Белое на голубом (СИ) - Кариди Екатерина - Страница 47

Пришла пора действовать.

***

Не странно ли, что у старейшины Сафора, Сафора, почти равного по возрасту самому Морфосу, в подчинении мальчишка водный? Юнец, мира толком не видавший. Странно, конечно. Напрашивается вопрос: море тут с незапамятных времен, и что же, духа водного так и не было?

Как же не было. Был тут водный до Нириеля. Древний Далион. Да только они с Сафором в свое время глупо поссорились. Просто...

Сафор стоял на том месте, где когда-то была хижина.

Теперь уже ничего не напоминает о том, что раньше тут звенел смех. Счастливый смех мужчины и женщины. Старейшина темный опустился на поросший травой край невысокого обрыва, глядя на море. Здесь жили Далион и Талия. Брови темного сошлись на переносице, он вспоминал.

Вспоминал девушку с длинными серебристыми волосами, похожими на лунный свет. Они влюбились в нее оба. Только этот пронырливый водный увел ее у него из-под носа. Сафор тогда обиделся смертельно. Ушел, порвал с водным навсегда. Думал, нет у него больше друга.

Правда он и сам не сказал бы почему, но иногда приходил посмотреть издали на их счастье. Далион ведь отказался от своей бессмертной сущности. Стал человеком. Хотел прожить с Талией обычную человеческую жизнь, наверное, устал от бесконечной жизни без тепла.

Смотрел темный. Смотрел, как они носятся по берегу, хохочут, играют со своим младенцем, смотрел и злился. Может, и завидовал. Завидовал, конечно.

А только пришел однажды...

Нет хижины, сожгли, а рядом трупы. Кругом разлита давящая тяжесть злого колдовства. Ребеночка маленькое тельце заколотое. Далиона, судя по всему, долго пытали, все тело в ранах и ожогах. А Талия... Сафор никогда не мог вспоминать об этом без слез. Ее насиловали прямо на глазах у Далиона, а потом, натешившись, отрезали все что могли.

Что же хотели от них, зачем? Власть? Золото со дна моря? Неужели думали, что дух, ставший человеком, может иметь какие-то сокровища? Его сокровища - его женщина и ребенок, лежали рядом с ним убитые. Не найдя того, что хотели, бросили всех, сочтя мертвыми. Но у Далиона видимо оставались еще какие-то силы, чтобы дотянуться до своей возлюбленной и взять ее за руку.

Сафор прикрыл глаза, вытер слезы. Если бы он был рядом тогда... Если бы не строил из себя обиженного... Если бы...

Если бы...

С тех пор он закрыл свое сердце. Не хотел больше с людьми знаться. Не хотел видеть, слышать, иметь с ними что-либо общее. Но, видимо, пришла пора отпустить прошлое.

Темный перенесся в фиорды. Прошел узкой песчаной косой к одинокой скале, высившейся в море, присел на камень. Однажды он уже ходил сюда, думал, никогда больше к нему не обращаться, но вот, пришел снова. Потому что теперь самое время.

Рядом с темным духом опустился на песок некто, закутанный в плащ.

- Ты хотел видеть меня, старейшина темный?

- Да, глава морского народа. Нужна помощь.

- Ты знаешь.

- Я отдам тебе свои воспоминания, - слезы навернулись снова на глаза Сафора.

- Горький дар... великий дар...

Через некоторое время они расстались. Фигура в плаще удалилась по берегу и исчезла за скалой. Сафор смотрел ему вслед, и потихоньку на его губах стала появляться улыбка. Потому что темный сейчас понял о том, кто носит этот плащ, нечто важное. А еще, потому что одиночеству каждого рано или поздно приходит конец.

***

Жуткая вонь паленых перьев от сожженных птиц еще ночью загнала царицу в ее покои и заставила запереться на все замки. Однако запах гари незаметно развеялся к утру. Воздух стал свеж и прозрачен, никакой копоти, и стены дворца белели на фоне голубого неба, словно ничего вчера и происходило. Только на дворцовой площади оставались еще следы кострищ. Но и те будут убраны, выметены и вымыты. Все чисто.

Онхельму же всю ночь мучили кошмары, а проснувшись она долго не могла понять, чем это так отвратительно воняет. Парочка духов, ответственных за наведение порядка во дворце, мрачно усмехнулась и отправилась дальше заниматься своими делами. Может, то была мальчишеская выходка, но месть, хоть и мелкая, все равно удалась.

Царица спрашивала у всех и поражалась, как это они не чувствуют эту жуткую вонь, от которой у нее голова раскалывается. Прислуга непонимающе пожимала плечами, мол, ничем таким не пахнет, но если государыне угодно, можно опрыскать весь дворец благовониями... А глаза у всех так и норовят ускользнуть в сторону.

На повеление продолжить вчерашнее и уничтожить оставшихся голубей, было, опять-таки отводя глаза, доложено:

- Ни единого голубя нигде, Ваше Величество.

- Как это, нигде? - нехорошо усмехнулась царица, - Они что, испарились?

- Ээээ... Нет, государыня. Голуби, скорее всего, укрылись в фиордах.

- Вот и отправляйтесь за ними в фиорды!

- Д-да... Ваше Величество... Но...

Онхельма так взглянула на говорившего, что тот осекся и предпочел поскорее покинуть кабинет. Колдунья была сейчас не в лучшей форме, ее преследовала отвратительная вонь паленых перьев, головная боль и ощущение того, что ее просто провели. Решив залить досаду стаканчиком вина, она прошла к столику, на котором стоял кувшин ее любимого вина со специями и засахаренные фрукты на тарелке.

Налила себе, отпила глоточек, потом повернулась лицом к той стене, за которой, она знала, находится дверь в тайное хранилище, и задумалась. В такие моменты государыня ощущала себя несчастной. Столько всего навалилось, такие потрясения! И символы власти эти ее не принимают, еще и запах этот достал до мозга костей. Отравляет существование...

В конце концов, она же обычная женщина! Ей тоже хочется быть слабой, чтобы о ней заботились, на руках носили. А вместо этого? Одна борьба за существование. Не на кого положиться. Царица вздохнула. Стало так жалко себя... Так жалко... Отпила еще глоточек.

И вдруг совершенно отчетливо почувствовала, что узорный мраморный пол под ней качнулся. А потом на нем появилась трещина.

Конец второй части.

************************************************************************

Часть третья.

Личный секретарь.

Остров Расхаранарт не был жемчужиной в короне Властителя Магрибахарта, он был ее скорпионьим углом. Скорпионий - не потому что был опасным или представлял какую-то угрозу, нет, просто, по столичным меркам остров был глухой деревней, где из приличной живности водились одни лишь скорпионы. Куда и веяния моды, и новые законы доползали с опозданием в десять лет.

Страна Магрибахарт была самой могущественной, богатой и просвещенной на 'черном' берегу по эту сторону моря, а Расхаранарт вроде и отрезанный ломоть, но вроде и ее северная провинция. Однако его Величество повелитель Теврок Блистательный никогда не обделял ни одного уголка своей страны (даже скорпионьего) благосклонным вниманием, и непременно посещал Расхаранарт хотя бы раз год. К его посещению весь остров вылизывали до блеска и раскрашивали яркими красками, старательно лезли вон из кожи те несколько дней, что повелитель проводил в Гур-Банахоре. А после дарили ему самую красивую девушку, которых у царя и без того было великое множество, и два сундука с золотом и драгоценными камнями (которых тоже было столько, что царь потерял им счет). Потом повелитель уезжал, и можно было расслабиться еще на год.

Приближалось время очередного царского посещения, и народ Расхаранарта судорожно копил золото и драгоценные каменья, а девицы и их семьи готовы были передраться за право именоваться самой красивой девой года, дабы попасть в гарем повелителя.

Официально богатой и просвещенной страной Магрибахарт правил Его Величество повелитель Теврок Блистательный. Но на самом деле, вся власть принадлежала его мудрой матушке, царице Астинит, которая и управляла государством Магрибахарт, пока ее великовозрастный сынок предавался неге и развлечениям в своем гареме, где было полно прекрасных как сон наложниц из разных стран всего мира на любой вкус.