Магический укус - Эндрюс Илона - Страница 24

СТАЯ ОДОЛЖИЛА МНЕ КОБЫЛУ. ЕЕ ЗВАЛИ ФРАУ . Конюх поклялся, что, хотя она и не была самым быстрым зверем в конюшне, но достаточно послушная, сильная и надежная, как скала Гибралтара. И у меня не было оснований сомневаться в его словах.

Буланый мерин Дерека оказался совершенно не против отдать Фрау ведущую роль. Ребенок держался в седле как среднеобученный всадник, который никогда не чувствовал себя комфортно с лошадьми. Некоторые ездили на лошадях как кентавры. Дерек не был одним из них.

Никто из нас не заговорил в течение пятидесяти минут после того, как мы покинули оборотней.

Если нам предстояло работать вместе, мы должны хоть как-то разговаривать. Я замедлила темп, поравнявшись с ним. Топот копыт отдавался эхом на пустынной улице.

— Почему предплечье? — спросил Дерек.

Он посмотрел на мой ожег. Обычай призывал опалить пламенем кисти рук.

— Я не восстанавливаюсь так же быстро, как ты. Мне нужна кисть, чтобы держать меч.

— Ох. Это был глупый вопрос, — он посмотрел вдаль, в сторону города. Атланта разрасталась и выглядела спокойной после освобождения от магии и в то же время тревожной, потому что передышка всегда кратковременна.

Луна светила в темноте ночного неба, лица были еле заметны за завесой теней. Мы потеряли ее блеклое свечение, сплетение света и тьмы, заменив его уличными фонарями. Электрический свет, как солнце, не предлагал компромиссов. Не было теней, смешанных со светом; двойственности; обещаний скрытых глубин и тайн; ничего — только свет, чистый и простой.

— Ты когда-нибудь замечала, что некоторые вещи работают вместе с магией, а некоторые нет? — спросил он.

— Например?

— Например, телефоны. Иногда они работают с магией, а иногда нет.

Он хотел поговорить. Возможно, искал подходящую почву. Я была бы настоящей задницей, если бы не поддержала.

— Есть несколько теорий по этому поводу. Одна говорит, что интенсивность магических волн определяет возможность работы технологий.

— А другая?

Я поморщилась.

— Магия текучая. Это не строгая система, встроенная в камень. Каждый из нас фильтрует ее через себя, и наши мысли и восприятия формируют и изменяют ее. Ты слышал, насколько силен Папа Римский?

— Да.

— Он получает свою силу исключительно от веры прихожан. Тысячи и тысячи людей верят, что он может излечить, поэтому он и может. Теперь, возьмем машину. Как она работает?

Дерек нахмурился.

— Я не уверен. Есть двигатель, который сжигает бензин, превращая его в газ. Газ расширяется и что-то нажимает, своего рода клапан, который заставляет вращаться колеса. Что-то типа этого.

Я кивнула.

— Окей, а как работает телефон?

Он посмотрел на меня.

— М-м-м, твой голос заставляет вибрировать провода?

— Да, но как передается дисковый набор номера и достигает нужной персоны? А что, если птица сидит на проводе? Он все еще вибрирует?

— Без понятия, — Дерек пожал плечами.

— Я тоже. И большинство людей этого не знают. Они никогда не думали, как работает телефон. Он просто работает. С машинами немного иначе. Они требуют больше ухода и ломаются чаще, их ремонт же много дороже, так что владельцы автомобилей сами изучают внутреннюю систему машины, по крайней мере, в какой-то степени.

— Чтобы не быть ободранным, — сказал Дерек.

— Да. Теоретически, для многих людей, которые не знают основ механических принципов, заставляющих телефон работать, это вполне может быть просто магией. Они слепо верят, что он будет работать — и он работает. С другой стороны, автомобили являют собой совокупность механических частей, чего нет в телефоне, поэтому, когда магия ударяет, они не работают.

— Отличная теория, — сказал он.

— К сожалению, это делает мою работу еще более тяжелой.

На нас обрушились магические колебания. Электрические лампы погасли, город накрыла абсолютная тьма. Только когда мои глаза привыкли к отсутствию света, мы завернули за угол, где нас встретил ряд магических фонарей. Еще один поворот и мы дойдем до казино.

— Ты знаешь, куда мы идем? — спросила я.

— В гадюшник Братства.

Я потрясла головой, прощаясь с надеждами сохранить нейтралитета с ним.

— Я хочу кое-что прояснить. Не важно, что произойдет, но я не хочу, чтобы ты обращался, пока не останется другого выбора. Они не могут тебя учуять, так как ты вымылся. И пока не покроешься шерстью, они не смогут узнать, что ты принадлежишь Стае, и мне бы хотелось, чтобы все так и оставалось.

— Почему?

— Во-первых, я хочу оставить мое сотрудничество со Стаей в секрете. Это покажется некорректным.

— Братство не будет радо узнать, что с тобой пришел волк?

— Именно.

Тед не будет рад в любом случае.

— А во-вторых, после того как ты превратишься и станешь сражаться, тебя надо будет покормить и найти тебе тихое место, чтобы выспаться. А у меня такое место не всегда под рукой.

— Понял.

— Хорошо.

Город, пойманный в паутину света и лунной тени, был тихим и пустынным. Возможно, мальчик удивит меня и сохранит человеческий облик в казино. Конечно, я на это надеялась.

У МАГИИ ИЗБИРАТЕЛЬНЫЙ АППЕТИТ. КОГДА ОНА подошла к зданиям, сперва поглотила небоскребы, а потом перескочила на что-то крупное, сложное и новое. The Bank of America Plaza пал первым, за ним последовал небоскреб Sun Trust. Atlantic Center, the Peachtree Plaza и даже новое здание Coca-Cola нырнули следом. Georgia Dome рухнул прежде, чем осела пыль, а остальные монументы инженерной мощи человечества спешили сделать себе сеппуку перед лицом магического натиска. Когда Georgia World Congress Center загромыхал, шатаясь как молочный зуб, перед тем как выпасть, и развалился с большим облаком пыли, местные даже не подали вида.

Мало кто ожидал, что Братство выкупит эти развалины. Но то, что они все очистят и возведут собственный Тадж-Махал на месте руин в течение пяти лет, не ожидал никто. И когда нарядные двери магического дворца открылись, и народ увидел внутри блестящие ряды игровых автоматов, город, который, казалось бы, видел все, замер. Шок продолжался, до тех пор как первый дурак не вспомнил, что у него в кармане есть несколько баксов. Теперь казино было одним из семи чудес Атланты, высасывающее из толпы жаждущих глупые взносы. К счастью для Дерека и меня, уже было поздно даже по стандартам игроков-дегенератов, и нам не пришлось проталкиваться через поток людей вблизи гнездышка Натараджи.

Я видела казино много раз, и вот снова оно удивило меня. Словно неземной замок, рожденный из миража среди перемещающихся песков пустыни, главный штаб Братства возвышался над городом. Цвета белого алебастра в дневное время, ночью его стены отсвечивали золотом и индиго, подсвеченные электрическими лампами или магическим светом.

Братство сделало несколько изменений. Восемь изящных минаретов вместо оригинальных четырех располагались по сторонам здания с куполом. Высокие стены окружали комплекс вперемешку с глыбистыми сторожевыми башнями, оснащенными гаубицами и волшебными катапультами. Охранники в форме и случайные вампиры патрулировали текстурированные парапеты. Место сочилось магией некромантов.

Мы прошли между латунных статуй странных богов, установленных над водами длинных прямоугольных фонтанов. Некоторых я узнала, но мифология Хинди никогда не была моей сильной стороной.

Самая большая статуя стояла отдельно в круглом фонтане как раз перед входом. Странная фигура, пойманная в вихре огненного танца, балансировала на одной ноге сверху страшного демона. Две пары рук торчали из его плеч. Одна рука держала пламя, вторая била в барабан, третья указывала на поднятую ногу, четвертая благословляла. Космический танцор, плюющий на невежество мира; его тело было в огне, а лицо невозмутимое. Шива как Натараджа, Повелитель Танца.

Дерек изучал статую, потому что я приостановилась перед ней, и бросил взгляд на замок.

— Так он назвал себя последователем бога?

— Да.

В таком возрасте нужно иметь крепкие нервы, чтобы взять себе имя божества. Нервы — это то, что хозяин казино имел в избытке, но если он хотел стать Шивой, ему предстоял долгий путь.