Мир фантастики 2014. На войне как на войне - Дивов Олег Игоревич - Страница 5

А ведь кто знает, как бы все обернулось, удайся союзничкам ихний оверлорд. Мы в училище разбирали по пунктам эту провальную высадку, и выходит так, что дело решили блицбомберы Ме-262. Сколько нам ни вдалбливали, мол, отдельная вундервафля на войне ничего не значит – а тут она целый фронт закрыла. Бомбанули немцы по наплавным пирсам «Малбери», потом по транспортам прошлись, и остался союзный десант без снабжения да пополнения. А с суши уже Роммель подъезжал, весело лязгая траками, – и настал союзничкам второй Дьепп. Надо было им, дуракам, не мудрить с этими пирсами, а рискнуть и атаковать порты. Боялись потерь, а огребли в итоге втрое и позорно убрались с континента. Своих погубили бездарно, и поди еще сочти, русских сколько полегло лишку, пока не задавили мы Гитлера в одну харю. Батя вспоминал, как вышли к Ла-Маншу, так первым делом ствол задрали и шарахнули болванкой в направлении куда надо: жалко, не долетит, а то бы прямо Черчиллю в грызло засадили.

Спасибо хоть американцы Японию уконтрапупили, не хватало еще и с косыми разбираться. К Америке претензий особых нет, а вот, кто заваруху на континенте устроил, кто Гитлера на СССР натравил, мы знаем и помним.

Они теперь говорят, мы Европу прикарманили – а кто ее спас, извините, генерал Де Голль, что ли? Где бы вы были без русского солдата.

Так что стою я на дружелюбной немецкой земле обеими ногами твердо, пока не приму на грудь дюжину баварского, но и, случись упасть, валяться буду непоколебимо, по праву спасителя и защитника. Ибо лежать посреди города Фрайбурга, да еще у памятника великому русскому ученому Ломоносову М. В., сама История советскому лейтенанту разрешила. По Уставу, конечно, это не положено, да и просто неприлично, но в принципе-то, в принципе!

Тем более, я пилот тигры. Летчик почти и вообще морально космонавт. Пускай низко летаю, зато нагрузка на психику такая, что хоть запули меня сейчас на Луну вместе с Алексеем Леоновым – не дрогну.

Это я по штату «водитель ТГР», мы-то себя пилотами зовем. Бешеную технику нам Родина доверила, неспроста пилот и стрелок офицеры, только бортач – сверхсрочник. А задачи мы решать должны, о каких лет тридцать назад и подумать было дико. Тогда сама идея «автострадного танка» ни в какие ворота не лезла. Дорога, это ведь для бронетехники строго путь доставки к театру военных действий, и то идти надо с прикрытием, а уж бой на дороге принять – чистая погибель. Оседлает противник трассу, запрет на ней колонну, и аллес капут, четыре трупа возле танка дополнят утренний пейзаж, еще в Финляндии мы этот урок зазубрили.

Но кто ж знал, что карта Европы так изменится. Кто ж предполагал, что будут у нас войска быстрого реагирования и особые бригады прорыва. Если грубо, не совсем военные по задачам, а скорее полицейские части, которые должны внезапно метнуться и занять ключевые точки до подхода основных сил. Рвануть в атаку со скоростью доннерветтера, как немцы говорят.

Понятное дело, врагов у нас в Европе, мирной и почти что демилитаризованной, быть не может. Однако народец тут, помимо немцев, дурной да нервный, вспыльчивый, к руководству без пиетета, то маёвка, то забастовка, то студентики шалят. В теории может выйти так, что власти сами не утихомирят смутьянов и запросят помощи. А кого звать-то помогать, ясен пень, советских. Но мы же не повсюду тут стоим, мы ведь не захватили континент, что бы там ни бухтели англичане. Вон штаб ГСВЕ в Баден-Бадене, а дальше немецкой границы если и попадется русский солдатик, так он портфель носит за военным атташе и забыл, с какой стороны в автомат втыкают шомпол. То есть Советы как бы держат руку на пульсе, но в объективной действительности нас фиг докличешься, когда припрет. И даже при полной готовности мы будем ковылять на выручку законным властям суток трое с учетом погрузки-разгрузки. А по небу если, так надо сначала захватить аэропорты путем воздушного десанта, что тоже время займет. Там час потеряли, тут потратили, глядишь, уже полдня проканителились.

И вдруг – опаньки! – на сцене появляется то самое вундерваффе, про которое мы знаем, что толку от него чуть. За войну лишь дважды оно себя проявило. Сначала у одинокого танка КВ стуканул движок на узкой лесной дорожке, отчего случился форменный хендехох боевой группе «Раус». Потом блицбомберы ободрали всю малину хитро выдуманным англо-американским оверлордам, и вот это было уже очень серьезно.

А у нас завершил испытания и был признан выдающимся дурацким достижением советской инженерной мысли «объект ТГР» – транспорт газотурбинный разведывательный. Ну куда, действительно, засунуть броневик, который на полном ходу жрет как два вертолета, а на холостом – как один вертолет? Только в кунсткамеру.

Но если тебе надо, допустим, в Париж по делу срочно, тогда ты вешаешь на ТГР пару дополнительных баков, и по газам. Бить машину враги будут в лоб – в борт тебя на ходу не взять. Баррикады на твоем пути окажутся не крепче перевернутых грузовиков, только клочья от них полетят. Главное – надежная легенда, как у гонщиков-раллистов, иначе быстро не поедешь, у тебя ведь инерция что у парохода, все ускорения-торможения да вообще любые маневры надо рассчитывать с огромным запасом. А если штурман легенду читает, ты знай топчи педальку да легонько шевели баранкой.

ТГР наращивают броню, особенно на морде, нахлобучивают сверху башню с серьезным вооружением, получается тигра. Стремительная, красивая до изумления, страшная до ужаса машина о шести колесах, которые через тысячу километров развалятся, да и черт с ними.

А опыт танкового боя в городах мы накопили такой, что нас этим не испугаешь, наоборот, пускай горожане боятся тактического построения «елочка». Ради этой хитрой тактики мы в ТГР выпиливаем отсек десанта, уж какой можем: туда едва поместятся три американских пехотинца, но русских упакуем шестерых, злее будут, когда выскочат.

В экипаж тигры определяем пару лейтенантов, опытного сержанта – и вперед, на службу миру и прогрессу. Для начала десять особых бригад, потом больше. А чтобы войска были не на бумаге, как это у нас некрасиво перед войной получилось и чего мы больше не допустим, вы, товарищи офицеры, станете тренироваться – гонять по трассе. Зря их, что ли, немцы понастроили? На всякий случай прикрутим вам сирену – распугивать зазевавшихся бюргеров.

А кто не спрятался, мы не виноваты.

Вот и я, встречайте, гроза автобана, руссише вундерваффе. Лопаю двести литров горючки в час! Но как я еду, как я еду! Когда приловчишься да попривыкнешь, можно получить море удовольствия. Только не надо совсем уж класть стрелку, ибо, как гласит теория прикладного тигровождения… Ну вы помните.

Чего говоришь, Брунхильда? То есть Беттина, виноват. К тебе пойдем в общагу? Да, самое время. Их либе дих и все такое.

Которые сутки пылает Сорбонна, удрал в Баден-Баден отважный Де Голль… Прямо стихами заговорил. Это, наверное, от общей нервозности и удушливости обстановки. Не плачь по Васе, милая Бетти, достанут Васю из пруда без особого труда, и не таких доставали, чтобы жестоко вздрючить за нарушение порядка движения в колонне. Связи нет уже полчаса, и антенна утонула, и тока больше нет, хорошо, стрелки на часах светятся. Но знаем мы, что валят русские по Франции, на всю железку топят, занимают стратегически важные точки, а в арьергарде ползут тягачи, и один вроде бы направляется к нашему уютному болотцу. Это ничего, что вода уже в сапогах булькает, вопрос, не задохнемся ли. Троим бы воздуха хватило, а вот эти шестеро несчастных в «собачнике» здорово нас ущемили насчет кислорода. И когда настанет край, как бы не пришлось открывать люки да выныривать. А над люками у нас, извините, не вода. Давно уже серое нечто капает из триплекса и лезет снизу через сальники, ледяное, вообще в машине колотун сибирский – придонный ил нас засасывает, и откуда его здесь столько? Видать, не в пруд рукотворный мы ухнули, а в мелкое озерцо. Лучше б я в собор Парижской Богоматери въехал… Эй, не вешать носа, бойцы!