О воспитании волевых качеств советского офицера - Будовский Израиль Евсеевич - Страница 50

Настоящая храбрость представляет собой способность к наиболее целесообразным действиям, чтобы лучше исполнить долг и чтобы труды и жертвы дали наибольший эффект. Это возможно при самообладании, когда при всяких условиях сохраняется ясность мысли.

Данный офицер, повидимому, не был беспечным человеком, и он сделал все, что полагается после первой атаки и в ожидании последующих атак врага. Это давало ему основание быть спокойным. А пока танки врага недосягаемы для оружия его подразделения, он мог заниматься фотосъемкой, подчеркивая тем самым, что нет оснований особенно тревожиться.

Самообладание предполагает известную выдержку, зависящую от уменья подавлять в себе чувство страха. При отсутствии выдержки человек в минуту опасности или теряется, ничего не делая, или, наоборот, мечется, действуя нецелесообразно.

Каждое особенно сильное чувство проявляется во внешних выражениях, отражаясь в той или иной мере на работе различных органов человека. В частности, для чувства страха в его наиболее острой форме характерными являются дрожь, сухость во рту, хрипота, задержка дыхания, изменение цвета лица, понижение сердечной деятельности и т. п. Для человека, охваченного гневом, характерны энергичные движения и дыхание, повышенная сердечная деятельность и т. п.

Борьба с опасностью начинается с того, что человек устраняет хотя бы внешние признаки страха. Это уже большое достижение для офицера, свидетельствующее об известном самообладании. На первый взгляд кажется очень

Трудно произвольно устранить внешние выражения чувства страха. На самом деле это не так, потому что иногда элементарные действия, необходимые для борьбы с опасностью, как, например, распоряжение, команда и пр., уже придают человеку другие выражения, отличные от внешних выражений страха. Так, например, если в момент опасности произносить во весь голос команду (если обстановка позволяет), то это приведет к нормальному дыханию, к известному напряжению мускулатуры, которое устраняет дрожь и многое из того, что свойственно чувству страха.

Большое организующее значение имеет залповый огонь, хотя он менее действителен, чем одиночный меткий огонь. Во-первых, он действует на психологию противника, свидетельствуя о том, что его встречают организованным отпором. Во-вторых, при ведении залпового огня солдаты чувствуют свое единство, свою силу, что эта сила направляется целесообразно. На самом деле, стоит только представить себе, сколько команд и как громко должен их произносить командир отделения, взвода, какие согласованные действия требуются при этом от стрелков, чтобы понять, насколько залповый огонь успокаивает, а следовательно, организовывает как командира, так и солдат.

Такие действия, как команды, залповый огонь, необходимые распоряжения, диктуемые элементарными требованиями тактики, как бы развязывают активность офицера и солдата.

Такое же, а порой и большее значение имеют чувства, повышающие Жизнедеятельность. В бою, в котором состязаются две воли, сознание может возбудить такие чувства, как гнев, ненависть, что вполне естественно, потому что объект гнева — противник — налицо. Гнев или ненависть иногда просто заставляет забыть страх, полностью вытесняя его. Сознание возбуждает такое могучее чувство, как любовь к своей Родине, к народу, за жизнь и свободу которого идет борьба. Чувства, повышающие жизнедеятельность, противодействуют влиянию страха, растормаживая и возбуждая для деятельности соответствующие нервные центры. Поэтому вполне целесообразными оказывались часто приемы воздействия на подчиненных, возбуждающие их наибольший гнев против врага. Разумеется, сила вспыхнувшего гнева будет зависеть от политико-морального состояния воинов, от всей предшествующей работы по их политическому воспитанию.Самообладание предполагает определенную работу мысли, дающей возможность овладеть своими чувствами и диктующей тот или другой осознанный образ действии. Работа мысли помогает быстро преодолевать страх, потому что само состояние человека, размышляющего об опасности, вытесняет чувство страха, несовместимое с деятельной работой нервно-мозговых центров. К тому же, если борьба с опасностью ликвидирует страх, то эта борьба начинается прежде всего с работы мысли, без которой невозможно принятие разумных решений.

Целесообразность и действенность мер борьбы будут зависеть от опыта офицера, его находчивости, инициативы и активности.

Используя для воспитания офицеров факты их успешной борьбы с опасностью, необходимо всегда предупреждать от зазнайства, преуменьшения возможностей противника.

Без уверенности в своих силах, без сознания своего превосходства над врагом немыслимо и думать о победе над ним. Но презирать врага вовсе не значит, что можно в какой-то мере недооценивать его силы и возможности. Зазнайство, самоуспокоение только, расслабляют волю, так как человек не думает о предстоящих испытаниях, и как только он столкнется с чем-то новым, неизведанным, будет озадачен и обескуражен. Наоборот, настоящая уверенность в своих силах означает суровую требовательность к себе, чтобы быть готовым к еще большим испытаниям, к еще более грозным боям. Без такой готовности нельзя ставить себе более высоких целей, более сложных задач.

Офицер, как и любой педагог, воспитывая своих подчиненных, должен прежде всего и постоянно воспитывать самого себя.

Идет ли речь о приобретении знаний в одной какой-то узкой области или об овладении каким-нибудь навыком, словом, какой бы незначительной ни была поставленная человеком цель самовоспитания, — одна ее постановка уже говорит о наличии известных волевых качеств. Разумеется, это справедливо тогда, когда поставленные человеком задачи самовоспитания не остаются только благими намерениями.

Собственно говоря, конечной целью воспитательной работы должно быть стремление офицера к самоусовершенствованию, его умение самостоятельно развиваться и двигаться вперед. Поэтому можно сказать, что как само стремлекие к самоусовершенствованию, так и успехи самовоспитания являются целиком или в значительной степени следствием правильно поставленной целеустремленной воспитательной работы.