Сюрприз на Рождество - Бэлоу Мэри - Страница 35

• Предыдущая
• 35/42
• Следующая

– Другие исполнители тоже хороши. – Изабелла встала и направилась к двери. – Перри мастерски играет дьявольского Шейлока, а из Алекса получился прекрасный Петруччио. Джек изображает грустного Отслло. А Фредди, – она рассмеялась, – восхитительный Грач-чиано, хотя он никак не может произнести свои слова вовремя. Энн прекрасно выучила роль Эмилии. Завтра вечером все получат удовольствие.

Покидая бальную залу, Изабелла засмеялась, и Джулиана присоединилась к ней.

В центре музыкальной комнаты располагался рояль, рядом были сложены другие инструменты, вдоль стен стояли пустые стулья.

– Точно мы присутствуем на концерте Майфссра, – сказал жене Чарльз Линвуд.

Мартин мастерски проводил церемонии. Он понял, что сейчас произойдет одно из самых значительных событий праздника. Ему хотелось организовать все как можно лучше. Он нервно откашлялся и заглянул в программку, которую держал в руках.

Герцог выглядел, по обыкновению, свирепо, герцогиня – внушительно. Все остальные были заспанными, так как допоздна готовились к выступлениям.

– Ничего не понимаю, – прошептала Пруденс мужу. – Почему ни дедушка, ни бабушка никогда не принимают участия ни в концертах, ни в спектаклях, а у нас нет выбора? Может, нам следует взбунтоваться?

– Я думаю об этом с тех пор, как женился на тебе, Прю, – ответил тот. – Вчера вечером я пел соло. Узнай об этом мои братья, они умерли бы от смеха. Если ты когда-нибудь расскажешь им, я поквитаюсь с тобой. А все выдумки твоей бабушки, до сих пор не пойму, зачем это?

Трое детей, выбранных для выступления, тихо сидели на краешках стульев. Дэви и Мэгги посчитали достойными и разрешили выступать в семейном концерте, но им уже было больше десяти лет. Они играли на рояле в четыре руки. Жаклин же было только семь, но и она получила от ее светлости личное приглашение.

Остальные дети тоже находились неподалеку, только Кеннет спал в детской. Детям нравилась музыка и пение, кроме того, герцогиня считала Рождество семейным праздником.

Джек сидел рядом с Джулианой, держа ее за руку. Они собирались пожениться весной, в церкви Святого Георгия, расположенной на Ганноверской площади в Лондоне. Виконт Холиоук считал необходимым представить обществу свою дочь, а также получить разрешение королевы. Свадьба должна была состояться через пять месяцев. У них будет достаточно времени, чтобы настроить свои мысли на новую жизнь.

На прекрасную новую жизнь. Этим вечером на Джулиане было нежно-розовое платье. Джек удивился, услышав от ее отца, что ей исполнилось девятнадцать. Она больше не ребенок и не школьница.

Каждый из присутствовавших знал, что сегодня Джек сделал предложение и получил согласие. Все догадывались, что объявление будет сделано завтра на балу. Еще неделю назад гости догадывались, что все так и произойдет, но сейчас появилось официальное подтверждение. Конечно, все молчали. Понятно, что завтрашнее объявление о помолвке должно стать сюрпризом.

– Ты нервничаешь? – спросил Джек Джулиану.

– Мое сердце бьется часто-часто, – ответила она, – кажется, что оно вот-вот вырвется из груди.

– Понимаю твои чувства, – усмехнулся Джек.

Он взглянул на бледную Жаклин, сидевшую на стуле рядом с Красоткой. Она заметно волновалась. Может, он зря предложил ей выступать перед публикой? Жаклин прелестно выглядела в голубом платье, се волосы удерживал массивный гребень. С долей удивления Джек представил, какой красавицей она станет, когда вырастет.

Он посмотрел на Красотку, такую очаровательную в белом шелковом платье простого покроя. Она положила руку на плечо Марселя, качавшего ногами, и наблюдала за ним.

В этот момент герцогиня важно кивнула Мартину, и тот вскочил на ноги. Он вытягивал шею, словно ему жал шейный платок. Прю переплела пальцы. Ее номер открывал концерт.

Вечер удался. Пруденс не растерялась, пальцы Джека попадали на клавиши, голос Джулианы не дрожал, а шестеро исполнителей мадригала успешно справились со своими партиями и одновременно окончили пение.

Настала очередь Жаклин.

Всем стало немного смешно, когда девочка прижала скрипку щекой. Казалось, инструмент больше ее. Но когда она замерла на несколько секунд, уставившись в пол, все притихли.

Джек подался вперед и выпустил руку Джулианы. Стук сердца отдавался в его ушах. «Покажи им, – мысленно умолял он ребенка, – забудь о нашем присутствии. Покажи всем, что такое музыка».

Жаклин взмахнула смычком и закрыла глаза.

Девочка решила исполнить произведение Бетховена, которое Джек слышал в первый вечер. Она играла страстно и двигалась в такт музыке. Джек понял, что она забыла о присутствующих. Он тоже забыл обо всем. Сейчас для него не существовало ничего, кроме музыки и Жаклин. У него запершило в горле и в носу, и Джек не сразу понял, что это выступили слезы.

Она закончила играть, и установилась полная тишина, а потом раздались аплодисменты, не имевшие ничего общего с вежливостью. Они были проявлением восхищения и удивления.

Джек не хлопал. Он с улыбкой смотрел на Жаклин, которая сначала стояла молча, потом ужасно покраснела и осторожно отложила скрипку и смычок. Когда девочка отважилась обернуться, то устремила на него благодарный взгляд и подарила одну из своих редких улыбок. Джек протянул к ней руки, и она бросилась к нему в объятия.

– Ты великолепно играла, Жаклин, – сказал он.

– Благодарю! – Ее голос звенел от необычайного восторга. – Спасибо, что позволили мне сыграть.

– Для семилетней девочки у тебя потрясающий талант, – произнес Джек.

В комнате вновь установилась тишина.

– Мне восемь, – поправила Жаклин. Затем ее глаза расширились, и она испуганно прижала руку ко рту. – Я забыла, что мне не следовало этого говорить.

Жаклин вернулась и села на стул рядом с матерью.

Мартин встал и сверился с программкой. Однако до того как он объявил имя следующего исполнителя, Изабелла торопливо поднялась и вышла из комнаты. Мартин вежливо дождался, когда дверь за ней закроется.

Джек не смог бы с уверенностью сказать, кто выступал дальше и что он играл или пел.

«Мне восемь лет. Мне не следовало этого говорить». Он смотрел на мать и тетю, певших дуэтом, и не видел их. «Мне восемь лет. Мне не следовало этого говорить».

– Прости, – тихо шепнул он Джулиане, пока остальные хлопали. – Я сейчас вернусь.

В холле он наткнулся на двух лакеев.

– Куда направилась графиня де Вашерон? – спросил он.

– Она в бальной зале, – ответил один из них. – Она не взяла подсвечник, хотя я и предложил ей.

Джек тоже отказался от подсвечника. Он даже не расслышал предложения лакея.

«Мне восемь, Я забыла, что мне не следовало этого говорить».

Алекс беспокойно ерзал на стуле.

– У меня возникло ощущение, что сейчас весь ад обрушится на нас, – сказал он жене на ухо.

Она вопросительно вскинула брови и посмотрела на него.

– Кажется, Перри заметил, что Жаклин Желле походит на одного члена нашей семьи больше, нежели многие наши дети на своих родителей, – сообщил он.

– Почему Изабелла хотела скрыть, что девочке восемь, а не семь лет? – отозвалась Энн.

– Потому что восемь лет и девять месяцев назад Изабелла не была замужем за де Вашероном, – ответил он.

– О, Алекс, это не наше дело.

– Но они с Джеком были любовниками, – проговорил он.

Энн уставилась на него.

В комнате опять все стихло, а Мартин встал.

В бальную залу ее привел инстинкт. Но оказавшись в ней, Изабелла решила, что нужно было укрыться в своей комнате. Она могла запереть там дверь и почувствовать себя в безопасности. Но ей больше не хотелось скрываться.

В бальной зале было темно. Ее освещали только луна и звезды, а также отблески от снега, проникающие через французские окна. Шторы не задергивали.

Она подошла к одному из окон и прикоснулась рукой к раме, а потом прислонилась лбом к холодному стеклу и закрыла глаза. Она ни о чем не думала, ничего не чувствовала. Словно стальной обруч сдавил ее лоб. Она ждала.

• Предыдущая
• 35/42
• Следующая