Атлантида (СИ) - Высоцкий Виталий Викторович - Страница 19

— Ну, чего вы боитесь? Пойдемте, посмотри, что там. Вы ведь так долго этого ждали. Вперед! — почти скомандовал я и двинулся к открывшемуся проходу.

Они все еще нерешительно последовали за мной.

Зайдя внутрь, я ожидал почувствовать какие–нибудь запахи и затхлость воздуха, ведь комнаты были запечатаны тысячи лет, но, к своему удивлению, не ощутил ничего подобного. Воздух внутри был абсолютно свежим, ничем едким не пахло. Создавалось ощущение, будто помещение проветрили непосредственно перед нашим приходом.

Было темно, и я пошарил руками вокруг в поисках выключателя, дабы включить свет. Но его не было. Странно, как же он в таком случае включается? И тут меня посетила некая идея. В фильмах о будущем, которые мне доводилось видеть, обычно свет включался голосовой командой, а не механически.

— Свет. — произнес я четко, пойдя на поводу у возникшей во мне мысли.

Но…, ничего не произошло. Как было темно в комнате, так темно там и осталось.

Я пришел в недоумение. Как же так? И как же теперь его включить? Без света мы не сможем здесь все осмотреть. Что же теперь делать?

В полном замешательстве я задумчиво посмотрел на Макса и Лиру, стоявших позади меня.

Наверное, странная картина была: стоят три человека и в полном молчании смотрят друг на друга. Так мы и стояли — один из другого мира, и два атлантийца, глядя в глаза друг другу, и не говоря ни слова. Хотя, нет. Атлантийцев было не два. Коренной атлантийкой была только Лира — правительница этого города, а Макс Ньютон Говард фактически был из моего же мира, только из прошлого.

— Что случилось? Почему ты стоишь и смотришь на нас? — первой не выдержала Лира, задав свой вопрос мыслью. Макс повернулся к ней, наверное, тоже его услышал. Затем снова уставился на меня, ожидая ответа.

— Я хотел включить свет, но у меня ничего не вышло. Подумал, может он включается голосом, так как не нашел выключателя, но опять не получилось. Вот я и размышлял о том, как же его все–таки включить. — ответил я немного растерянно, так же мыслями.

— Ах, вот оно что. Позволь мне попробовать, думаю, у меня все получится. — просияв, произнесла, опять же мысленно, Лира, будто уже знала ответ.

— Да, пожалуйста, конечно попробуй. — я отступил в сторону, освобождая проход внутрь, в который Лира и направилась.

— Лименорэ. — Произнесла вслух Лира, зайдя внутрь комнаты.

Помещение тотчас залило таким ярким светом, что мы все зажмурились и даже прикрыли глаза руками. Некоторое время нам пришлось постоять снаружи, привыкая к яркому свету, льющемуся из помещения наружу через открытый дверной проем.

Затем мы медленно вошли внутрь, осматривая все вокруг.

— Как тебе удалось…? — начал, было, я произносить вопрос, адресованный Лире, но сам же и остановил себя на полуслове, так и не договорив его до конца. Я уже знал ответ на него. Мы ведь находимся в Атлантиде, и нужно было всего лишь произнести команду на местном наречии, то есть по–атлантийски. Что Лира Сатта и сделала. Она взглянула на меня, улыбаясь своей правоте, и намереваясь ответить на мой вопрос, но я жестом остановил ее, дав ей понять, что сам уже во всем разобрался.

И как это я сам не догадался об этом раньше. Надо же. Всего–то, произнести команду по–атлантийски. Круто.

Войдя внутрь, я очутился словно в хрустальной комнате. Снаружи она была матово–серая, но внутри было сплошь стекло, прозрачное, молочно–белое и цветное. Все, абсолютно все в комнате было, скорее всего, из кварца. Стены, потолок, даже стулья, столы и стеллажи шкафов. В некоторых случаях кварц, очевидно, содержал примеси, сообщавшие ему различные цвета: зеленый, изумрудный, красный, желтый, синий и многие другие.

Вокруг, вдоль стен, располагались стеллажи, сплошь заставленные пластинами всех размеров и цветов. На них так же стояли и коробки, похожие на хрустальные ларцы. В них находились цветные шестигранные кристаллы.

Свет, заливающий комнату, шел равномерно с потолка, стен и пола. Казалось, его излучало здесь все, так его было много, и в то же время не было никакой возможности определить его конкретный источник. Не было ни малейшего намека на светильники или лампочки. В центре комнаты располагались возвышения молочно–белого цвета, выполнявшие функцию столов, а на них находились всевозможные приборы, из того же кварца. Некоторые из них были прозрачными, некоторые — молочно–белыми.

— Наверное, все эти приборы здесь для того, чтобы изучать предметы, расставленные на стеллажах, — промолвил Макс, подходя к столу и осматривая ближайший к нему прозрачный механизм, очень напоминающий системный блок нашего компьютера. — Гляди, тут и паз есть. Наверное, сюда и вставляются пластины. Давай попробуем.

Я взял с полки первую попавшуюся шкатулку и подошел к столу с прибором. Попробовал открыть крышку ларца, но она не поддалась, хотя ни замка, ни какого–либо запорного механизма я не обнаружил. Макс взял у меня ларец и тоже осмотрел его, но все безуспешно. И вдруг шкатулка пискнула и открылась. От неожиданности он разжал пальцы и выронил ее. Хорошо я успел подхватить ларец, а то не видать бы нам больше ни его, ни пластин.

— Что ты сделал? — спросил я Макса. — Как ты его открыл?

— Ничего я не делал, не знаю. Я только осматривал. — виновато сообщил Максимилиан.

Тут опять у меня в руках раздался писк ларца, и я снова вперил в него взгляд. На стенке, которая располагалась ближе всего к моей правой ладони, некоторое время светился красный огонек. Затем он погас. Осмотрев эту грань ларца, я ничего там не обнаружил.

Макс и Лира, тем временем, следили за мной.

Я опять перехватил шкатулку, как и раньше, ладонью к стенке с красным маячком, и звуковой сигнал не заставил себя долго ждать, а следом снова зажегся красный индикатор. Мне все стало ясно.

Перехватив ларец в левую руку, я правой провел вдоль стенки с огоньком. Механизм сработал почти мгновенно. Теперь я был уверен в том, как можно открыть шкатулку. Сообщил об этом Максу и Лире. Высказал так же предположение о том, что, возможно, все в этой комнате активируется таким же способом. Необходимо просто провести ладонью перед прибором или шкатулкой, чтобы их активировать или открыть.

Макс подошел ближе к «системнику» и провел перед ним ладонью. Прибор ожил, слегка попискивая, замигал маячками. Я взял одну из пластинок, намереваясь передать ее Максу, и меня слегка передернуло от неожиданно возникшей в моей голове, перед внутренним взором, яркой вспышки. Далее последовала информация с пластины. Я усилием воли отключился от ее приема и все же передал пластину Максу Говарду.

Он вставил пластинку в паз на приборе, и сразу же рядом вспыхнул экран, прямо на поверхности стола. А чуть ниже проявилось некое подобие клавиатуры, только вместо так хорошо знакомых мне букв были замысловатые, но, вместе с тем, очень красивые атлантийские символы. На экране высветились те же знаки, что имелись и на клавиатуре, только располагались они строчками и были мельче. Я предположил, что это могли быть надписи с таблички, только сильно увеличенные.

Макс занялся разбором символов с вставленной в прибор пластинки, я же, тем временем, прислонившись к стене рядом, чтобы ненароком не упасть при очередном «подключении», вынул другую табличку из коробки, все еще находившейся у меня в руках. Как и ожидалось, вновь последовала вспышка на внутреннем экране, далее проявилась информация, не на этот раз не в виде текста, а как знание. Я просто уже знал, о чем говорилось на данной табличке. Положил пластинку обратно в шкатулку. То, что я узнал, не исчезло из моей памяти, а оставалось там. Я взял следующую пластину, и очередная порция информации перешла в мой мозг, записавшись в памяти. Было здорово ощущать это, узнавать новый для меня мир таким способом, быстро и безболезненно. Просто беря очередную табличку, я словно «загружал» в себя информацию, хранящуюся на ней. Потрясающе! Таким способом я смогу изучить и сопоставить данные, содержащиеся в комнате, всего за несколько минут.