Немного скандальный - Бэлоу Мэри - Страница 60

• Предыдущая
• 60/73
• Следующая

Она все время влюбляется не в тех мужчин, в которых следовало бы влюбляться.

Усевшись на одеяло, Фрея обхватила руками колени. На Джошуа она не смотрела. Он подошел, улегся рядом с ней и, подперев рукой голову, тихонько спросил:

– Итак, дорогуша, зачем мы сюда приехали? Фрея пожала плечами.

– А ты как думаешь? Чтобы посмотреть остров? Побыть вместе?

– Но почему? Потому что мы помолвлены?

– Но мы не помолвлены, – возразила Фрея.

– Верно. – Выждав несколько секунд, Джошуа снова спросил:

– Так для чего мы здесь, Фри?

Он хочет, чтобы она произнесла это вслух. Что ж, вполне резонно, ведь она сама попросила привезти ее сюда. И чтобы они были вдвоем. Так нужно ли разыгрывать из себя недотрогу и заставлять его брать инициативу в свои руки? Фрея взглянула на Джошуа. В его глазах мелькнула улыбка. Но не насмешка, которую она ожидала увидеть.

– Чтобы заняться любовью, – ответила Фрея.

Они не отрывали глаз друг от друга, даже воздух, казалось, напоен страстью.

– Да, – тихо проговорил он севшим голосом, – чтобы заняться любовью. И мы будем, дорогуша, заниматься ею обстоятельно, не спеша, верно? Чтобы у нас обоих от этих нескольких коротких, совместно проведенных недель сохранились самые счастливые воспоминания.

Он снял сапоги и чулки, скинул сюртук, расстегнул жилет. Фрея принялась вытаскивать из волос шпильки. К тому времени, когда волосы наконец рассыпались по плечам, Джошуа уже успел снять рубашку.

В Элвесли, когда они занимались любовью в сторожке егеря, Фрее было не до того, чтобы его разглядывать. Теперь же она отметила, что тело Джошуа ничуть не уступает по красоте его лицу: плечи, грудь и руки оказались мускулистыми, и вообще сложен он был восхитительно. Не удержавшись, Фрея положила руку ему на спину. Она оказалась такой теплой!

– Я все время мечтала об этом, – призналась она. – Еще после первого раза.

– А мне хотелось, чтобы ты это сделала еще до первого раза, – заметил Джошуа с улыбкой. – Думаю, все началось еще на постоялом дворе, когда ты стояла посреди комнаты босая, растрепанная и преисполненная праведного гнева. – Он коснулся губами ее губ. – Я никого не хотел так страстно, как тебя, Фрея Бедвин. – Он легонько провел языком по ее губам, и у Фреи перехватило дыхание.

Он быстро раздел ее, снял с себя оставшуюся одежду, и Фрея, откинувшись на одеяло, остановила восхищенный взгляд на его теле.

Она не прикасалась к нему, боясь, что если сделает это, то все испортит спешкой, как в прошлый раз. А ей хотелось узнать, можно ли, занимаясь любовью, испытывать не только страсть, но и нежность.

– Люби меня, – попросила Фрея.

– Это я и собираюсь делать, дорогуша, – ответил Джошуа, склоняясь над ней.

И он принялся ласкать ее так же искусно, как раздевал. Он умел доставить женщине наслаждение. Целовал самые чувствительные места. Щекотал языком затвердевшие соски, опалял жарким дыханием пупок, бедра. Добравшись до пальцев ног, взял в рот сначала один большой палец, потом другой, затем стал поглаживать сами ноги.

Потом раздвинул их и, примостившись между ними на коленях, коснулся рукой того места, где они сходились.

Фрея была уже влажной и горячей.

Внезапно Джошуа коснулся чего-то большим пальцем, легонько потер, и Фрея, выгнувшись дугой, вскрикнула и забилась в сладком экстазе.

Тихонько рассмеявшись, Джошуа поднял ей ноги, еще шире раздвинул их и глубоко вошел в нее. Фрея прерывисто вздохнула. Боли на сей раз не было, только ни с чем не сравнимое наслаждение.

– По-моему, пора и мне тебя любить, – выдохнула она, наблюдая за ним из-под полуопущенных век. – Мне с тобой так хорошо, Джош.

– Я знаю.

В глазах его, затуманенных страстью, мелькнули веселые искорки.

Он вышел из нее, но тотчас же снова вошел резким толчком, потом еще раз и еще, и вскоре Фрею уже в который раз охватило яростное желание. Хотелось, чтобы это сладостное ощущение никогда не кончалось.

На сей раз Джошуа не сводил взгляда с ее лица, а она наблюдала за его ритмично движущимся телом, за своим, двигавшимся в такт ему, и картина эта показалась ей настолько сладостной, что она почувствовала: еще немного, и она воспарит в заоблачные дали.

– Дорогуша, – проговорил наконец Джошуа, часто дыша, – мужчина не может скакать до заката, оставив даму позади себя. Может быть, ты придешь к финишу первая, а мне разрешишь последовать за тобой?

Фрея взглянула ему в глаза, сбилась с ритма и, вскрикнув, содрогнулась в экстазе.

Джошуа все еще был в ней, большой и твердый. Открыв глаза, Фрея улыбнулась ему. Джошуа распластался на ней, придавив к земле своим телом. Отыскав ее губы, поцеловал, однако не страстно, как она ожидала, а с невыразимой нежностью.

Оторвавшись от ее губ, он зарылся лицом в ее волосы и, двигаясь не спеша, входил в нее все глубже и глубже. И у Фреи вдруг возникло ощущение, что она горячо любима, – необыкновенное, ни с чем не сравнимое чувство. Внезапно Джошуа замер, а затем, прерывисто вздохнув, резким толчком вонзился в нее, и Фрея почувствовала, как излилось его семя. Она обняла Джошуа и прижалась к нему, испытывая глубокую нежность. Не страсть, а именно нежность.

Она ощущала на щеке его теплое дыхание. Тела их, охваченные жаром, были липкими от пота. Над головой с криками летали чайки. Волны с тихим шорохом накатывали на берег и отступали, как было задолго до них и будет потом, когда их уже не станет. Пахло солью, влажным песком и океаном. Солнце пекло вовсю, и тем приятнее было ощущать дуновение прохладного ветерка.

Фрея медленно возвращалась в реальный мир. Она знала, что воспоминание о только что пережитых минутах навсегда сохранится в ней, и она не позволит боли его омрачить.

Джошуа взял второе одеяло, улегся рядом с Фреей и, когда она повернулась к нему спиной, обнял ее, привлек к себе и накрыл их обоих.

Фрея смотрела на скалистый утес одного края пещеры, на темно-зеленые воды под ним. Белоснежная чайка уселась на скалу и издала пронзительный крик. Эту птицу Фрея тоже запомнит.

Джошуа задремал. Фрею это обрадовало. Ей не хотелось разговаривать. Пока не хотелось. Не было желания слушать шуточки Джошуа.

Не хотелось ни смеяться, ни бояться. Просто хотелось быть в этом бесконечном настоящем. А когда наступит будущее и она войдет в него, то никогда не забудет того, что только что произошло. И никогда не позволит себе отрицать, что в один прекрасный день она была не просто влюблена, а любила. Любила и телом, и душой, и сердцем.

«Дура! Идиотка! Ты очень скоро пожалеешь о том, что произошло, и всю жизнь будешь жалеть!» – едва слышно прозвучал внутренний голос, но Фрея, отмахнувшись от него, заснула.

– Напомни-ка мне, дорогуша, почему мы не собирались пожениться? – спросил Джошуа, прищурившись: солнечные лучи, отражаясь от поверхности воды, били ему прямо в глаза.

Фрея сидела напротив него в лодке и, тоже прищурившись, смотрела на берег. Никто из них не произносил пи слова. Первым нарушил молчание Джошуа.

Услышав вопрос, Фрея повернулась к нему.

– Не разыгрывай из себя джентльмена и не вздумай делать мне предложение! – сердито произнесла она. – Я сама во всем виновата, но сделала это вовсе не для того, чтобы заставить тебя на мне жениться.

– Значит, это ты во всем виновата? – ухмыльнулся Джошуа. – Опять ты? А я, выходит, марионетка, которую дергают за ниточки.

– Именно так я чувствовала себя в самом начале нашего знакомства, – заметила Фрея. – Теперь мы квиты.

– Ты по-прежнему считаешь, что паша с тобой женитьба – это ловушка? – спросил Джошуа. – Конечно, – нетерпеливо бросила Фрея. – Мы с самого начала это знали и, если бы поженились, совершили бы ужасную ошибку.

Джошуа терялся в догадках. Ведь не может Фрея всю жизнь убиваться из-за того, что Кит ее бросил. Похоже, она уже успокоилась. Да и он не стал бы жениться на женщине, проливающей слезы по бывшему возлюбленному.

• Предыдущая
• 60/73
• Следующая