Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице] - Гацура Геннадий - Страница 2

— Да что ты, Василий Семенович, под тридцать всего шел. Вот те крест, чтоб мне провалиться на этом месте.

— Провалишься когда-нибудь, — сказал участковый, достал из полевой сумки, висевшей через плечо, блокнот, вырвал из него листок, черкнул несколько строчек, сложил и протянул водителю.

— Смотаешься сейчас в город, найдешь начальника милиции и отдашь ему эту записку. Срочно!

— Так я же…

— Смотри у меня, дело государственной важности.

Нефедов взглянул на иностранную машину с распахнутой дверцей, затем покосился на исцарапанного участкового и кивнул головой:

— Ясно. Все будет сделано, как в лучших домах Парижа и Лондона.

— Нефедов…

— А что я такого сказал?

«Газик» развернулся и исчез за валуном.

Оставшись один, участковый вытащил из кобуры пистолет, щелкнул затвором, огляделся кругом, затем поднял голову и увидел парящую высоко в голубом небе одинокую чайку. Он улыбнулся ей и сказал:

— Вот такие пироги, Василий Семенович.

Не прошло и получаса, как на пыльной дороге, вьющейся вдоль обрывистого берега, появился мчащийся на большой скорости милицейский «Москвич». Перед огромным валуном он притормозил, сделал поворот и лихо остановился буквально в полуметре от участкового.

Сидящий на заднем сиденье майор Проскуров сурово посмотрел на водителя служебного «Москвича».

— Все лихачишь! Смотри мне! — сказал он и вышел из машины.

Котов поставил пистолет на предохранитель, засунул его в кобуру и, приложив руку к фуражке, шагнул навстречу начальнику милиции.

— Товарищ майор, мною задержана машина иностранной марки без госномеров. Пассажиры скрылись в лесу.

— Вольно. Что это ты такой ободранный?

— Да вот, товарищ майор, пытался их преследовать и поцарапался немного. — О своих «прогулках» по лесу он решил пока не говорить, а то можно и в сумасшедший дом угодить.

— Алексей Семенович, надо бы лес прочесать.

— Я уже вызвал пограничников. Они сейчас подъедут, а ты пока расскажи, что здесь произошло? Что за шпионы, как они выглядели?

Пока участковый пытался складно описать первые впечатления от встречи с неизвестными, на двух крытых брезентом бортовых машинах подъехали пограничники. Они вытянулись в цепь, и под командованием двух молоденьких лейтенантов стали прочесывать лес.

Участковому пришлось во второй раз рассказывать всю историю — теперь капитану пограничников.

— А вы не заметили в их поведении чего-нибудь, странного? — спросил Котова пограничник.

— Даже не знаю, уж очень быстро они скрылись в лесу. Хотя двигались они, действительно, как-то странно.

К тому времени, когда закончился поверхностный осмотр машины, вернулись пограничники. Они никого не обнаружили, прошло уже больше получаса, за это время тренированный нарушитель мог уйти от места происшествия на десяток километров.

Одна из машин пограничников взяла на буксир иностранную машину, капитан сел за ее руль, и колонна в сопровождении милицейского «Москвича» и мотоцикла тронулась в путь. Едва начальник отделения милиции переступил порог своего кабинета, как раздался телефонный звонок. Майор Проскуров из тысячи телефонных звонков узнал бы его безошибочно. Звонили по прямому, из «центра».

Алексей Семенович застегнул верхнюю пуговицу на рубашке и поднял трубку:

— Майор Проскуров слушает… Да, только что приехали с места происшествия. Пограничники прочесали лес, но никого не нашли… Да, притащили на буксире… Не знаю… Есть обеспечить охрану и ничего не трогать… Хорошо, мы встретим их на аэродроме ровно в два… До свидания!

Он постоял еще немного с трубкой в руке, прислушиваясь к далеким коротким гудкам, а затем аккуратно положил ее на место и нажал кнопку селектора.

— Кто сегодня дежурный?

— Я, товарищ майор, — раздался голос из переговорного устройства.

— Кто это я?

— Семенов.

— Так вот, Семенов, сегодня к нам прилетает ответственная комиссия из Москвы. Отправишь мою машину к двум часам на аэродром. Выставь охрану у заграничного автомобиля.

— Да кому он нужен?

— Отставить! Делай то, что тебе велят. Да, возьми кого-нибудь и заставь прибрать хоть немного в помещениях и во дворе, ну и сам помоги. А то развели здесь…

— Есть, товарищ майор.

Красная лампочка на лицевой панели селектора погасла.

Проскуров подошел к окну и недовольно посмотрел на стоящую посреди двора иностранную машину.

«Не было печали — черти накачали», — подумал он и открыл пошире окно.

Ровно в два часа над местным аэродромом появился странный летательный аппарат, издали очень напоминающий обычный самолет.

Милиционеры, сопровождавшие на мотоциклах служебный «Москвич», застыли от удивления, когда самолет, подняв тучу пыли, почти отвесно сел на маленькую площадку, предназначенную для вертолетов. Проходивший мимо летчик с улыбкой бросил им:

— Ну что, темнота, самолета с вертикальным взлетом и посадкой не видели?

Четверо мужчин в темно-серых костюмах с дипломатами, прилетевшие на самолете, заняли места в милицейском «Москвиче».

Один из экспертов, довольно крупной комплекции, с трудом разместившийся с двумя коллегами на заднем сиденье, заметил:

— Не могли «Волгу» подать, не каждый день к ним сюда такие комиссии из Москвы прилетают.

Севший на переднее сиденье руководитель комиссии полковник Мишутин повернулся к нему с улыбкой и сказал:

— Вот они и подали для москвичей «Москвич». Хотели, наверное, сделать вам приятное.

В отделении милиции полковник оставил огромного эксперта, оказавшегося специалистом по иностранным машинам, осматривать автомобиль, а сам с двумя другими, прихватив начальника милиции и участкового, отправился на место обнаружения незнакомцев.

Солнце жгло немилосердно. Столбик термометра уже поднялся до отметки двадцать пять градусов. Не чувствовалось ни малейшего дуновения ветерка. Духота давила как перед грозой, но на небе не было даже маленькой тучки, которая могла бы принести долгожданную прохладу. Москвичи давно поснимали свои серые пиджаки и ходили сейчас вдоль дороги в одних рубашках с небольшими попискивающими аппаратами в руках. Участковый тоже снял галстук, и только майор Проскуров все еще не решался в присутствии больших гостей даже расстегнуть китель.

«Хоть бы дождичек прошел», — в который раз с тоской подумал он.

Наконец, Мишутин записал что-то в свой служебный блокнот, выключил аппарат и подошел к стоящему у мотоцикла Котову.

— Почему вы решили, что это были шпионы?

— Ну, машина иностранная…

— Понятно, но ведь сейчас у многих есть иностранные машины.

— Ну, это у вас есть, а у нас Бог миловал.

— Хорошо, что еще?

— Они же, как меня увидели, так сразу в лес бросились. Наши ведь от милиции не бегают.

— Кое-кто бегает, — усмехнулся полковник. — Итак, как я понял, это дорога идет из города в поселок и никаких ответвлений не имеет.

— Да, — кивнул милиционер.

— В поселке машину не видели, в городе тоже, хотя она очень заметная, так как же, по-вашему, она могла здесь оказаться?

Участковый нахмурил брови, почесал затылок и сказал:

— Не знаю.

— Хорошо. Вы свободны.

Котов завел мотоцикл.

— Да, извините, — полковник похлопал по сиденью «Урала»; ему приходилось почти кричать, чтобы участковый мог его расслышать. — Вы на нем ехали, когда их обнаружили?

— На нем.

— Откуда?

— Из города. У нас сегодня утром была лекция по международному положению. Вот, наш начальник ее читал.

Мишутин взглянул на обливавшегося потом майора Проскурова и, усмехнувшись, кивнул.

— Я, кажется, понял, почему вам показалось, что это иностранные шпионы.