Убийство напрокат - Александрова Наталья Николаевна - Страница 31

• Предыдущая
• 31/51
• Следующая

— А скажи, — внезапно спросила Надежда, — вы встретились до того, как он из дома ушел?

— Мы давно знакомы были, учились вместе… — Нина невидяще глядела в чашку с разводами от кофе. — Я всегда его любила, но ничего у нас не было даже в молодости. Потом он преподавать пошел, а я в издательство, — она грустно улыбнулась, — виделись нечасто, а тут встречаю я его после этой истории… Ну 1 конечно, я уж в курсе была, добрые знакомые ту газетку подсунули. Он выглядел — краше в гроб кладут, я испугалась, что сердце у него не выдержит. Все я ему и сказала тогда — мол, ничему не верю, а если бы что и было, так мне все равно, приму его в любом виде. Он и пришел через некоторое время, потом болел долго, не работал…

— А ты все его заботы на себя взвалила, — насмешливо сказала Надежда.

— Мне не в тягость. — Нина пожала плечами и отвела глаза.

— Знаешь, что я тебе скажу? — начала Надежда. — Пока ты его с ложечки кормить будешь, он никогда не оправится. Работу ему нашла, небось сама и редактируешь, пока он недомогает?

— Нет, он сам! — возмутилась Нина. — Но лишний раз в редакцию не зайдет, приходится мне… И вообще в последнее время какой-то странный стал, иногда смотрит с таким выражением… Даже не могу описать.

— Слушай, может, он думает, что ты журналистку придушила? — догадалась Надежда. — Значит, как там дело было? После ужина вы поболтали, музыку послушали, потом женщины вымыли посуду, так?

— Так. Потом стемнело, на улице похолодало, сырость опять же, все в дом пошли. Мужчины уселись в карты играть, Илья тут поблизости крутился, собаку кормил, выгулял ее. Ну, мы видим, что мужчины увлеклись, и разбрелись кто куда. Я думала спать пойти, потом беспокойство меня одолело, как там Сергей.

Думаю, припрется еще эта Горностаева, начнет его провоцировать. Я подошла к веранде снаружи — нет его на месте. Я походила по саду — никого, за калиткой тоже, я тогда к этой Ирине под окно — через дом ходить не хотела, чтобы меня никто не заметил. Ну там я уже говорила, звуки такие, будто любовью занимаются — стоны, хрипы, кровать скрипит… Я как шарахнулась — думаю еще увидит кто, что я под окном подсматриваю и подслушиваю, — сраму не оберешься! А тут еще кто-то через кусты ломанулся в сторону. Я скорее обратно к веранде, смотрю — Сергей там. Я так обрадовалась, что он на месте, что больше никого не заметила, кто там еще есть. И спать пошла.

— А наутро, когда узнали, что умерла Горностаева, Сергея чуть удар не хватил. Весь бледный, пот с него градом… А я кулона хватилась при свете — батюшки! Хорошо если просто в саду потеряла, а если там, у нее под окнами!

— Так и вышло, — вставила Надежда.

— Когда милиция сказала, что смерть естественная, Сергей и говорит, что судьба, значит, у нее такая. А потом задумываться стал и на меня странно смотреть…

— Ладно, пока это оставим… — задумчиво протянула Надежда. — Расскажи теперь о своем втором визите на дачу.., когда ты приехала за кулоном.

Нина молчала, и тогда Надежда, чтобы подтолкнуть ее, проговорила:

— Ты поехала туда сразу же после того, как узнала о смерти Ильи Константиновича?

— До этого у меня не было свободного времени, — недовольным голосом отозвалась Нина.

«Кроме того, пока хозяин дачи был жив, — подумала Надежда, — у тебя не было возможности беспрепятственно поискать свою пропажу!»

Вслух она ничего не сказала и не стала перебивать свою собеседницу.

Нина продолжила:

— Я приехала в Западалово вечерней электричкой, как раз начало темнеть. Рассчитывала управиться за час-полтора и вернуться на последнем поезде, который уходит в одиннадцать сорок. Только, как выяснилось, не одна я той ночью собралась проведать ту дачу…

Нина подозрительно покосилась на людей за соседним столиком и понизила голос:

— Подошла я к дому Ильи Константиновича сбоку. Там есть такой проулочек, совершенно безлюдный, вот я и решила оттуда как-нибудь пробраться к нему на участок…

Надежда с пониманием кивнула: проулочек был ей хорошо знаком, она сама проникла на опустевшую дачу этим же путем.

— Однако, свернув туда, я увидела чью-то машину. Машина стояла с погашенными фарами и вроде бы пустая, я и подумала, что ее оставил на ночь кто-то из соседей. Решила не менять своих планов, тем более что время уже поджимало, чтобы успеть на последнюю электричку, я должна была поторопиться. Ну прошла я вдоль забора и очень скоро наткнулась на заднюю стенку сарая. Одна доска там была здорово расшатана, так что пролезть в щель не составило никакого труда…

Надежда окинула завистливым взглядом сухощавую Нинину фигуру. Сама она с большим трудом протиснулась в сарай.

— Конечно, перепачкалась я основательно, — продолжала Нина, — но это меня не остановило. Подобралась к выходу из сарая, и только высунула нос наружу, как увидела приближающуюся ко мне фигуру…

Даже сейчас, просто вспоминая события той ночи, Нина выглядела испуганной. Надежда кивнула ей, как бы поддерживая и поощряя.

— Было уже совсем темно, и я не смогла как следует рассмотреть того, кто ко мне приближался, но по силуэту мне показалось, что это был мужчина. И еще было ясно, что он тащит что-то очень тяжелое… Я отскочила от двери обратно в сарай, но шаги все приближались, и скоро я поняла, что он направляется сюда же.

Нина на мгновение замолчала и вытерла бумажной салфеткой покрывшийся испариной лоб. Видно было, что собственный рассказ не на шутку волнует ее.

— Я спряталась в углу сарая и на всякий случай накрылась каким-то случайно подвернувшимся мешком. Вскоре дверь со скрипом отворилась, и человек вошел внутрь. Если снаружи было очень темно, то здесь, внутри сарая, царил совершенно непроницаемый мрак, и ориентироваться можно было только на ощупь. Тот, вошедший в сарай человек, тихо выругался — вероятно, споткнулся обо что-то, — и включил фонарик, чтобы осветить себе дорогу. Свет фонаря с непривычки ослепил меня и разглядеть при этом свете человека я не смогла — ведь он светил не на себя, а на пол — но зато я разглядела то, что он тащил…

Ты не представляешь, что это было!

Глаза Нины взволнованно округлились, и она снова повысила голос, так что люди за соседними столиками опять стали на нее оборачиваться. Надежда пригнулась ближе к ней и спросила испуганным шепотом:

— Неужели труп?

Нина ответила, тоже перейдя на шепот:

— Труп, только не человеческий!

— О Господи! — Надежда в ужасе отшатнулась. — А какой же еще?

Нина ответила тихим, возбужденным голосом, каким дети по вечерам рассказывают друг другу страшные истории:

— Собачий! Он тащил мертвую собаку!

— А-а! — Надежда с видимым облегчением перевела дыхание: она-то уже решила, что узнает сейчас об очередном жестоком убийстве, а ей всего лишь сообщили о том, что случилось той ночью с собакой Ильи Константиновича. Нет, Надежда вовсе не была равнодушна к животным — она просто лучше, чем кто-нибудь другой, знала, что Дик после того случая выжил и сейчас благополучно выздоравливает.

Нина, видимо, почувствовала, что собеседница недостаточно серьезно отнеслась к ее рассказу и с легкой обидой в голосе повторила:

— Он тащил мертвую собаку! Представь, в какой ужас я пришла! Ночь, полная тьма, и никого вокруг, кроме этого убийцы! Если он убил большую и сильную собаку, то что ему стоит убить заодно и слабую женщину?

Надежда постаралась всеми доступными средствами выразить степень своего сочувствия, и Нина продолжила:

— Он выбрался наружу тем же путем, каким я пробралась в сарай — через пролом в задней стенке, и вытащил собаку. Через минуту я услышала, как заработал двигатель, а затем машина отъехала. Я выждала еще какое-то время и тоже вылезла из сарая через заднюю стенку…

— Ты решила не искать свой кулон? — поинтересовалась Надежда.

— Да, я так перепугалась, когда увидела это… Представь, полная темнота и освещенная фонарем мертвая собака! Я так перепугалась, что совершенно не могла больше ни о чем думать! Какой там кулон! Я хотела только скорее убежать из этого ужасного места!

• Предыдущая
• 31/51
• Следующая