Алтари Келады - Арчер Вадим - Страница 44

Окна гостиной Тифена выходили на площадь. Противоположную стену, у которой стоял обеденный стол, почти полностью занимал тканый ковер работы оккадских мастеров с пейзажем Тиона в гористых окрестностях Босхана. Вдоль боковых стен располагались шкафы с застекленными дверцами, переполненные фаянсовыми, серебряными и бронзовыми столовыми приборами — гордостью хозяйки дома, любившей красивую посуду.

Сейчас часть этой посуды была вынута и расставлена на столе для ужина. Тифен, как глава семьи, сидел у торцового края стола, Магистру было отведено место справа от него, напротив жены купца. Тифен молча наблюдал за слугой, раскладывавшим по плоским серебряным тарелкам жаренную на вертеле дичь, и отдельно, по фаянсовым мисочкам, тушеные овощи.

— Надеюсь, визит к Равенору оправдал ваши ожидания, Магистр? — спросил он, когда слуга закончил разносить еду и вышел из гостиной.

— Оправдал, — подтвердил Магистр, — но забот у нас от этого только прибавилось. Теперь нужно идти во дворец и договариваться с Норреном.

— Норрен — человек умный и понимающий. Думаю, вы легко договоритесь. — Тифен неожиданно улыбнулся. — Кстати, вами во дворце уже кое-кто интересуется, Магистр.

— Кто?

— После полудня ко мне в лавку заходила воспитательница дочери правителя. Долго выбирала, кое-что купила, кое-что попросила отложить, до завтрашнего дня. Сказала, что подумает и придет еще раз.

— Не путаете ли вы интерес ко мне и интерес к тряпкам, любезный Тифен? — взглянул на купца Магистр.

— Нисколько не путаю, — уверенно ответил купец. — Она спрашивала о вас. Вы с Альмареном только что ушли к Равенору, но я не стал вдаваться в подробности. Тогда она сказала, что придет в лавку завтра в первой половине дня. И, уходя, напомнила. Я в лавке целый день, зачем бы мне это знать? Учтите, Магистр, она милая женщина.

— Что ж, учту. — Внимание Магистра вернулось к тарелке.

— Простите, Магистр, — вмешалась в разговор жена Тифена. — По слухам, дворец Равенора удивительно красив. Это действительно так?

— Я плохой рассказчик, хозяюшка, — сдержанно ответил Магистр. — Альмарен! — обратился он к своему другу, сидевшему рядом. — Расскажи своим, что ты там видел.

Альмарена не потребовалось просить дважды. Он начал восторженно описывать родным сад и дворец Равенора, скульптуры и росписи залов, внешность и манеры знаменитого мага. Магистр ужинал молча, изредка вставляя слово и дивясь, как и когда его друг успел все рассмотреть и запомнить.

Когда Альмарен закончил превозносить Равенора, подошел к концу и ужин. Несмотря на раскрытые настежь окна, в комнатах было душно, поэтому друзья вышли на прогулочный дворик за домом Тифена — типичный цитионский дворик, вымощенный гранитными плитами, с каменной изгородью, зеленью и фонтаном.

Магистр сел на скамейку у фонтана и надолго замолчал, глядя куда-то вверх и вдаль. Альмарен проследил его взгляд, но там не было ничего, кроме быстро темнеющего неба с первыми звездами, отважно выступившими вдогонку исчезающему солнцу.

— Магистр, куда вы смотрите? — спросил он. Магистр шевельнулся.

— На небо. Оно стоит того, чтобы на него смотреть. «Пленное небо города, вольное небо равнины…» — произнес он вполголоса, будто припоминая чьи-то слова. — Если долго смотреть на небо, оно войдет в тебя, и ты ощутишь ни с чем не сравнимую свободу.

— Как птица в небе?

— Как небо. Что птица? Что ее интересует в небе, кроме мух? Кто не способен почувствовать своей свободы, тот не свободен. — Магистр наклонился вперед и оперся локтями на колени. — Впрочем, это я так, к слову. Давай лучше поговорим о делах.

Чудесный летний вечер навевал Альмарену отнюдь не деловые мысли, и последние слова Магистра отсеялись на пути к его сознанию, как ненужный сор.

Альмарен и раньше удивлялся тому, что его старший друг одинок, но не задавал лишних вопросов, так как не видел в окрестностях Тира женщин, достойных внимания Магистра. На этот раз он не утерпел и высказал несколько неожиданное замечание:

— Магистр, а она действительно милая женщина.

— Кто «она»?

— Алитея.

— А кто это? — Магистр вспомнил. — Ах да… нянька дочки Норрена.

Она тебе не по возрасту, Альмарен.

— Я не себя имел в виду, — смутился Альмарен. — Вы-то что теряетесь, Магистр? Мне кажется, что одиночество — не самая приятная вещь на свете.

— Странно, — взглянул на него Магистр. — Я же говорил тебе, что была женщина, которую я помню. Разве ты забыл?

— Нет. Но уж сколько лет прошло… у меня вон дом, родные. Было бы хорошо, если бы и у вас кто-то был. Ведь та женщина давно мертва.

— Эх, Альмарен, Альмарен… — Добродушная интонация Магистра почему-то заставила Альмарена испытать неловкость. — Человек умирает дважды.

Первый раз — когда прекращается его жизнь, а второй раз — когда он исчезает из памяти людей, знавших его. Она еще здесь, пока я помню ее привычки, взгляд, звук голоса. Я не могу допустить, чтобы она умерла второй раз.

— Но ведь ей это не нужно!

— Это нужно мне. Она любила смотреть в небо. В душе она никогда не была рабыней. Она улыбалась снисходительно, как королева, и протягивала мне руку — такие тонкие, теплые пальчики, — и я был счастлив. Я перестану быть собой, если забуду это.

Магистр, увидев сочувствующее лицо Альмарена, встряхнул юношу за плечо.

— Не думай, что я несчастлив, Альмарен. Ты меня не понимаешь, и не берусь судить, плохо это или хорошо. Надеюсь, судьба будет милостива ко мне и не свяжет меня с женщиной, которая никогда не поднимала глаз выше зеркала. — Сознавая, что деловой разговор сегодня все равно не получится, он встал и потянул Альмарена за собой. — Идем спать, время позднее.

В жизни Альмарена еще не бывало серьезных увлечений. Несмотря на это, слова Магистра зацепили его, и он до утра проворочался в постели. На рассвете он подошел к окну, чтобы увидеть восход солнца, но городские постройки закрывали горизонт. «Пленное небо города…» — эти слова всплыли в его памяти, как собственные.

Сразу же после завтрака Альмарен оделся для выхода в город, чтобы не задерживать Магистра, но тот не поспешил идти на поиски Мальдека, а пристроился в кресле у окна гостиной, хотя тоже был одет, и тщательнее обычного. Воротник его рубашки, всегда распахнутый, был застегнут и расправлен, даже свободные, размашистые движения Магистра стали чинными и сдержанными.