Побежденные любовью - Бэгуэлл Стелла - Страница 22

• Предыдущая
• 22/24
• Следующая

Анна опустилась на колени перед матерью, схватила ее руки в свои. На ее ладонях еще были небольшие раны от лассо, но скоро все пройдет. Тогда ничто не могло бы помешать музыкальной карьере, если бы Анна хотела продолжать ее. Помешать может только ее сердце. А сердце принадлежит Мигелю.

— Мама, со Скоттом я была такая наивная! Мне казалось, что я могла бы и карьеру продолжать, и женой его стать, и иметь детей. Мне казалось, что все будут счастливы. Но когда я влюбилась в Мигеля, я поняла, что на самом деле важнее всего.

Хло понимающе улыбнулась.

— Мне почему-то представлялось, что Мигель именно так повлияет на тебя.

— Так вот почему вы с папой уехали так надолго? Вы хотели, чтобы мы побыли тут вдвоем…

У Хло был виноватый вид.

— Мы подумали, что ничего плохого не случится, если мы подтолкнем вас друг к другу. А нам было очень хорошо вдвоем. Но не кажется ли тебе, что лучше поговорить обо всем этом с Мигелем, а не со мной? Если он будет знать, насколько ты уверена…

Анна всплеснула руками и поднялась.

— Я уже говорила ему об этом. Но он думает, что я мечтаю выступать в Нью-Йорке или Чикаго с большим симфоническим оркестром! Мигелю недостаточно сказать о своих чувствах, мама. Их надо ему продемонстрировать. А как — я не знаю.

Она снова уселась в кресло и посмотрела на мать.

— А ты знаешь что-нибудь о сыне Мигеля?

— Кое-что. Он говорил о нем всего лишь несколько раз, — сказала Хло.

— Он с ним никогда не видится?

— Нет. Мальчик живет в Техасе. Когда Карлос был маленьким, Мигель ездил туда, чтобы повидаться с ним. А потом встречи стали все реже и реже, а вскоре прекратились. Мне кажется, Мигель очень переживает, что у Карлоса теперь другой отец. Он никогда не был уверен в том, что может дать мальчику больше того, что у него есть.

— Но это же ерунда.

— Да. Но как ни странно, он отдалился от мальчика именно из-за любви к нему.

— Я тоже так считаю, — сказала Анна, погружаясь в глубокое раздумье.

— Вообще-то я могу позвонить сестре Мигеля в Колорадо и попросить адрес Карлоса. Если ты, конечно, хочешь, — добавила Хло.

Анна с сомнением посмотрела на мать.

— Мигель придет в ярость.

— Или будет благодарен. Анна вздохнула.

— Я только хочу, чтобы он был счастлив. Звук мотора заставил Хло повернуть голову.

— Тогда, я думаю, этот визитер тебе совершенно неинтересен, — сказала она.

При звуке приближающегося автомобиля Мигель отложил газету и выглянул в окно. Что, черт возьми, понадобилось Далтону в этом доме? Увидев, что молодой доктор вышел из машины и направился к двум женщинам на веранде, он тихо выругался.

Если бы здесь не было Хло, он бы велел ему ехать на пастбище. Но Хло изредка прибегала к помощи Далтона, к тому же он не имел никакого права диктовать Анне, с кем ей разговаривать.

Но минуты шли, а гость, вероятно, не собирался уходить. Мигель чувствовал, как закипает в нем кровь. К тому моменту, когда Далтон сел в грузовик, а Хло следом поехала на своем автомобиле, он был уже в ярости.

Анна зашла с веранды в дом, Мигель встретил ее в дверях.

— Хорошо поговорила с молодым доктором?

В последние дни Мигель часто бывал раздражителен, но не до такой степени.

— Не особенно! Он приехал не ко мне. Доктор сообщил Хло, что ее лошадь здорова и можно продолжать тренировки.

Анна обошла Мигеля и направилась на кухню. Он по пятам следовал за ней.

— Это можно было сказать за одну минуту, а вы разговаривали целых тридцать!

Она надменно подняла брови и взглянула на него через плечо.

— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать?

— Не морочь мне голову!

— Мигель, ты и вправду стал очень раздражительным. То ты говоришь мне, что не хочешь иметь со мной ничего общего, то приходишь в ярость оттого, что я разговариваю с другим мужчиной. Ты ведешь себя как… ненормальный.

Неудивительно, подумал Мигель. При каждом взгляде на нее он испытывал желание. Постоянно боролся с собой, чтобы держаться от нее на расстоянии. Эта борьба истощила его нервную систему.

Он больно схватил ее за руку, так что она даже вскрикнула.

— Чего же ты ждешь от меня, Анна? Я ведь живой человек!

— Но подумай обо мне, Мигель! Сколько раз ты меня отталкивал? Возможно, когда в следующий раз доктор куда-нибудь пригласит меня, я пойду с ним!

Его глаза зло сверкнули.

— Так он тебя приглашал!

Анна не хотела лгать даже ради его спокойствия. И вообще, пусть знает правду. Он не хочет открывать ни сердце, ни глаза. Не хочет верить в ее любовь.

— Да, в кино.

— Подонок!

— А ты кто, Мигель? Он по крайней мере не притворяется.

Этого Мигель не мог вынести. Его чувства к ней были слишком глубоки.

— Так ты думаешь, что я притворяюсь? — сквозь зубы спросил он.

Она не отвела глаз.

— Нельзя сказать, что ты всегда честен.

Вместо ответа он неожиданно привлек ее к себе и обнял. Каждая клеточка его напрягшегося тела говорила ей о том, как она нужна ему.

— Что это ты делаешь со мной? — хрипло прошептал он. — Зачем заставляешь меня любить тебя?

— Ты же не любишь меня, — ответила она.

— Что ты понимаешь в этом, Анна? Ты же еще девственна!

— Это не преступление! Секс и любовь — разные вещи.

У него тряслись губы.

— Откуда ты знаешь? Может быть, нам стоит проверить, как ты любишь меня?

Анна хотела ответить ему, но внезапно он губами закрыл ее рот. Она протестующе застонала и попыталась оттолкнуть его.

В ответ Мигель так крепко прижал ее к себе, что все ее мысли улетучились. Ничто уже не имело никакого значения, кроме того, что он обнимает и целует ее.

Она не заметила, как они оказались у дверей его спальни. Следующее, что она ощутила, — это край кровати. Они упали на нее, и их губы наконец разъединились.

— Мигель, твои ребра!

— Сейчас мне все равно, даже если я вообще перестану дышать.

Страсть в его голосе была такой же сильной, как и ласка. Со стоном она обвила его шею. Его теплые губы слегка касались ее уха, потом переместились туда, где трепетало ее сердце. Она изогнулась, молча умоляя его стать ближе.

Дрожащими пальцами Мигель расстегнул пуговицы шелковой блузки. У него захватило дух, когда он увидел ее полную грудь, едва прикрытую бледно-розовыми кружевами. Он со стоном опустил голову между мягкими возвышенностями.

Анна ногами обвила его ноги, пальцы зарылись в его волосы. Мгновенно дыхание их участилось, глаза загорелись жарким огнем. Ее розовые соски были подобны бутонам, готовым распуститься под поцелуями. И он не смог отказать ни себе, ни ей.

Анна сжимала его плечи с силой, выдававшей ее желание.

— Я хочу любить тебя, Мигель. Что еще надо сказать или сделать, чтобы ты поверил мне?

Она любит его! Нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Он не может разрешить себе поверить в это даже на несколько мгновений. Его сердце не выдержит.

Мигель медленно поднял голову и хмуро посмотрел на нее. На лице Анны отразилась такая печаль, что ему стало невыносимо жалко ее. Но иначе нельзя. Иначе их обоих постигнет еще большее горе. Он оторвался от нее.

— Ничего не поделаешь… Собирай свои вещи и возвращайся на ранчо. Сейчас же.

— Почему?

— Потому что это было бы ошибкой, Анна.

— Ошибкой? Для тебя это ошибка? — вскричала она.

— Текила тоже доставляет удовольствие, но это не значит, что она полезна.

Анна, забыв о том, что почти раздета, вскочила с кровати.

— Ты грубый и злой человек! Если бы у тебя не были сломаны ребра, с каким удовольствием я бы влепила тебе пощечину!

— Пусть тебя это не останавливает.

От ярости она было замахнулась, но вовремя остановилась. Взглянув на его окаменевшее лицо, она поняла, что он провоцирует ее. Хочет, чтобы она разозлилась, чтобы не оставалось никаких шансов для любви.

Анна опустила руки, закрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться и прийти в себя. Если он так настроен отстранить ее от себя, то бесполезно с ним бороться.. Она не может заставить его любить себя.

• Предыдущая
• 22/24
• Следующая