Неожиданная развязка - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 41
- Предыдущая
- 41/43
- Следующая
Маня не стала спорить. Они аккуратно замели следы своей бурной деятельности и поспешили покинуть квартиру. Когда дверь наконец была заперта и они вбежали в лифт, Леха краем глаза успел заметить, что на чердачном люке нет замка, но это дошло до него только внизу.
– Ну что? – кинулся к ним изрядно продрогший Гошка.
– Кое-что нарыли! Мы теперь знаем их настоящие имена! Он Жмыхов, а она Ушкуйникова. Вот! Я так и знал: мы что-нибудь узнаем.
– Подумаешь! Это и ежу понятно, что у них другие фамилии. А вот что они ищут в Люсиной квартире, мы так и не узнали… – разочарованно проговорил Гошка.
– Ну с настоящими именами Умаров может многое выяснить.
– Ах, Умаров! Это, значит, мы для Умарова так старались?
– Нет, конечно, но ты ж не будешь спорить, что у него возможностей больше, чем у нас, – примирительно заметила Маня.
– Да я вообще не хочу ни о чем спорить.
– Ой, блин! – схватился вдруг за голову Леха. – Какой же я болван!
– Что? Что случилось?
– Да я там… свитер забыл!
– Как? – опешил Гошка.
– Да употел я там, ну и скинул свитер…
А ты, Малыга, почему не вспомнила?
– Теперь я виновата? – недобро сощурилась Маня. – И что делать будем?
– Плюнем, – сказал Гошка.
– С ума сошел? Во-первых, мне от мамки влетит за свитер, а во-вторых… Одним словом, я пошел, а вы тут подежурьте.
– Нет, пусть Маня тут подежурит, а я лучше там на площадке постою, я и так продрог, как последний цуцик!
И они вдвоем кинулись назад, в подъезд.
– Плохо это, плохо, возвращаться – дурная примета… Это очень плохо – возвращаться, Леха, – себе под нос пробормотала Маня и обрадовалась, что никто не слышал ее очередной стишок, который никуда не годился.
Мальчики между тем на лифте поднялись на последний этаж. Все было тихо.
– Давай уж скорее, – поторопил друга Гошка.
Леха вставил ключ в замочную скважину, открыл дверь и юркнул в квартиру.
И буквально в ту же секунду открылся чердачный люк и оттуда показались мужские ноги.
Гошка в панике ринулся вслед за Лехой.
Тот уже готов был выбежать из квартиры.
– Ты чего? – прошептал он при виде смертельно побледневшего друга.
– Там… Там… с чердака кто-то лезет.
– Ой, а вдруг они? – растерялся Леха.
Гошка прильнул к глазку. Глазок был старый и мутный. Но все-таки Гошка разглядел двух парней. Один был высокий, второй пониже. Они стояли на площадке и стряхивали с себя чердачную пыль.
И вот один что-то шепнул другому, и оба уставились на дверь, за которой затаились мальчики. Но тут подъехал лифт, и на площадке появилась еще одна мужская фигура.
От страха у Гошки потемнело в глазах.
– Чего там? – прошептал Леха.
– Кажется, хана, – слабым голосом отозвался Гошка.
Люди на площадке тихо о чем-то переговаривались, и вдруг кто-то из них подошел к двери и нажал на звонок. Мальчикам показалось, что это не звонок, а жуткая, нестерпимо громкая сирена. Они замерли, и Гошка отшатнулся от двери, которая не была заперта.
Мужчина снаружи толкнул дверь.
– Так, интересное кино! – раздался знакомый голос. – Вы что тут делаете, братва?
Умаров! Это Умаров! У ребят отлегло от сердца.
– А ну выметайтесь отсюда, живо! – потребовал Умаров. – Вот горе мне с вами, совсем одолели!
Они выскочили на площадку, и тут их ждал еще один сюрприз. Те двое, что спустились с чердака, оказались… Зориком и Никитой.
– Ни фига себе заявочки, – пробормотал совершенно обессилевший от всех переживаний Леха.
– Вы что, сговорились? Ну хватит, пошли ко мне! – сказал Умаров и открыл дверь тети Люсиной квартиры.
Но тут по лестнице раздался громкий топот, и на площадку взбежала запыхавшаяся Маня.
– Скорее, они идут! Ой, а как же вы… Я вас не заметила, – пролепетала она при виде Умарова и Зорика с Никитой.
Но Умаров схватил ее и впихнул в квартиру, потом вырвал у Лехи из рук ключи и запер соседскую дверь.
– Живо ко мне!
И когда через две минуты из лифта вышли Василий Аристархович и Нелли Ивановна, на площадке была тишь да гладь.
Умаров, глядя в глазок, убедился, что они вошли к себе, и тогда сказал:
– Ну, братва, что все это значит? Вы что, действовали поврозь? Каждый на своем участке, так сказать, в автономном плавании?
– Выходит, так" – развел руками Никита.
– А почему, позвольте полюбопытствовать? Что вы не поделили?
Надо заметить, что и те и другие чувствовали себя довольно неловко, а потому промолчали.
– Ну, впрочем, это ваше дело. Однако что же вы все-таки тут делали, а? Что, вот ты, Алексей, тезка мой, например, искал, а главное, что нашел в этой квартире?
– Кое-что нашел!
– А конкретно?
– Конкретно документы ихние нашел, подлинные, его фамилия Жмыхов, а ее – Ушкуйникова. Скажете, мало?
– О нет, не скажу. Это уже кое-что…
Только рисковал ты чересчур, нельзя так. Ну а вы, юноши, чем порадуете?
И тут он заметил, что глаза Зорика и Никиты светятся таким торжеством!
– А мы… мы просто нашли, нашли то, что ищут эти преступники, – с видом триумфатора проговорил Зорик.
– Что? – хором крикнули все, кроме Никиты, с обожанием смотревшего на своего друга.
– Вот! – сказал Зорик и вытащил из внутреннего кармана толстый конверт. Пожелтевший, грязный, ветхий.
– Что это? – изумленно спросил Умаров.
– Это – великое открытие в области медицины, заменитель крови. В этой квартире давно, в конце сороковых годов, жил гениальный ученый, который разработал этот заменитель крови, он даже успел провести клинические испытания, но в те годы была такая обстановка в научном мире… Одним словом, его стали обвинять в низкопоклонстве перед Западом и вообще во всех смертных грехах, ну вы, наверное, читали, как тогда травили всяких генетиков и других ученых… и он почувствовал, что тучи над ним сгущаются, со дня на день ждал ареста и дождался, но результаты своей научной работы успел спрятать… К тому времени уже арестовали двух его помощников, и оставить свой труд ему было некому, вот он и спрятал этот конверт в тайник на чердаке. Но из лагеря ученый не вернулся, он погиб там в пятьдесят втором году. Вот, пожалуй, и все…
Все молча смотрели на Зорика. Маня даже рот открыла от удивления.
- Предыдущая
- 41/43
- Следующая
