Собрание сочинений в пяти томах. Том 5. Пьесы и радиопьесы - Дюрренматт Фридрих - Страница 64

Епископ. У актеров это хорошо получается.

Книппердоллинк. Вы же знакомы с содержанием наших трактатов.

Епископ. Они очень плохо написаны.

Книппердоллинк. Мы стремимся добиться милости у Господа нашего.

Епископ. Именно это и вызывает у Нас недоверие. Мы молим о милости ради искупления Наших грехов и опасаемся, что она может обернуться для Нас пустой отговоркой.

Книппердоллинк. Кто против нас, тот против Христа.

Епископ. Мы не имеем привычки отвечать на такого рода высказывания. Но хотим поведать тебе Наши мысли, дабы исполнить свой пастырский долг. Нас совершенно не волнует то обстоятельство, что вы не верите больше в святых апостолов. Может быть, Мы тоже больше в них не верим. Но вы, анабаптисты, верите в самих себя, и это, Книппердоллинк, когда-нибудь погубит вас.

Книппердоллинк. Это мне непонятно.

Епископ. Церковь верила в себя саму и пролила кровь именем Его, теперь вы верите в себя самих и также прольете кровь Именем Его.

Книппердоллинк. Нам неизбежно придется сразиться с вами.

Епископ. Девяносто девять лет Нам требовалось изображать из себя героя, и вот теперь, на сотом году жизни, придется им стать. На те деньги, что Мы тебе должны, Мы наберем войско и выставим его против вас, Книппердоллинк.

Книппердоллинк. Благодарю за откровенность.

Епископ. Мы привыкли выражаться ясно.

Книппердоллинк. Вы не вправе судить нас.

Епископ. Такое право вы Нам сами предоставите.

Книппердоллинк. И что же мне теперь делать?

Епископ. Придерживайся заповедей, одинаковых как для анабаптистов, так и для епископа: возлюби врагов своих, продай все, что имеешь, и раздай бедным деньги и не противься злу.

Книппердоллинк. Ваше преосвященство по-прежнему непреклонны.

Епископ. Этого требует моя должность.

Книппердоллинк. Благословите меня.

Епископ. Нет, Мы не можем дать тебе Нашего благословения.

Книппердоллинк. Выходит, я так согрешил, что уже недостоин звания человека.

Епископ. Придерживаюсь ли я Его заповедей? Разве мои пальцы не украшают золотые кольца? Разве я не сражаюсь со своими врагами? Разве я милосерден? Разве я настолько превыше тебя, что могу дать тебе свое благословение?

Гресбек. Элизабет Рёде, ваше преосвященство.

Епископ. Элизабет! Скорее беги отсюда, любому члену моей труппы в этом городе грозит виселица!

Элизабет. Я решила оставить сцену, ваше преосвященство, и снова выйти замуж.

Епископ. Дитя мое, шестьдесят два года тому назад я взял тебя, тогда еще совсем юную, наивную девушку, в свою труппу…

Элизабет. Сорок два года тому назад…

Епископ. Не придумывай, Лизхен, не придумывай. Я хорошо помню, что с тех пор минуло шестьдесят два года.

Элизабет. Ваше преосвященство были тогда на диво крепким мужчиной в расцвете лет.

Епископ. А у тебя за это время было семь мужей, моя верная Рёде, семь мужей!

Элизабет. Я выхожу замуж за проповедника Болла.

Епископ. За этого фанатичного анабаптиста?

Элизабет. Я уже вторично крестилась.

Епископ. Лизхен, в твоем достаточно зрелом возрасте не вступают в новый брак.

Элизабет. Я просто обязана это сделать, ваше преосвященство, ведь я соблазнила проповедника.

Епископ. Какая же ты дрянь, Элизабет!

Элизабет. Поэтому самое время начать жить по христианским заповедям.

Епископ. Ну хорошо, хорошо! Поступай как хочешь, только уйди.

Элизабет. Всего вам доброго, ваше преосвященство.

Епископ. Это чистейшей воды безумие. Выкати меня из города, Гресбек.

Гресбек. Я также остаюсь. (Убирает пустую посуду.)

Епископ. И ты тоже?

Гресбек. Иоганн Бокельзон так убедительно проповедует.

Епископ. Надо мне было все-таки взять его в свою труппу.

Гресбек. Я собрался жениться.

Епископ. Ну, это еще не повод, чтобы стать анабаптистом.

Гресбек. Моя невеста — настоятельница монастыря.

Епископ. Что, в Мюнстере все женщины с ума сошли?

Гресбек. Они сделались истинно верующими.

Епископ. Она же имперская княгиня, а тебя я самолично вытащил из грязи.

Гресбек. Перед Богом мы все равны.

Епископ. Тебе же только двадцать пять, а она вдвое старше.

Гресбек. Перед лицом вечности это не играет никакой роли.

Епископ. Гресбек! Выходит, мне придется собственноручно выкатывать себя из этого обезумевшего города?

Гресбек. Катитесь к черту, епископ!

Лангерман. Мюнстер от скверны очищен.

Мясник. Колбасы! Колбасы! Покупайте колбасы!

Фризе. Католики и протестанты изгнаны.

Лангерман. Ян Маттизон — бургомистр.

Мясник. Телячьи колбасы! Свиные колбасы!

Фризе. Один из нас пришел к власти в Германии, один из бедняков. Ян Маттизон был пекарем в Гарлеме, проповедник Штапраде — скорняком, а пророк Клоприсс, подобно мне, — сапожником.

Мясник. Жареные колбасы! Жареные колбасы!

Лангерман. Грядут великие времена.

Фризе. Мирные времена.

Лангерман. Шесть лет я просидел в долговой тюрьме вместе с женой и моими девчонками, сапожник Фризе. Но такого уже больше не будет, такое просто невозможно.

Фризе. Мы творим мировую историю.

Лангерман. И ныне, и присно, и во веки веков!

Мясник. Ливерные колбасы! Кровяные колбасы! Копченые колбасы!

Торговка овощами. Эй, горожане! Взгляните на эти кочаны капусты! Взгляните на это чудо природы! Они круглые, как шар, и зеленого цвета! Мягкие, как попка младенца! Свежие, как юная девушка! Кто любит мужа, пусть купит эти кочаны капусты!

Мясник. Эй, торговка овощами! Вы так кричите, что я даже собственного голоса не слышу.

Торговка овощами. Я кричу так потому, что желаю людям здоровья и хорошего пищеварения, мясник! Кочаны капусты! Покупайте кочаны капусты! И на пиру, и на празднике по случаю крестин, и на свадьбе, и на поминках, и даже перед казнью ничто с ними не сравнится. Кочаны капусты! Покупайте кочаны капусты!

Госпожа Лангерман. Какие у вас статные дочери, госпожа Фризе.

Мясник. Овечье мясо, дешевое овечье мясо!

Госпожа Фризе. Их зовут Хельга и Гизела. Обе они без ума от пророка Бокельзона.

Мясник. Телячьи мозги, нежные, сочные телячьи мозги!

Хельга. Он был актером, госпожа Лангерман.

Гизела. Он отрекся от мира, госпожа Лангерман.

Госпожа Лангерман. Для нас, простых людей, до сих пор нет ничего лучше молитв пророка Ротмана, не так ли, Гельмут?

Мясник. Топленое сало! Топленое сало! Покупайте топленое сало!

Госпожа Фризе. Публичное раскаяние в церкви святого Ламберта представляет собой гораздо более волнительное зрелище, госпожа Лангерман. Слышали бы вы, как сводница согласилась стать жертвенным агнцем и какие имена она назвала.