Временная ведьма(СИ) - Милованова Марина - Страница 65

С другой стороны, дождь стал для нас сродни манне небесной. Пусть не столь щедро, но теперь мы могли утолять жажду нормальной пресной водой. И неважно, что она была теплая, главное, что свежая и без привкуса вездесущей морской соли.

Другим вопросом, волновавшим меня не меньше всех остальных, был такой: а с какого это перепуга так резко изменилась погода? Очередные происки чернокнижников и прочих любителей темного колдовства? Или какой-нибудь неведомый мир сходит с ума от очередной масштабной катастрофы?

– Вполне возможно, что это только цветочки, – «успокоил» меня на эту тему домовой. – Того и гляди, вслед за дождями снег пойдет. Представляешь, что тогда случится?

– Мы вымрем, как динозавры, – сообщила я. – Но почему все так мрачно и нестабильно?

– Мир вообще не терпит нестабильности, – пустился в рассуждения пушистик. – В нем все должно быть размеренно и должно соответствовать заданному ритму. Если же что-то выбивается из общей картины, то оно подлежит либо излечению, либо уничтожению. Именно поэтому мы не смогли переместиться в наш мир без твоего согласия, поскольку оно влияло на стабильность, на равновесие между мирами. Энергия – очень тонкая штука и требует бережного к себе отношения. А временная дыра вообще выглядит сломанным механизмом, который нельзя починить. А раз что-то починить нельзя, то его можно только уничтожить. Именно это сейчас и происходит!

– Ты хочешь сказать, что этот остров будет уничтожен?! – Я подпрыгнула, чувствуя, как закипают от ужаса мозги.

– Ну да! Но ты не волнуйся, процесс этот долгий, на пару десятков лет растянется. За это время мы обязательно отыщем источник. Вот только погода будет и дальше портиться.

Я глухо застонала. Десятки лет, подумать только!

– Страшно? – Пушистик внимательно посмотрел на меня желтыми, словно два ярких солнышка, глазищами. – А между прочим, любой мир, который выбивается из общего равновесия, ждет точно такая же участь. Сначала Вселенная его лечит, а потом медленно, но верно уничтожает. Только процесс затягивается не на десятки, а на сотни лет. Так что наша с тобой временная дыра – это просто еще один мир в миниатюре. И проблемы у него точно такие же.

– Но если мы найдем источник магии, уничтожение остановится?

– Ну да, я не раз об этом говорил.

– А как же быть остальным мирам? Тем, у кого в запасе остались сотни лет?

– У них достаточно времени, чтобы найти свой магический источник. Проблема только в том, что искать этот источник нужно не в земле, а внутри каждого из живущих. А до этого мало кто способен додуматься.

Я потрясенно молчала. Вот так всегда – осознание проблемы приходит лишь в самый последний момент, когда времени почти не осталось и когда угроза становится неизбежной реальностью. В другое же время никто из нас знать ничего не хочет и ни на что не обращает внимания. Не видит, не слышит и не замечает.

Всему виной обычная лень? Увы, лишь отчасти. Гораздо больше проблем приносит неистребимая надежда на авось. Авось не коснется, авось обойдет стороной. Но подобный образ мыслей никому и никогда еще не помог.

Несмотря на угрожающий прогноз, наша жизнь на острове продолжалась. Да и как ей не продолжаться, если будущее напрямую зависело от наших же действий. Даже леопард отошел на второй план в качестве потенциальной опасности. Тем более что хищник всерьез не любил дождь, причем настолько, что предпочитал не появляться к нам на глаза целыми сутками. Ливни, кстати, тоже могли продолжаться целыми сутками, заставляя нас сидеть безвылазно в пещере. Тропический дождь не сравнить ни с чем. Он начинается внезапно, льет щедро, шумит сильно и всерьез похож на стихийное бедствие. Ветер гнет деревья, заставляет клониться к земле папоротники, безжалостно хлещет листву. Частые капли дробно стучат по земле, превращая ее в месиво. Под таким дождем моментально вымокаешь до нитки. Но в нашем случае это отличный способ вымыть голову, искупаться и заодно выстирать одежду прямо на себе, тем более что состоит она из одного белья и замызганных блузок.

Наши с Элкой пиджаки, мои штаны и ее юбка давно почили смертью храбрых в борьбе с многочисленными ссадинами и ранами, полученными нами во время островной жизни, а также в связи с постройкой загона для кур. Не желая ломать головы над сложными задачами, мы связывали самой непригодной для жары тканью жерди для загона.

А вот джинсы Грея мы с Элкой берегли как зеницу ока, прекрасно понимая, что вида этого красавца в нижнем белье не вынесет ни одна из нас. Мне, конечно, ввиду определенных обстоятельств было вполне позволено потерять контроль. Но из-за солидарности с подругой я стойко держалась и не приходила на берег в те моменты, когда Грей ловил рыбу, оставив главную деталь своей одежды на берегу. Джинсы, конечно же! Тем более что обычно мне хватало своих забот и времени на романтику не было.

Вот и сейчас я сидела в пещере, разбирая ягоды, которые принесли Элка с домовым. Грей ушел еще утром на рыбалку. Мне же было поручено следить за костром. Днем из-за жары мы не поддерживали высокое пламя, поэтому ветки приходилось подкладывать реже обычного.

Компанию в этом ответственном деле мне составляла Маруся. Растянувшись кверху животом на солнышке, заливающем половину пещеры, она следила за танцем огненных языков. Жар от костра ничуть не отбил у нее любовь к солнечным ваннам. Киска блаженствовала, я лениво перебирала ягоды, витая мыслями в прошлом, которое казалось таким далеким и нереальным. Неужели все это было со мной? Вокруг стояла тишина, и ничто не предвещало беды.

– Марусь, ягодку хочешь? – Я протянула на ладони крупную красную ягоду неизвестного вида, но эмпирическим методом занесенную в разряд съедобных.

– Ну… если только поиграть. – Киска задумчиво посмотрела на ладонь. – А так я не козел, траву не ем.

– Но это же ягода, не трава.

– Это растение, – назидательно сказала кошка. – Трава – тоже растение. Значит, и ягоды трава. А я не козел, траву не ем.

– Ну, я тоже не козел и даже не коза, но траву ем и тебе советую. – Я несколько опешила от Марусиной логики, но быстро взяла себя в руки: – Слушай, не морочь мне голову! Кошки едят траву!

– Едят, конечно. Но ты настолько ушла в себя, что грех было над тобой не пошутить. – Озорница перевернулась на бок и уставилась на меня абсолютно невинным взглядом. – О ком думаешь? О Грее?

– Не совсем… – Я вздохнула. – Вспоминаю прошлое. Нашу квартиру…

– Да ну! – Кошка оборвала меня на полуслове и отмахнулась лапой: – Тебе что, вспоминать больше нечего? Или ты по-прежнему размышляешь о своей любви к нему? По-прежнему в ней не уверена?

– Нет, не размышляю. Но сблизиться окончательно мне все равно что-то мешает.

– Ну и глупо! Так до старости раздумывать будешь, а потом за голову схватишься, что время прошло! – безапелляционно припечатала Маруська.

Я улыбнулась, но тут же поморщилась. Порыв ветра взлохматил языки пламени, пахнуло нестерпимым жаром. В сочетании с солнечной погодой наличие костра было сущим издевательством, но другого выхода попросту не было.

Внезапно Маруся и думать забыла о своей ленивой позе. Вскочила и настороженно принюхалась.

– Что случилось? Искра попала? – Я взглянула на кошку, озадаченно посмотрела по сторонам. Никого и ничего подозрительного не обнаружила. – Марусь, что такое?

– Нет, все нормально. – Кошка вновь расслабилась и легла. – Просто ветер принес запах нашего хищного друга. Может быть, он рядом, а может быть, мне уже просто мерещится. Прогуляюсь, проверю.

– Не надо! Даже если он рядом, ничего страшного не случится. Костер горит, дождей не предвидится. Остальные вернутся не скоро, а мы в безопасности. – Я вновь склонилась над ягодами.

Человек привыкает ко всему, даже к опасности. Звери тоже привыкают. А порой вожделение добычи становится сильней страха перед любой опасностью. Если долго дразнить кошку, она обязательно вцепится в руку. Если же дразнить хищника, в конце концов он забудет свой страх.