Ось Мира
Медынское золото - Логинов Святослав Владимирович - Страница 33

Конный разъезд, издали следивший за перипетиями сражения, решил присоединиться к тем, кто раздевал убитых. И не то чтобы их стали прогонять, но получилось так, что чародей сумел–таки брызнуть ядом как следует, накрыв незваных помощников.

Белеги – а пострадавшие степняки были из племени белегов – на следующий день явились было с пеней, но отошли ни с чем. Война на то и война, начнёшь раньше времени о добыче думать, останешься и без добычи, и без головы. Впрочем, Ризорх к бедам белегов снизошёл и обещался по возможности помочь пострадавшим. У самих степняков лекарским делом занимаются только мужчины, а они не больно любят возиться с язвами, им подавай кровавую рану. А у людей лекарка – женский промысел. Чуть не каждая баба знает заговоры и умеет помочь недужному. А если судьба прижмёт, то и порчу может навести, лишить, например, человека мужской силы. Чтобы поднять над шалашом знак колдовской власти, этого недостаточно, но обижать лесных старух никому не рекомендуется. Зато в дружбе с ними польза есть немалая.

Вечером привезли белегов, неосторожно сунувшихся под ядовитый взгляд вражеского колдуна. Лекарки к тому времени уже знали, как лечить пострадавших от необычной волшбы, и с бедой бороться обучились. Заранее были приготовлены примочки, припарки и притирания, без которых сухие заговоры действуют вдесятеро хуже. Но и примочки без должного заклятия лечат плоховато. А вместе оно в самый раз будет, так что те батыры, которых довезли живыми, к утру открыли глаза, а некоторые и на ноги встали.

С тех пор о лесных ведуньях в степи пошла опасливая, но добрая слава. И первый серьёзный прибыток получился именно у баб и девок, отправившихся в воинский поход. Спасённые батыры отдаривались перстеньками, цветным каменьем, знаменитым наманским серебром. Особенно ценились судейские шапочки из синего и зелёного бархата, искусно украшенные серебряной чеканкой. В империи это был символ грозной судебной власти, а теперь внушающие трепет знаки доставались черноглазым степным и синеоким лесным красавицам. И трепет властительные символы внушали совсем иного рода.

В скором времени все лекарки щеголяли по–судейски и в разговорах полушутливо звались сударушками. Одна Нашта ходила в мужской мисюре, а дорогие наряды прятала в заплечный сидор. Воинских столкновений на её долю доставалось не так много, а прибыльного лекарского дела – весьма порядочно. Потому никто и не мог разглядеть в девушке боевого мага, считали простой ворожейкой.

Побитый Хисам появлялся несколько раз, просился на излечение.

– Что же у тебя болит, воин? – спрашивала Нашта с чуть приметной усмешкой.

– Тут болит… – Хисам прикладывал руку к груди. – Днём сильно болит, а ночью и вовсе сил терпеть нет. Ушибла ты меня в самое сердце.

– Ай–ай, – притворно вздыхала Нашта. – Иди, герой, к Азёре, она хорошо ушибы лечит.

Азёра – высокая худая старуха – и впрямь славилась умением лечить всякого рода ушибы и побития.

Хисам улыбался, качал головой:

– Старики говорят, чем рана нанесена, тем и лечить надо. Не пойду к старой, к тебе пойду.

Вынимал из тороков подарки: узорчатые наманские редкости, радующие глаз и женскую душу. Нашта качала головой: нельзя, не заслужила. Кого лечу, у того беру, а тебя, сам говоришь, ранила.

Так и уходил командир конной сотни ни с чем.

Между тем война продолжала оставаться всё такой же странной и на войну не похожей. Орды, вошедшие в мирный край, упивались разбоем, но старались не сталкиваться с высланными навстречу войсками. Степняков до поры спасала подвижность, которая с каждой воинской удачей всё уменьшалась. Обозы, нагруженные чужим добром, сковывали манёвр, лишая конное войско главного преимущества – внезапности.

У пешего войска тоже появился обоз: шатучие арбы, запряжённые неторопливыми быками. Ухаживали за быками и управляли повозками бывшие наманские рабы. Им честно был предоставлен выбор: отправляться на все восемь сторон или служить в обозе возницами и иметь в будущем свободу и долю добычи. Те из рабов, кто посообразительней, мгновенно поняли, что сейчас следует держаться сильного отряда, иначе легко остаться и без свободы, и без добычи, и без головы. Повозки медленно заполнялись бронзовой и медной посудой, редкими тканями, благовониями и пряностями, привезёнными из жарких краёв. Вещи такие, без которых можно прожить, но жить скучновато. Конечно, все эти удовольствия можно было купить, но зачем покупать, если отнять проще и быстрее?

Но и быстрый способ заставлял платить цену: самую малую или самую большую – смотря как считать. По мере того, как множились и заполнялись повозки в обозе, множились и потери. Во всяком бою ратников прикрывали по меньшей мере два мага, но ведь к каждому стрелку отдельного колдуна не приставишь, а потери бывают не только в больших сражениях.

Чем дальше в глубь страны, тем ожесточённее становилось сопротивление южан. Тут начинались их родные земли, которые наманцы не могли и не хотели сдавать чужакам.

Ещё в те давние времена, когда о наманской империи не только разговору, но и самого поименования не было, предки нынешних гордых номеев успешно отбивались от воинственных соседей в горных теснинах, отгораживающих Ном от всего остального мира. Говорят, медынские рати, завоевавшие полмира, впервые сломались именно здесь. И потом, когда у Намана ещё были враги, достойные его могущества, никто из них не смог преодолеть горы, прикрывавшие наманскую долину. Конечно, со стороны моря не раз высаживались пираты, но их быстро научились топить, с помощью сильного флота и колдовскими методами.

Теперь орды Катума, разлившиеся по северным равнинам, подошли к Наманскому хребту, за которым прятались самые лакомые для грабителя места. Как и следовало ожидать, передовые разъезды сунулись в ущелье, ведущее к перевалу, куда теперь шёл мощёный тракт, и были отогнаны с большими потерями. Отряд пращников, усиленный боевым магом, так плотно накрыл передовую сотню, что не ушёл, кажется, ни один всадник, хотя никакое колдовство не убивает всех подряд, и хотя бы пара человек должны были спастись. Но, как известно, есть колдовство, а есть и мастерство; пращники были хорошо обучены и не выпустили из ущелья никого.

Подошли основные силы, в предгорье закурились бивачные дымы, перед шатрами заполоскались внушающие трепет символы колдовской власти. Лезть в ловушку поодиночке степные чародеи не пожелали, сговорившись, пошли втроём, но тоже ничего не добились. Колдовство разбилось о колдовство, сила о силу, а жадность о твёрдость духа.

Стали ждать лесных колдунов. Уж эти придут, всё переломают…

Подошёл Ризорх со своим отрядом, огляделся, тоже сходил в разведку. Брать ущелье лесовики не собирались, все силы направив на то, чтобы уберечь воинов, поэтому обошлись малой кровью. Казалось бы, экая безделица – камень–голыш с куриное яйцо, а наладишь таким камешком в лоб – никакая мисюра не спасёт. Работы в тот день Азёре привалило много – лечить побитых камнями. Но волхвы сумели выяснить, что отряд пращников – лишь первый из гостинцев, приготовленных для пришлых варваров.

В былые века ущелье было почти непроходимым, теперь по нему проложена дорога, Северный тракт, но в самом узком месте горная горловина забрана каменной стеной высотою в тридцать локтей. По краям две могучих башни с узкими бойницами. Башни вплотную примыкают к отвесным утёсам, нависающим над дорогой. Наманцы называют эти утёсы Стражами и верят, что, если враг сумеет одолеть стену, Стражи рухнут ему на голову, сделав удобную дорогу совершенно непроходимой. Так ли это, нет, сказать трудно, поскольку никто до сих пор стены одолеть не мог. Кому себя не жалко, может под градом камней на стену лезть. В стене проход, узкий, две повозки не разъедутся, перекрыт воротами. Ворота деревянные, окованы стальными полосами. Железные ворота только в сказках бывают, потому как они или тонкие, хорошему топору поддаются, либо окажутся столь тяжёлыми, что их в мирное время никто ни открыть, ни запереть не сумеет. А стальные полосы поверх дерева дают наилучшую защиту. Если таран или магический удар расщепят древесину, железо, скрученное и измятое, всё равно не позволит войти в проём. А уж что ждёт за воротами, можно только гадать. Но ясно, что пращниками дело не ограничится. И гарнизон велик, и магов несколько. Четверо по меньшей мере, а это значит, что если дружно будут действовать, то их снизу не одолеть, а они со стены кого хочешь переколотят.