Намеренное зло(СИ) - Смирнова Ольга Викторовна - Страница 12

- Мне срочно надо в лабораторию, и так много времени потерял. Буду через три часа, тогда и поговорим.

Александр выпалил все это и застыл, словно задумавшись о чем-то важном. Лера заерзала, пытаясь продышаться. Ей казалось, что корсет с каждым вздохом сужается все больше и скоро захлопнется, как дверца мышеловки. А муж все молчал - загадочно, упорно и выходить из состояния отрешенности явно не собирался.

Устав ждать, пока он свои думы додумает, и изрядно взбесившись от невозможности избавиться от платья прямо сейчас, Лера вскочила с дивана и в духе "замшелых традиций" - обстановка прямо-таки требовала -- небрежно присела в реверансе. Многозначительно покосившись на дверь, ведущую из гостиной, она спросила нарочито громко:

- Я могу идти?

Александр не сразу понял, что обращаются к нему.

- Да, разумеется, - кивнул он после паузы, - до завтра.

Лера кисло улыбнулась и, выходя, едва удержалась от того, чтобы не хлопнуть дверью посильнее. И это называется - свадьба? И это - на всю жизнь и даже после? Да, она очень хотела выжить, но выжить, чтобы жить потом с этим равнодушным скотом? Разве это жизнь?

Однако не стоит привередничать, попсиховала - и будет. Не в том она положении и выбора не было изначально. Поэтому по дороге к своей комнате Лера старательно заставила себя поискать положительные моменты в заключении брака. Первое и, пожалуй, наиглавнейшее. Волшебник добровольно поклялся не выкачивать из неё при первом же ритуале всю кровь. Да, по всей видимости, невеста впечатления на него не произвела. Впрочем, положа руку на сердце, он и сам не тянул на идеального жениха. Но либо так - либо следующий волшебник, увидевший в ней огонь, вскроет ей вены и без предварительных ласк закинет на алтарь.

Второе. Александр симпатичный, хотя и заторможенный, как снулая рыба. Постоянно молчит, ни на кого не смотрит. А если и смотрит - то словно не видит. За все время знакомства Лера привыкла видеть на его лице либо скуку, либо полное равнодушие. Никаких эмоций, словно от того, что он улыбнется или сердито нахмурится, мир сойдет с ума, а боги спустятся на землю и объявят живым войну. Интересно, о чем можно так сосредоточенно размышлять? О судьбах вселенной, не иначе. Злая на себя на то, что ей почему-то не все равно и она тратит время на бесплодные думы о том, кто этого совершенно не стоит, Лера сама не заметила, как очутилась перед дверью спальни.

Стоит ли лишний раз упоминать, что обстановка в спальне была такова, что хотелось взять тряпочку, натянуть на голову старомодный чепец, накинуть фартук и без перерыва на обед полировать столбики кровати, комод, изогнутые ножки кресел и все, что под руку попадется? Лера решила просто не обращать на это внимания. Не алтарь жертвенный в качестве кровати - уже спасибо.

Поэтому войдя, волшебница первым делом направилась в ванную. Ей хотелось принять душ. Казалось, бы что может быть проще? Но нет. Сперва надо было избавиться от платья, а это оказалось задачей почти непосильной. Платье застегивалось хитро, на миллион крохотных пуговок на спине, и чтобы расстегнуть его самостоятельно, пришлось бы повернуть голову на сто восемьдесят градусов и согнуть руки в обратную сторону. Облачалась Лера в него с помощью простенького бытового заклинания, которое сейчас использовать не могла. Во-первых, потому, что она в чужом пока еще доме и неизвестно как здешние заклинания отреагируют, вздумай она обратиться к волшебству. А во-вторых, она жаждала крови и личного участия в расчленении той вещи, что мучила ее без зазрения совести уже несколько часов подряд. Проще всего, конечно, было обратиться к мужу за помощью. Лера над этим даже подумала пару секунд и решила категорично -- вот уж дудки. Да она скорее порвёт это несчастное платье на лоскутки, чем в неглиже перед ним предстанет. Хотя... ей казалось - небезосновательно - станцуй она перед Александром голой, он не заметит. Точнее, заметит, но... не впечатлится. Не соблазнится. И на лице его будет все та же задумчивая скука и непроницаемая пустота.

А раз так... зверская расправа над платьем его тоже не сильно огорчит. Открыв шкаф и убедившись в наличии кое-какой одежды, подобранной, видимо, для нее Александром, Лера принялась ожесточенно сдирать с себя платье. Увы, наскоком взять не получилось. Ткань трещала, но рваться отказывалась, пуговицы отлетать - тоже.

Лера стала искать ножницы, всерьез намереваясь разрезать корсет и таким образом сделать первый раз за день нормальный вдох. Освоиться в своей новой спальне она ещё не успела, поэтому на поиски ушло некоторое время. Но в итоге ножницы все же нашлись, и довольно быстро, во втором ящичке изящного комода.

Кровожадно ими пощелкав, Лера оттянула сколько могла лиф на груди и принялась решительно кромсать ткань. Не было у нее свадьбы нормальной, так и платье хранить бережно тоже нет смысла. Скорее уж его сжечь в ритуальном пламени, чтобы не напоминало о больном.

Ножницы оказались острыми и шли свободно, как горячий нож сквозь масло. Пару раз Лера увлекалась и тыкала себя. Не до крови, но до сердитого бормотания. За минуту разделавшись с корсетом, под которым оказалась тончайшего шелка сорочка, она блаженно вздохнула. Вот оно, счастье. Волшебница подышала, отдохнула и вознамерилась продолжить, но не успела приняться за юбку, как дверь в спальню без стука распахнулась, и на пороге появился новоиспеченный муж.

Он пустым взглядом обвёл помещение и вроде бы не сразу заметил застывшую на месте Леру.

- Добрый день, - поздоровался он, словно они не виделись сегодня. Словно не стояли рука об руку перед алтарем и не клялись божественным огнем. - Я могу войти?

- Разумеется, - буркнула "жена", одновременно смущенная тем, что ее застали за достойным порицания занятием, да еще и не совсем одетую, и вместе с тем немного испуганная - неужели уже кровь понадобилась? Или долг супружеский решил выполнить? Хотя последнее вряд ли -волшебники больше всего ценят свои опыты. Может быть, когда-то давно они и умели любить, пылко, откровенно и безоглядно, но со временем обмельчали (или наоборот -- замахнулись на великое?) и без тени сожаления променяли страсть к женщинам на страсть к науке. Мир завертелся с утроенной скоростью от их стараний, были открыты новые законы, покорены заоблачные вершины знаний. Но, если взглянуть с другой стороны, куда спешить-то?

Лера покосилась на ножницы, которые бросила на кровать, и заставила себя спросить более ласково:

- Что-то случилось? Вы же вроде в лабораторию собирались. Три часа и все такое.

- Ничего особенного. Хотел уточнить наше расписание на следующую неделю. Пока помню.

- Расписание?

- Мне необходимо начать эксперименты в ближайшие дни. Чем раньше, тем лучше. Иначе все напрасно. - Впервые в его голосе Лера различила нечто, напоминающее человеческие чувства. Отчаяние? - Так что давай определимся сразу. Ты мне нужна будешь завтра, и еще два следующих дня. После этого неделя уйдет на восстановление, затем опять три дня опытов. А дальше все будет зависеть от результатов.

У Леры в груди похолодело:

- Восстановление? И что я должна буду сделать, чтобы потом неделю восстанавливаться?

- Ты - ровным счетом ничего. Ты уже моя жена. Мне нужна будет кровь. Но мы это уже обсуждали, помнится.

Ах, ну да. Куда ж без этого. Тем более в первую брачную ночь. Хорошо хоть, не с ведром пришел и не со скальпелем. И даже если он собрался ее прирезать как свинью, нарушив данную клятву, особого выбора у Леры не было. Не он, так другой. Чертова кровь, чертов божественный огонь. Узнать бы, кого из родичей благодарить за этакое богатое наследство.

- Много?

Вместо ответа волшебник вытянул руку вперед, и перед Лерой возникла колбочка. Небольшая, стеклянная, она висела в воздухе.

- Этого должно хватить. Для начала.

Не то чтобы Лера вздохнула с облегчением, уяснив, что в этот раз все обойдется, так сказать, "малой кровью", но от сердца отлегло. Волшебница покрепче стянула корсет на груди. Александр этот жест заметил. Его глаза вдруг - она это четко отследила - озадаченно расширились: