как сто волков!

Гошка юркнул к себе в комнату, сунул бумажник в ящик стола и на всякий случай запер ящик, хотя мама не имела привычки шарить в его столе, но, как говорится, береженого Бог бережет.

– Гоша, – ты скоро? – позвала с кухни мама.

Он забежал в ванную вымыть жутко грязные руки, мигом переоделся и вскоре уже сидел за столом и уплетал макароны с сыром, запивая их томатным соком.

– Вкусно! Мам, положи мне еще! Да, мам, представляешь себе, у нас теперь не будет уроков по субботам! Мы добились!

– То есть как добились? – округлила глаза мама.

– Ну, сейчас в большинстве школ по субботам не учатся, а мы чем хуже? Ну, старшеклассники написали прошение на имя директора, подписи собирали и все такое… Это еще с прошлого года тянулось, ну и когда новый учебный год начался, девятые и десятые вообще забастовку объявили, и нам пошли навстречу… Будем учиться только пять дней, класс!

– Боже мой, если бы в мое время кто-то затеял что-то подобное, и его и его родителей просто со свету бы сжили… А теперь…

– Это еще что! А вот у нас на курсах девчонка одна учится, так у них в лицее вообще кайф! Пять недель учатся, а потом неделя каникул!

– Каждые пять недель? – поразилась мама.

– Именно!

– Невероятно! Только на этом фоне ваша несчастная суббота… не слишком роскошное завоевание, тебе не кажется?

– Ладно, сойдет, – махнул рукой Гошка и принялся мыть посуду.

• 1/42
• Следующая