Сети любви - Бэлоу Мэри - Страница 11

• Предыдущая
• 11/67
• Следующая

– Вы решили? А как же ваше обещание, что я всегда могу спорить с вами, что я никогда не должна чувствовать себя обязанной подчиняться вам только потому, что вы мой муж? Сейчас я хочу спорить.

Горничная и лакей принесли чай с печеньем, и графине пришлось умолкнуть.

Когда они снова остались одни, лорд Эмберли улыбнулся.

– Пожалуйста, спорьте, любовь моя, – сказал он. – Можете даже подраться со мной, если хотите. Но я не дам вам одержать верх. И не говорите, что это несправедливо, Алекс. Иногда чувствуешь себя настолько уверенным в чем-то, что не хочешь менять свое решение. Как было с нашим приездом сюда? Вы очень настаивали на своем, зная, как я тревожусь о Доминике. Помните?

– Терпеть вас не могу, – отозвалась она. Он усмехнулся.

– Давайте лучше переменим тему разговора, раз уж мы договорились до неприятных вещей.

– Нет, – сказала она. – Вы говорили, что я могу спорить и доказывать. Тогда давайте пойдем на компромисс, Эдмунд. Я повезу детей домой. А вы останетесь здесь. Вы нужны Доминику.

– Нет. – Он обхватил ее лицо ладонями. – Мы не нужны здесь Доминику, любовь моя. Он занят службой, будет лучше исполнять свои обязанности, если не будет зависеть от нас, наших чувств к нему. Помните, от его спокойствия и уверенности зависит благополучие и даже жизнь множества людей. Нам же остается только уповать на то, что он уцелеет еще в одном сражении. Оставаясь здесь, мы не сможем сохранить ему жизнь. А мой долг – оберегать вас, Алекс, и детей.

– А когда и как вы сообщите эту новость Мэдлин?

– Очень осторожно, – ответил он с грустной улыбкой. – Я ожидал, что вы будете протестовать более решительно. Но сестра мне еще покажет!

– Это начнется очень скоро? – спросила она. Он покачал головой:

– Невозможно что-либо предсказать точно. Но когда это в конце концов начнется, все бросятся из Брюсселя к портам. Будет паника.

Она кивнула.

– Терпеть не могу, когда вы такой умный и во всем правы, – сказала она. – Чай остынет.

– Рискуя шокировать ваш деликатный слух, любовь моя, я скажу: к черту чай! Поцелуйте меня…

Мэдлин, гуляя в парке с братом, невесткой и их детьми, встретила на его аллеях Эллен и Дженнифер Симпсон.

Мэдлин очень расположилась к этим двум леди. Дженнифер напоминала ей ее самое в таком же возрасте. Казалось, девушка может развлекаться до бесконечности; жизнь била в ней ключом, и мужчины тянулись к ней, как пчелы к яркому цветку.

Эта девушка определенно расположена к Доминику, думала Мэдлин. Она вся вспыхивает, когда видит его, и смотрит на него чуть ли не с обожанием. Но любит ли она его? Или просто видит в нем героя? А сам Доминик? Он ей симпатизирует, танцует с ней на всех балах, сопровождает в театр, водит на прогулки в парк, ездит верхом по аллее Верт за городской стеной, бывает почти каждый день у ее отца. И смотрит на девушку не так, как обычно смотрит на тех, с кем флиртует, – бережно, с нежностью.

Но любовь ли это?.. Ее настораживало то, что он не рассказывал ей о своих чувствах к Дженнифер, как было у них заведено. Мэдлин не знала, как отнесется к тому, что мисс Дженнифер Симпсон станет ее невесткой. Девушка ей нравится… Но почему-то кажется, что она не пара Доминику. Впрочем, подумала Мэдлин, и колени у нее подкосились от этой мысли, может статься, что вскоре этот вопрос окажется совершенно неуместным.

– Вам не кажется, что это просто невероятно: стоят такие чудесные дни? – обратилась она к дамам. – Интересно, в Англии такая же волшебная весна?

– Погода изумительная, – отозвалась Эллен Симпсон. – Вы бы ценили здешний климат еще больше, леди Мэдлин, если бы провели несколько лет в Испании. Там в эту пору стоит палящий зной и очень пыльно, а то вдруг зарядят ливни.

– Доминик писал нам об этом. Это, наверное, ужасно. Я всегда плакала, читая его письма, – отозвалась Мэдлин.

– Но в этом есть и свои положительные стороны, – продолжала Эллен. – Кое-кого жизнь в таких условиях разрушает. Но всех прочих заставляет сплотиться. В Испании люди относились друг к другу по-товарищески. Я видела множество примеров огромной доброты и самоотверженности. Ирония судьбы заключается в том, что солдаты, призванные убивать, зачастую бывают куда добрее и великодушнее прочих людей. Суровая жизнь выковывает в мужчине характер. И это не пустые слова, которые говорит офицер-вербовщик, – с улыбкой добавила она.

«Такая жизнь выковывает характер не только в мужчинах, – подумала Мэдлин. – Испания помогла воспитать характер и Эллен Симпсон».

Леди Лоуренс и Мэйзи Хардкасл сделали все возможное, чтобы вызвать скандал в свете: миссис Симпсон, которую принимали в лучших домах Брюсселя как жену капитана Симпсона, – дочь графини Хэрроуби! Мэдлин вообще не придала значения этому факту; Александра и Эдмунд знали только, что у графини Хэрроуби репутация женщины беспутной, которая живет отдельно от своего мужа-графа.

Мэдлин не спрашивала у Доминика, что ему известно обо всей этой истории. Домми дружен с капитаном, и она стеснялась задавать ему такие сугубо личные вопросы, что сильно походило бы на сплетни. Хотя Мэдлин поняла: миссис Симпсон – незаконная дочь графини.

Была ли миссис Симпсон осведомлена о разговорах скандального толка вокруг ее имени? Скорее всего – да. Но к ее чести, она держалась как истинная леди: с достоинством и дружелюбием – как и всегда.

– Вон идет папа! – воскликнула Дженнифер, когда они проходили мимо озера. – И лорд Иден.

– Они сегодня рано закончили дела, – заметила Эллен. – И вид у обоих усталый.

Они оба улыбались, и Мэдлин подумала: Домми всегда улыбается, когда он устал.

Капитан подмигнул дочери и поклонился Мэдлин, а потом улыбнулся жене такой улыбкой, которая уже начала вызывать у Мэдлин зависть.

– Чарли, вы устали и хотели бы отдохнуть. – Эллен подошла к мужу.

– Не настолько, чтобы не прогуляться вместе с вами, – ответил он, предлагая ей руку.

Больше Мэдлин ничего не расслышала, потому что ее больше интересовал разговор брата с Дженнифер. Глаза у Доминика заискрились смехом – видимо, он сказал девушке что-то забавное. Мужчины явно бодрились, но миссис Симпсон было не так-то просто провести. Она ласково потребовала, чтобы супруг проводил ее и дочь домой.

Ее примеру последовала и Мэдлин, еще раз подивившись чуткости Эллен Симпсон.

– Да, – проговорила она, попрощавшись с супругами, – миссис Симпсон была права. Вы устали, Домми. У вас, очевидно, был слишком напряженный день.

– Я не привык, чтобы женщины кудахтали надо мной, Мэд, – сказал он, мгновенно посерьезнев. – В прежние времена я непременно отправился бы пить чай к Чарли и надоедал бы ему разговорами, пока мы оба не захотели бы спать. А миссис Симпсон потихоньку унесла бы поднос, чтобы мы во сне не свалили его на пол.

– Бедная леди, – проговорила Мэдлин, смеясь. – Она, наверное, очень терпелива. Я бы растолкала вас и потребовала, чтобы мужчины меня развлекали.

– Вы бы так и сделали, Мэд. Но дело в том, что она его любит. И я бы давно женился, если бы встретил женщину, которая полюбила бы меня так же.

– Домми, все же скажите, что связывает эту пару? – решилась на откровенный вопрос Мэдлин. – Ведь они совершенно не подходят друг другу. Но когда они вместе, то просто сияют от счастья. Такое нужно запретить, верно? Чтобы не вызывать зависть окружающих.

– Конечно, – согласился он. – Должен быть такой закон. Но главное мне еще предстоит сказать: вам, дорогая, придется вернуться домой.

– Вы хотите сказать – в Англию, да? – Она мгновенно напряглась, – Я не поеду.

– Нет, поедете, – проговорил он очень сурово. – Здесь будет очень жарко, Мэд, и я не хочу, чтобы вы застряли в этих местах. Примерно через неделю Эдмунд увозит детей и Александру. Я говорил с ним об этом вчера. И еще я обещал Чарли, что попытаюсь устроить так, чтобы миссис Симпсон с Дженнифер поехали с ними. И вы тоже.

– Я не поеду. – Голос Мэдлин дрожал.

– Я знал, что вы заупрямитесь, – сказал он. – Но вам придется уехать, Мэд. Вы не можете оставаться здесь без Эдмунда. И во всяком случае, это будет нехорошо. Вы знаете, что случается с женщинами, когда город отдают на разграбление?

• Предыдущая
• 11/67
• Следующая