Вор и маг. Трилогия(СИ) - Свадковский Алексей Рудольфович - Страница 14

— Вас послушать, так у нас не орден, а сборище деревенских колдунов-самоучек, — решил я вступиться за честь своего ордена, серым плащом и посохом которого я по праву гордился. — Но это не так. В отличие от других орденов, у нас самые строгие экзамены, и больше всего срок обучения мастерству, а после получения титула мастера обучение продолжается. Мастер сам выбирает, в чём хотел бы специализироваться. И потом, чтобы получить титул магистра, необходимо доказать в круге испытаний своё мастерство. Поэтому ещё до окончания учёбы у меня было три приглашения от городских советов разных городов с предложениями места городского волшебника, а те же мастера Майнгейнов и Орунгэнов вынуждены скитаться по миру в поисках работы или постоянного места для себя, потому что мало кому в мирное время нужен маг, умеющий только призывать огонь, или наоборот, его гасить; так же, как вдали от портовых городов мореходы редко находят применение своим умениям. Только Хейсеры так же востребованы, как и мы, благодаря своему дару, помогающему выращивать хорошие урожаи чуть ли не в бесплодных землях.

— Что вы, мастер Арен! Я нисколько не умаляю ваш орден. Наоборот, я восхищаюсь мудростью его основателя. Благодаря моей поддержке, Магнусу удалось создать свой орден Серых Плащей, и я горжусь тем, что в своё время помог ему. Когда я возглавил орден Хозяев мёртвых, ваш орден только появился, и многие считали, что он скоро исчезнет, не просуществовав и пару десятков лет.

— Вы хотите сказать, что вы знали Магнуса Серого плаща? — невольно вырвалось у меня. Основатель ордена считался легендарной личностью, перед которой преклонялись, а память чтили. Его вещи — потёртый серый плащ и обычный деревянный посох — как драгоценные реликвии хранились в музее, напоминая о том, благодаря кому появился наш орден. На гербе нашего ордена был изображён странник в плаще и с посохом, бредущий по дороге наперекор сильному ветру, дующему прямо в лицо. Этим странником и был Магнус, который, несмотря на насмешки врагов и неверие друзей, основал свой Орден Странников Серых путей, собирателей истины.

— Да, — невозмутимо ответил некромант. — Мы виделись с ним пару раз. Когда он загорелся идеей создания своего ордена, он приезжал ко мне за поддержкой и помощью. Верховные маги не хотели давать своё согласие на появление нового ордена, но я его поддержал. Мне всегда нравились целеустремлённые люди, одержимые целью, и идущие к ней, несмотря ни на что. В последний раз, когда я его видел, он даже подарил мне на память вот это.

И Сардонис протянул мне небольшую заколку для плаща, сделанную в форме дубового листа.

Дрожащими от волнения руками я взял реликвию, и внимательно начал её рассматривать. Чуть меньше ладони, заколка поражала красотой исполнения. Она идеально повторяла дубовый лист, покрытый капельками росы, Искусник, создавший эту красоту, сверху на золото броши нанёс тончайшую зеленоватую эмаль, повторяющую зелень молодого листа. Капельки росы, разбросанные на поверхности листа, вблизи оказались небольшими, но очень чистыми бриллиантами. Мастер смог создать даже тонкие прожилки, разбредающиеся по листку. Если эту пряжку уронить среди молодой листвы дуба, глаз вряд ли заметит её.

На обратной стороне броши я увидел едва заметный, выгравированный с такой же тщательностью, как и сама брошь, дуб — фамильный герб Магнуса. Там же были начертаны и слова на старохемирском: Магнусу в память об Арютан. Не оставалось сомнений: в руках я держал Дубовый листок, брошь, которую принцесса Арютан подарила Магнусу при расставании. Об этой легенде помнят и рассказывают её до сих пор: Магнус, вечный странник путей и дорог, по просьбе королевы Хазизы прибыл в Хемир, чтобы помочь единственной её дочери и наследнице, принцессе Арютан. Принцесса была одержима демоном, вселившимся в неё из-за проклятия жрецов Банагариса, бога похоти и запретных удовольствий. До этого, по повелению королевы культ Банагариса был запрещён, а жрецы были казнены или изгнаны. Тварь, вселившаяся в принцессу, заставляла несчастную девушку вытворять немыслимые вещи: она предлагала своё тело стражникам и слугам для утех, наедалась отбросами и фекалиями, набрасывалась на слуг, пытаясь выцарапать глаза. За несколько месяцев из прекрасной принцессы девушка превратилась в вонючего, безобразного монстра, которого держали взаперти, чтобы он не мог причинить вреда себе или другим людям.

Принцессу пытались спасти, изгнать тварь, поселившуюся в её теле, но ни усилия жрецов, ни волшебники и мудрецы, прибывшие из разных стран, не могли помочь: тварь была очень сильна, и при попытках изгнать её, принцесса начинала умирать, едва только сила богов или магии касалась твари в её теле.

В отчаянии, видя, во что превратилась её дочь, королева уже хотела умертвить дочь, чтобы прекратить её мучения и очистить душу и тело, но к этому времени в столицу приехал Магнус Серый плащ. Упросив королеву дать ему шанс на исцеление принцессы, он смог сотворить чудо. История не сохранила, как именно Магнус смог победить демона, овладевшего телом принцессы, но ему удалось добиться того, чего не смогли все остальные жрецы, мудрецы и маги.

После исцеления принцессы он долго оставался в столице рядом с ней, помогая ей вернуться назад к людям, и там, во дворце, они полюбили друг друга. Говорят, что ради неё он был готов даже отказаться от своих странствий и осесть на одном месте, чтобы только быть рядом с любимой. Но как не быть вместе орлу и рыбе, так и принцесса не может выйти замуж за простого человека, пусть и волшебника. Её рука уже была обещана сыну короля соседнего государства. Всё уже было решено, и ничего нельзя было изменить. Верная долгу перед своей страной, она не могла быть с тем, кого любила, и Магнус должен был уйти.

Вернувшись к серой пыли дорог, он отверг все награды и дары, которая королева дала ему в награду за спасение дочери. Лишь эту брошь он взял с собой в память о любимой. Её подарила ему сама принцесса пред расставанием, и капельки росы, разбросанные по дубовому листу, символизировали слёзы, пролитые Арютан при расставании с Магнусом.

От волнения я долго не мог справиться с собой, но всё-таки нашёл в себе силы спросить:

— Неужели Магнус вот так просто расстался с подарком, ведь это была его единственная память о любимой?

— К тому времени прошло уже тридцать лет после их расставания, и когда я с ним встретился, он уже бредил мечтой о создании собственного ордена. Ему была очень нужна моя поддержка на собрании орденов, где решился бы вопрос о том, позволят ли ему создать свой орден или нет. Я как сейчас помню наш разговор. Я тогда ему сказал: «Если ты хочешь что-то получить, ты должен быть готов чем-то пожертвовать. Если хочешь моей помощи на голосовании совета, отдай мне эту брошь». Я знал, как он дорожил этой вещью, и он скорее бы отрубил себе руку, чем расстался бы с нею. Мне было интересно, что для него важнее: создать свой орден или сохранить память о единственной женщине, которую он любил. Он выбрал орден.

Я долго держал в руках брошь. Мне жаль было возвращать этот символ любви в руки этого негодяя, но с болью в сердце я протянул её назад. Сардонис отстранил мою руку:

— Оставьте себе эту вещь, мастер Арен. Пусть это будет мой подарок вам в честь начала нашего общего дела.

Я отрицательно мотнул головой:

— Я не могу это взять. Это слишком дорогая вещь для нашего ордена. Это бесценное сокровище, за которое Странники Серого пути не пожалеют никаких денег.

— Тем более, она должна храниться у члена вашего ордена. Для меня это красивая, но бесполезная безделушка, которую мне некуда даже надеть. Ведь кроме крыс и летучих мышей здесь никого нет. Я не вижу здесь других людей, способных оценить её красоту, а тем более, понять её значение.

«Спасибо», — это было всё, что я смог сказать на эти слова. Про себя я подумал, что если я смогу выбраться из этих пещер живым, то отнесу эту брошь в цитадель ордена, в музей, где она должна храниться вместе с другими реликвиями нашего ордена: простым серым плащом, потёртым и порванным, и дубовым посохом, вырезанным и отполированным руками Магнуса. Жаль, что никто, кроме меня, так и не узнает о той цене, которую заплатил основатель, чтобы наш орден появился.